«Событие революционное, но без драматических потрясений»

Несмотря на то, что в ходе приемной кампании 2009 года был выявлен ряд проблем, идея приема в вузы на основе единого государственного экзамена себя оправдала. К такому выводу пришли ректор СПбГУ Николай Кропачев и ректор ГУ-ВШЭ Ярослав Кузьминов, выступившие 25 августа на пресс-конференции в РИА «Новости».

Николай Кропачев назвал переход на новую систему приема в вузы «событием революционным, но прошедшим без драматических потрясений». Противники ЕГЭ всячески старались «раздуть» отдельные случаи нарушений, но в ранее действующей системе нарушения при приеме носили массовый характер, и чем престижнее был вуз, тем труднее было соблюдать правила. Новая система справедливее прежней, к тому же — в отличие от старой — она открыта для совершенствования. Правила приема по результатам ЕГЭ были гласными, пусть даже иногда трудно понимаемыми, но по этим правилам можно научиться работать, в случае необходимости их можно менять по результатам открытых дискуссий.

Ярослав Кузьминов напомнил, что эксперимент по ЕГЭ проводится восемь лет, а значит и у абитуриентов, и у вузов было время к нему привыкнуть. Но в 2009 году ЕГЭ был переведен в штатный режим: впервые в вузах страны не проводились собственно вступительные экзамены. В обществе идут дискуссии, насколько успешно сочетание ЕГЭ и федеральных предметных олимпиад заменяет ранее существовавшую систему приема в вузы. «ЕГЭ дал, безусловно, позитивный результат как новый институт оценки знаний», — подчеркнул ректор Вышки.

«Переход на ЕГЭ — это не переход на другую форму экзаменов, — сказал участвовавший в пресс-конференции проректор ГУ-ВШЭ Григорий Канторович. — Это переход к другой схеме развития «средняя школа — высшее образование». Остаются в прошлом такие категории, как контрольные цифры приема, проходные баллы и конкурсы. Учиться жить в современных реалиях надо и вузам, и абитуриентам, и их родителям, и обществу в целом. Любая социальная наука подтвердит, что это субъекты с разными интересами. Но надо стремиться к тому, чтобы максимально их гармонизировать».

Свобода выбора и удар по коррупции

У выпускников школ появилась реальная свобода выбора. Раньше человек мог готовиться к поступлению в два, максимум три вуза, на большее сил не хватало, и выбор сужался. Очень многие абитуриенты, которые могли бы претендовать на места в ведущих вузах страны, о которых они мечтали, были вынуждены себя ограничивать. «Мы сейчас видим, что люди начинают привыкать к новому состоянию рынка образовательных услуг, — сказал Ярослав Кузьминов. — Раньше был «рынок продавца», то есть вузов, а теперь это «рынок покупателей», то есть абитуриентов. В этих условиях представители ведущих вузов были вынуждены буквально обзванивать абитуриентов и уговаривать их поступать именно к ним». В результате в вузах Москвы и Санкт-Петербурга возросла доля региональных абитуриентов, ведущие вузы стали «работать на всю страну». По мнению ректора Вышки, ЕГЭ нанес «решающий удар по коррупции». В 2005 году теневые платежи при приеме в вузы составляли около 10 млрд. рублей, а сейчас эти средства идут на более цивилизованное платное обучение.

Ярослав Кузьминов и Григорий Канторович

Ярослав Кузьминов считает, что итоги приемной кампании 2009 года показали реальную ситуацию на рынке высшего образования, перераспределили людей между вузами в зависимости от качества этих вузов. Именно вузы, находящиеся в верхней четверти рейтингов, собрали абитуриентов с баллами ЕГЭ выше 70, то есть как раз тех, кто способен учиться. Несмотря на экономический кризис, эти вузы набрали сильных студентов даже на платные отделения. «Ваш покорный слуга минувшей весной предсказывал, что число «платников» уменьшится на 30%, — напомнил ректор Вышки. — А на самом деле в ведущих вузах оно не уменьшилось, а где-то даже возросло. Но люди ушли из филиалов, из тех негосударственных вузов, где дипломы продаются де-факто, в те учебные заведения, где дается реальное образование. Мы рассчитываем, что вслед за выбором абитуриентов Минобрнауки придет к выводу, что целый ряд вузов должен прекратить свое существование».

Федеральному экзамену — федеральный уровень

По словам ректора ГУ-ВШЭ, приемная кампания 2009 года выявила и недостатки, которые широко обсуждаются в прессе. ЕГЭ — это федеральный экзамен, на основе которого идет зачисление в федеральные вузы. Но проведение экзамена Федерация еще в 2001 году доверила регионам, регионы — муниципалитетам, а муниципалитеты — школам. Система защиты информации может давать сбои, и, по мнению Ярослава Кузьминова, «ЕГЭ с каждым годом будет все больше и больше подвергаться коррупционному давлению». Следовательно, подчеркнул ректор, федеральный экзамен необходимо перевести на федеральный уровень. Ведь существует Рособрнадзор, есть силовые ведомства, общественные организации, политические партии, которые могут контролировать проведение экзамена. Тогда будет меньше сомнений в результатах ЕГЭ.

Еще одна из проблем касается части С контрольно-измерительных материалов, то есть наиболее сложной части ЕГЭ, где нужно дать развернутые ответы на вопросы. Ее успешное выполнение позволяет получить высшие баллы. При этом часть С на сегодняшний день проверяется в том же регионе, где сдается экзамен. «В течение пяти лет мы предлагаем Минобрнауки отправлять части С на проверку в другие регионы или организовать централизованную проверку», — сказал Ярослав Кузьминов. Кроме того, для повышения достоверности ЕГЭ предлагается сопоставлять оценки единого экзамена со средним баллом по соответствующим предметам во время школьного обучения. Если есть отклонения, школьнику можно предложить пересдать экзамен.

Главный риск ЕГЭ — «ползучая ликвидация школьных профилей». Из-за того, что учителя целенаправленно готовят детей к сдаче ЕГЭ, число дополнительных предметов в школах стремительно сокращается. Это значит, что нужно расширять масштаб олимпиад, дополняющих ЕГЭ. В этом году в вузы по результатам олимпиад зачислено около 20 тысяч человек. «Нам кажется, что для страны с приемом примерно 800 тысяч человек в год этого недостаточно. Необходимо, чтобы по результатам олимпиад и конкурсов зачислялось хотя бы 5%, то есть примерно 40 тысяч человек», — считает ректор Вышки. При этом должно быть обеспечено должное качество олимпиад, их должны проводить только группы ведущих вузов. Например, ГУ-ВШЭ и СПбГУ могли бы провести совместную олимпиаду по праву или экономике. У ГУ-ВШЭ и МГУ уже есть опыт проведения совместных олимпиад по психологии и праву.

Ярослав Кузьминов отметил, что еще несколько лет назад экономика и право преподавались в школах двух третей субъектов Федерации. Сейчас этот показатель сократился практически вдвое, в два раза сократилось и количество часов, отводимых в старших классах на экономику и право. Эти предметы не входят в ЕГЭ, и школа от них избавляется, так как они не помогают поступать в вуз. В итоге страдает не только профессиональная подготовка российских студентов, но и специализация школьников, их готовность к практической деятельности в условиях рыночной экономики. «Мы обращаемся к руководству страны, к Минобрнауки с призывом обеспечить старшей школе именно сейчас, когда принимаются новые образовательные стандарты, преподавание основ экономики и основ права. Без этого нормальная рыночная экономика, демократическая система государства существовать не могут», — сказал ректор ГУ-ВШЭ.

До введения новых образовательных стандартов общего среднего образования (это произойдет лишь через три-четыре года) предложено ввести повышенные требования к ЕГЭ по обществознанию для приема на экономические, управленческие и юридические факультеты университетов — временный стандарт по этим предметам. «Важно, чтобы такой стандарт был единым для России для обеспечения равных прав школьников из всех регионов, — сообщил Ярослав Кузьминов. — Наши университеты готовы его предложить. Мы приглашаем для работы над таким стандартом коллег из МГУ и через два месяца представим его Минобрнауки и общественности».

Бегство от свободы

Николай Кропачев

Говоря о возможностях совершенствования процедуры проведения ЕГЭ, Николай Кропачев привел примеры нарушения прав студентов в Санкт-Петербурге. Понадобилось вмешательство правоохранительных органов, чтобы вузы начали возвращать аттестаты абитуриентам, решившим отнести их в другие вузы. А до этого молодые люди оказались в положении крепостных, у которых отобрали документы. Абитуриенты не понимали, в чем заключаются их права, руководство вузов действовало по своему усмотрению и давало несостоятельные объяснения, с юридической точки зрения. В результате великолепная идея, открывающая возможность абитуриенту свободно перемещаться из одного вуза в другой, была дискредитирована. Впрочем, Николай Кропачев подчеркнул, что эту проблему в будущем решить несложно.

По мнению Ярослава Кузьминова, трудности зачисления в вузы в этом году обусловлены сохранением контрольных цифр приема, которые Рособразование распределяет между вузами и направлениями подготовки, — наследия плановой экономики. В Вышке, впрочем, контрольные цифры были превышены за счет возможностей самого университета. «Мы пообещали, что в условиях, когда у нас много победителей олимпиад, 25% мест гарантированы для поступающих по результатам ЕГЭ. В результате у нас хороший состав абитуриентов: примерно 65% — победители олимпиад, средний балл студентов-«бюджетников» — 82, средний балл студентов-«платников» — 72».

В этом году большинство абитуриентов отказалось идти в инженерные и педагогические вузы, а те, кто туда все же пришел, — преимущественно троечники. «Я не уверен, что нам нужны такие инженеры и такие педагоги. Инженер, у которого «глубокая тройка» по математике и физике, не внушает доверия. Я, например, опасался бы пользоваться самолетом, обслуживаемым таким инженером», — признался ректор. «К сожалению, трудно узнать имя такого инженера», — заметил Николай Кропачев. «Да, к сожалению, — кивнул Ярослав Кузьминов. — А ведь это создает дополнительную вероятность технологических рисков и техногенных катастроф в стране».

По мнению ректора Вышки, в высшем образовании необходимо вводить нормативно-подушевое финансирование, когда возможности поступления в вузы зависят от среднего балла ЕГЭ. Это предлагалось сделать несколько лет назад в рамках экспериментального перехода к ГИФО — государственным именным финансовым обязательствам. Например, абитуриент, набравший от 60 до 75 баллов, получает 100 тыс. рублей в год (средний уровень финансирования); набравший более 75 баллов и победители олимпиад — 200 тысяч в год (финансирование ведущих вузов). Абитуриенты со средним баллом от 45 до 60 вообще не должны иметь государственную поддержку при обучении — учиться за собственные деньги или брать кредиты. Те, кто набрал ниже 45 баллов, должны быть лишены права поступать в вуз.

Николай Кропачев подчеркнул, что вопрос о возвращении к идее ГИФО носит принципиальный характер. Быть может, их отсутствие на сегодняшний день обосновано: переход к ГИФО в ситуации, когда в обществе еще не было стопроцентного доверия к ЕГЭ, был бы осложнен. «Дополнить проведение приема в вузы такого рода финансированием через год-два уже необходимо, — считает ректор СПбГУ. — Сегодня вуз, принявший 100 студентов со средним баллом 75—80, получает такое же финансирование, как вуз, который принял 100 абитуриентов со средним баллом 40! Но ведь тех, кто поступил практически отличниками, учить надо иначе, и результат на выходе будет иной. Важно, чтобы финансирование, которое будет выделяться вузу, зависело от того, какие абитуриенты туда пришли».

Николай Вуколов, Новостная служба ГУ-ВШЭ
Фото Виктории Силаевой