Президент РСПП А.Н.Шохин: «Нас слышат, если хотят»

Экономические катаклизмы встряхнули и бизнес, и власть. Что изменилось в их взаимоотношениях?

Юлия Панфилова с одной стороны, государство оказывало поддержку крупному бизнесу кредитами, гарантиями, чем заслужило упреки в особом отношении к олигархам. Продемонстрирована воля к ослаблению административного давления и генетически заданной жесткости правоохранительных органов к предпринимателям. С другой стороны, от бизнесменов потребовали больше средств на социальные реформы за счет повышения налоговой нагрузки, финансового участия в модернизационных проектах. Что обо всем этом думает деловое сообщество? На этот и другие вопросы "Профилю" отвечает президент Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП) Александр ШОХИН.

- Александр Николаевич, видите ли вы принципиальные изменения в отношениях государства и бизнеса за последнее время?

- Изменения есть, но они не носят институционального характера. Нас слушают, часто слышат, но только если есть такое желание у конкретных чиновников. Никакие личные контакты не заменят постоянно работающие институты и механизмы.

- Но мнением деловых кругов стали интересоваться вроде бы чаще.

- Несмотря на активные обсуждения, участие членов бизнес-сообщества в подготовке и экспертизе проектов нормативных правовых актов, совместную работу в различных советах, комиссиях и рабочих группах, у предпринимателей нет ощущения партнерских отношений с органами власти. Полноценное партнерство - это участие не только в обсуждениях, но и в принятии решений.

- Каким образом?

- Первое - это создание системы обязательной комплексной экспертизы любых нормативных правовых актов, затрагивающих интересы предпринимателей. Оценка регулирующего воздействия и антикоррупционная экспертиза - только первый шаг на этом пути. Государство не обязано учитывать предложения бизнеса, но должно иметь возможность посмотреть на вопрос глазами бизнеса. Второе - подключать бизнес к обсуждениям на самой ранней стадии подготовки документа и не исключать его на завершающей. Много случаев, когда решение принималось без обсуждения либо учета позиции бизнеса, а потом все равно вносились предлагавшиеся нами правки, так как закон не работал или работал не так, как нужно. Именно это сейчас происходит с законодательством о защите конкуренции.

Пока не появятся четкие механизмы взаимодействия, не увеличится и доля тех, кто считает, что государство относится к бизнесу, как к равноправному партнеру. Сейчас их 8%.

- Инициативы президента по декриминализации экономического законодательства реализованы. При этом, судя по вашим исследованиям, предприниматели еще меньше рассчитывают на справедливость судов, чем раньше. В чем дело?

- На самом деле наше исследование делового климата показало, что суд - самый эффективный способ защиты своих прав. Так считают 66% опрошенных ВЦИОМом и РСПП компаний. И нет ничего удивительного в сокращении более чем на 10% их количества в кризисный год. Предприниматели в принципе чувствуют себя менее защищенными. Скорее, речь идет о недостаточном равенстве сторон: компании высоко оценивают шансы на защиту в суде против частных оппонентов (83%), и только 26% надеются на справедливое судебное решение в тяжбе против властей. Хотя компании умеют спорить с органами власти и даже выигрывают дела. В 2009 году требования налогоплательщиков о возврате из бюджета средств, излишне взысканных или уплаченных, были удовлетворены по 66% таких дел. Это очень важная цифра.

Система арбитражного судопроизводства в целом достаточно эффективная. Бизнес чувствует сильные изменения к лучшему. Другое дело, что часто суду приходится подменять законодательную или исполнительную власть и давать трактовку неясным нормативным правовым актам. Отсюда, по-видимому, и предложения перейти к прецедентному праву.
Что касается декриминализации, то проблема, как мы и ожидали, в правоприменении. Оказывается, ограничить действие закона, защищающего интересы и права предпринимателей при проведении проверок в налоговой сфере, можно письмом заместителя Генерального прокурора. А разработчики следующего блока законов по декриминализации честно признаются, что не знают, как гарантировать применение правильных и со всеми согласованных норм.

- Складывается впечатление, что возможности чиновников пользоваться статусной рентой растут, несмотря на объявленную борьбу с коррупцией. Чем это объяснить?

- Да, один из наиболее неприятных итогов опроса РСПП - ВЦИОМа - рост показателей по коррупции и связанной с ней проблемой административных барьеров. В начале кризиса было ощущение, что нечистые на руку чиновники, не понимая, что ждет экономику через полгода, пытались создать "жировой запас" и взять с компаний по максимуму. Но, разумеется, наш опрос - это не объективный показатель увеличения числа коррупционеров или размеров взяток, а лишь индикатор роста озабоченности бизнеса. В кризис коррупция страшнее и нехватки кадров, и высоких налогов, и высоких цен.

Но вряд ли стоит говорить об увеличении возможностей чиновников пользоваться статусной рентой. Скорее, эти возможности недостаточно быстро сокращаются.

- Почему, на ваш взгляд, оказался неэффективным закон, регламентирующий проверки предприятий?

- Напротив, закон достаточно эффективен. И мы рады, что позиция РСПП поддержана, и его действия распространили на весь бизнес, в том числе крупный. Отчасти закон оказался даже чересчур действенным: возможности чиновников проводить необоснованные проверки настолько резко ограничили, что они старались "добирать" деньги другими способами.

Опрос предпринимателей, который мы проводим вместе с ВЦИОМом уже три года, показывает, что все это время лидерство по количеству жалоб компаний сохраняет требование проверяющих предоставить документов больше, чем это предусмотрено законодательством (33%). Далее идут прямые или косвенные намеки на необходимость оплаты "услуг" чиновников (30%). Именно здесь, к сожалению, наблюдается двукратный рост количества компаний, которые сталкиваются с этой проблемой. Это и есть "добирание" чиновниками недостающих денег.

При этом доля жалоб на избыточную частоту проверок сократилась.

Значит, закон работает. Есть еще один положительный момент: чиновникам от полузаконных методов давления на бизнес приходится переходить к полностью незаконным, а в этом случае предприятию легче отстоять свои права.

- Есть ли шанс, что фискальным, надзорным органам рано или поздно придется по закону отвечать за свои ошибки?

- Надеемся, что да. Государство по-прежнему "равнее" остальных субъектов экономических отношений. Компания отвечает за ошибки сотрудника, государство не отвечает за ошибки чиновника. При этом отсутствие зарезервированных средств в бюджете не основание для отказа в компенсации. Создавайте резервный фонд "Для пострадавших от действий чиновников", страхуйте ответственность, минимизируйте возможность ошибок или недобросовестного поведения.

- Как предприятия могут компенсировать потери от повышения отчислений в социальные фонды до 34%?

- Компенсировать рост нагрузки на фонд оплаты труда на одну треть сами предприятия не могут. Но очевидно, что будут использоваться инструменты адаптации к новым налоговым порогам. Кроме роста цены на товары и услуги, где это возможно, предприятия могут стабилизировать фонд оплаты труда, в том числе за счет сокращения найма новых работников. Сложнее всего адаптироваться будет малым предприятиям. Для тех, кто работал по упрощенной системе налогообложения, увеличение социальных страховых взносов составит до 80%. Здесь есть риск ухода бизнеса в тень, возврат к заработной плате в конвертах.

Нас беспокоят и дополнительные социальные инициативы, которые сейчас активно обсуждаются: возможное повышение ставки (с 5,1% до 7% и выше) в рамках реформы ОМС, введение дополнительных обязательных платежей работодателей в размере 6% в рамках концепции развития накопительного пенсионного страхования и ряд других, не менее оригинальных идей. В итоге нагрузка на фонд оплаты труда может превысить 40%, а для некоторых предприятий и 50%. И это при нечетких формулировках направлений расходования средств.

- Где же государству брать средства на "социалку"?

- У РСПП есть четкое понимание, что социальной сфере нужны дополнительные средства. Но мы не согласны, что нет альтернатив росту страховых взносов. Например, масштабная приватизация госсобственности - продажа не только того, чего не жалко государству, но и того, что ему на самом деле не нужно, а для бизнеса интересно. Эти средства также могут стать источником, например, введения инвестиционной льготы и мер по стимулированию инноваций. Ведь финансовое благополучие социальных фондов нельзя отрывать от задач модернизационного развития экономики. Без этого затруднительно говорить о новых рабочих местах, росте производительности и заработной платы и, в конечном счете, об источнике доходов социальных фондов.

Нужны масштабные, в том числе налоговые, стимулы для трансформации экономики. Пока прогноз по росту инвестиций, мягко говоря, невысокий - 3% в 2010 году, менее 9% - в 2011 году.

- Была ли необходимость озвучивать идеи по изменению трудового законодательства главы "Группы ОНЭКСИМ" Михаила Прохорова?

- Этот вопрос вызвал ажиотаж из-за того, что многие отреагировали на предложения, не ознакомившись с ними. А кроме того, многие сочли, что это предложение "олигарха". На самом деле Михаил Прохоров выступал от имени РСПП, как председатель комитета по рынку труда, кадровым стратегиям и пенсионным системам. Много говорят о конкурентоспособности экономики, компаний... Но и рынок труда должен отвечать тем же требованиям - гибкости, эффективности, соответствию спроса и предложения.

Предлагаемые нами меры - не сохранять принудительно неэффективные, низкооплачиваемые рабочие места, а создавать новые для квалифицированных работников, не забывая о модернизации образования. И в этом нас поддерживает правительство. Мы действительно предлагаем уточнить отдельные нормы трудового законодательства, которые отстали от жизни. Речь не может идти о свободе увольнять сотрудников. Нужно снять избыточные ограничения по заключению срочных трудовых договоров в малом бизнесе, оформить правовые основы дистанционной и других форм гибкой занятости.

Мы особо выделяем малый бизнес по двум причинам. Во-первых, из-за необходимости повышения цивилизованности, отдельных сегментов рынка труда. Не будем скрывать, при всех проблемах на крупных предприятиях, в малом бизнесе работники на порядки менее защищены. Во-вторых, для малого бизнеса гибкость кадровой политики - условие выживания. Для крупного бизнеса десять сотрудников - 1% занятых или меньше, а для малого и один сотрудник - это четверть работников.

Нельзя забывать и то, что модернизация, рост производительности по определению подразумевают реструктуризацию, перераспределение работников внутри предприятия, между производствами, когда, например, закрываются старые цеха и подразделения и открываются новые. Нередко здесь нужны работники с обновленными компетенциями. Чтобы эти процессы не оборачивались болезненным ростом безработицы, нужно укреплять конкурентоспособность работников и выводить на новое качество государственную поддержку рынка труда. Пока недостаточная квалификация кадров - ключевая угроза для развития компаний. И одновременно угроза сохранения безработицы.

СУД В 2009 году с успехом оспорено 60,3% дел о привлечении к административной ответственности и 67,4% дел, связанных с налогообложением. Требования, оспаривающие нормативные правовые акты госорганов и органов местного самоуправления удовлетворены на 20,6%. Это означает, что каждый пятый оспариваемый акт должен быть отменен.

 

/Профиль, 28,06.2010 год/

 

http://www.рспп.рф/Default.aspx?CatalogId=234&d_no=8504