• A
  • A
  • A
  • АБB
  • АБB
  • АБB
  • А
  • А
  • А
  • А
  • А
Обычная версия сайта

Шохин А.Н. в прямом эфире «Эхо Москвы» в передаче «Кредит доверия»

А. ДУРНОВО: Это действительно «Кредит доверия». Меня зовут Алексей Дурново. Ирина Воробьёва ушла, зато пришёл Александр Шохин, президент Российского союза промышленников и предпринимателей.

                              
А. ШОХИН: Ирина Воробьёва попалась мне в коридоре, она кашляла и чихала. Я предположил, не свиной ли это грипп? Она говорит: «С моей фамилией скорее птичий».


А. ДУРНОВО: Мы обсуждали с ней в предыдущие полчаса, что делать со свиным гриппом, как его лечить.


А. ШОХИН: Если можно, я не буду комментировать.



А. ДУРНОВО: Да нет, нет! Конечно! Мы поговорим про экономику. И главная новость у нас, что ЦБ снизил ставку до исторического минимума - 9,5% годовых теперь. Хотелось бы понять, не слишком ли часто снижают?


А. ШОХИН: Центральный банк таргетирует инфляцию. Он отвечает не за курс рубля, как иногда многие думают. Он уже махнул рукой на курс рубля, его держать при такой волотильности цен на нефть, курс от нефти у нас зависит и непредсказуемости цен на нефть. И занялся целеполаганием инфляции. И поскольку начальство сказало, что может даже уже в этом году инфляция будет ниже 10%, чуть ли ни 9%, Владимир Владимирович Путин недавно такое заявление сделал, а уж в следующем году в соответствии с бюджетом мы должны выйти на 9%, вот ЦБ и приводит соответственную ставку с планируемыми темпами инфляции.


В принципе, это неплохо с той точки зрения, что это создаёт пониженное инфляционное ожидание и противодействует росту цен. Но есть и последствия негативные. А именно - многие банки не ждали такого и привлекают депозиты под высокие проценты. А сейчас получится, что разница в ставке рефинансирования и процентной политики коммерческих банков будет существенная и многие начнут проигрывать, если резко будет снижаться процентная ставка, ставка рефинансирования ЦБ.


Но я думаю, вряд ли это произойдёт, видимо 9% цифра, ниже которой в ближайшие месяцы ЦБ не опустит ставку рефинансирования. Ну а если окажется так, что инфляция будет двузначной цифрой измеряться, т.е. больше 10% будет, то придётся в обратную сторону движение начинать. Но в целом, я думаю, эти 9-10%, которые ЦБ будут пытаться удержать в следующем году.


А. ДУРНОВО: Но не слишком ли часто они снижали ставку?


А. ШОХИН: Поскольку начальники велели коммерческим банкам кредитовать экономику под 6%, это финальный процент, стало быть ставка рефинансирования должна быть на 1,5-2 процентных пункта ниже, то билль, если под 6% коммерческие банки, то ЦБ должен рефинансировать коммерческие банки где-то под 4-5%. И поэтому мне кажется, что во многом политика ЦБ объясняется этими указаниями руководства. В большей степени, нежели фундаментальными экономическими, макроэкономическими показателями и ситуацией на денежном и кредитном рынке.


А. ДУРНОВО: Но, всё-таки, такое вот опущение...


А. ШОХИН: Не надо вот таким грубым словом.


А. ДУРНОВО: Отпущение на полпроцента, это не слишком ли много?


А. ШОХИН: А полпроцента - это как раз тот шаг, в котором действует ЦБ. Вы знаете, что сейчас, пожалуй, только один ЦБ из стран двадцатки поднял ставку рефинансирования, все остальные стимулируют экономику политикой низких процентных ставок. Единственное исключение из стран двадцатки на протяжении всего кризисного года с сентября прошлого года, когда мир вступил в фазу глубокого кризиса, была Россия. Везде ставки стремились к нулю или к 2-3% или между нулём и 2-3% были, а Россия, это была единственная страна из стран двадцатки, где инфляция была двузначной, т.е. измерялась двузначной цифрой, ставка рефинансирования была двузначной, а кредиты выдавались реальному сектору экономики под 18-20-25-30% и т.д.


Если во всём мире учётная ставка национальных ЦБ и инфляция были на уровне этой близкой к нулю и даже в ряде стран была угроза дефляции, т.е. снижение цен, это угроза на самом деле, поскольку фиксируется тем самым резкое снижение спроса. Если никто не покупает товары и услуги, не предъявляет инвестиционного спроса, то цены резко падают, это ведёт к стагнации производства. Поэтому ряд стран предпринимали специальные усилия для того, чтобы не допустить этого дефляционного эффекта и удержать инфляцию хотя бы на уровне 1-2-3%.


То есть, подкачивали деньги в экономику и все программы стимулирования национальных экономик, т.н. антикризисные программы, это программы накачки денег. Они проинфляционные по своей сути и сейчас, когда мы говорим о программах выхода, двадцатка говорит о программах выхода из антикризисных программ, то речь идёт о возврате денег из экономики и многие банки уже начинают, не только банки, но и компании нефинансового сектора, начинают возвращать деньги, полученные в ходе реализации антикризисных программ конца прошлого года, первой половины этого года.


Не думаю, что ЦБ здесь что-то такое делает исключительное, наоборот, он пытается войти в общий трек, который реализуется всеми национальными банками мира, как антикризисная мера. Я думаю, что здесь можно было бы даже пойти на опережающее, не только как курс темпа инфляции иметь в виду при определении ставки рефинансирования, но и некоторым образом влиять на инфляцию. Сейчас чем выше ставка, тем больше инфляция, потому что банки коммерческие кредит с учётом риска невозврата денег, поскольку заёмщики ещё не выкарабкались из кризиса, повышая ставки, они рискуют, банки.


Те, кто привлекает по высоким ставкам, делятся на две группы. Либо это недобросовестные заёмщики, которые привлекают деньги под 20-25% и более, не рассчитывая, что они их вернут и идут прямиком к банкротству. Они могут создать проблемы для банка в будущем. И есть другая группа заёмщиков, которая вынуждена либо отказаться от этих кредитов, либо рассчитывать на собственные силы. Либо эта группа заёмщиков действительно выходит из кризиса, в том числе за счёт экспортных контрактов, нефтяная отрасль, металлургическая, они как раз относятся к этой группе отраслей. Они могут привлекать заёмное финансирование. Но, опять-таки, не под 25%.


Эта политика ЦБ позволяет этой группе заёмщиков, которые выкарабкиваются из кризиса, использовать заёмные ресурсы, ресурсы коммерческих банков для реализации своих и текущих программ, и даже инвестиционных программ. Поэтому страшного в этом я ничего не вижу. Может быть, даже это и в некотором смысле запоздалое решение ЦБ и можно было шагать не по полпроцента, не 8 раз принимать решение, а 4 раза по процентному пункту снижать.

А. ДУРНОВО: А! То есть даже так. Андрей спрашивает Вас, как это скажется на рядовых гражданах, снижение ставки?


А. ШОХИН: На рядовых гражданах это скажется и с плюсом, и с минусом, потому что банки будут снижать ставки по депозитам, понятно, что по тем соглашениям вкладов, которые уже заключены, пересмотра не будет, но понятно, что коммерческие банки не могут выплачивать процент по привлечённым депозитам на уровне в 1,5 раза выше, чем ставка рефинансирования. Поэтому надо ожидать в следующем году или при новых вкладах граждан то, что банки будут стараться понизить ставку и приблизить её к ставке рефинансирования. Она может оказаться положительной, но всё равно будет тяготеть к планируемому уровню инфляции, к ставке рефинансирования ЦБ, то бишь, будет снижаться.

А положительное - это то, что если антиинфляционная политика монетарных властей сработает, то безусловно любое снижение инфляции на благо простым гражданам.


А. ДУРНОВО: А есть шанс, что действительно снизится инфляции в ближайшее время?


А. ШОХИН: Надежда умирает последней, конечно. Я имею в виду то, что последние годы нам никак не удавалось выйти на однозначную цифру инфляции, т.е. на уровень ниже 10%, по-моему, один раз мы в современной российской истории добились такого уровня инфляции и есть основания полагать, что бюджетная финансовая политика довольно жёсткая в следующем году, несмотря на довольно амбициозные планы по повышению пенсий, на 46% в следующем году. Тем не менее, бюджетные расходы не растут впервые за последние годы.


А до этого, несмотря на то, что темпы роста экономики были довольно высокие, от 6 до 8% в год мы росли в последние, докризисные, годы. Тем не менее, бюджетные расходы росли на 25-30%. И понятно, что этот рост бюджетных социальных и инвестиционных расходов, не обеспеченный ростом экономики, всё время поддерживал высокий уровень инфляции. Сейчас мы более-менее приводим в соответствие, хотя темпы роста экономики в следующем году будут тяготеть к нулю. По официальным оценкам это 1,8, по самым оптимистическим, неофициальным экспертным оценкам это 3,6.


В целом восстановление произойдёт в 2012 году по официальным прогнозам. Это значит, что мы в 2012 году восстановим количественные показатели ВВП объёмы промышленного производства. Но это не значит, что в отдельных регионах и областях восстановится та ситуация, которая была в 2007 году. В ряде отраслей, регионов ситуация может оказаться хуже, чем была за пять лет до того. То есть, в 2007 году по сравнению с 2012 годом.

И поэтому, безусловно, сейчас многие говорят о сворачивании антикризисных программ, но одновременно много скептиков, не рано ли сворачивать, не окажется ли кризис, не будет ли он описываться латинской буквой W, т.е. не будет ли двойной волны кризиса, и чтобы её наверняка избежать, не лучше бы чуть-чуть продолжить реализацию антикризисных мер, в том числе связанных с поддержкой отдельных областей, банковской системы и т.д.

Я думаю, что наши власти понимают это и полностью сворачивать антикризисные меры не будут. Но очень важно, об этом мы много говорили на встрече с президентом 10 дней назад, мы говорили о том, что надо антикризисные меры медленно, но верно трансформировать в модернизационные. В частности, экономику поддерживать не раздачей денег отдельным крупным компаниям, крупные компании, как говорят лидеры стран двадцатки, это главные шантажисты. Они настолько большие, что не могут быть обанкрочены, ликвидированы.


Тем самым они откачивают деньги из госбюджета, из налогоплательщиков во всех странах, Россия здесь не исключение. Но было бы правильным начать уже если не в 2010, то в 2011 году переходить на системную поддержку экономики через правильную налоговую политику, через реализацию других системных мер в том числе, политика поддержки и защиты конкуренции. Но те той защиты конкуренции, которая даёт право чиновнику решать, какая цена правильная и устанавливать эту цену, решать по своему усмотрению кто злоупотреблял положением или нет.

 

А такая защита конкуренции, которая откроет двери на рынок новым игрокам, в том числе малому и среднему бизнесу. Если из кризиса мы выйдем со старой структурой экономики, даже если мы восстановим к 2012 году все показатели, дела наши будут плохи. Потому что с этой старой структурой экономики мы имеем шанс отстать навсегда от мира. Поэтому нам нужно осуществлять реформы, пенсионную реформу, потому что повышение пенсии - это ещё не реформа.

 

Постоянно существует угроза нехватки средств и Пенсионный фонд постоянно будет субсидироваться из бюджета. Пенсионному фонду нужны будут свои источники. Мы, РСПП предлагаем госактивы все, старые и новые, в том числе приобретённые в условиях кризиса государством, передать Пенсионному фонду. Для этого придётся Пенсионный фонд сделать инвестиционным институтом, а не только кассой, из которой выплачивается пенсия и ведутся персональные пенсионные счета. И тогда мы могли бы снижать налоги.

 

А сейчас, для того, чтобы решать проблемы пенсионеров, нам приходится их решать за счёт работающего населения, повышая налоги, в частности распределяя ВВП в пользу неработающей части населения. Здесь доход от приватизации, если он будет целиком связан с пенсионным фондом и доход от активов государственных, если этот доход будет идти не просто в бюджет абстрактно, а поступать в Пенсионный фонд, он может быть и подспорьем для реализации активной инновационно-модернизационной политики, в том числе через налоговое стимулирование деловой активности малого и среднего бизнеса в частности.

А. ДУРНОВО: Александр Николаевич, чуть ли ни каждый год, а то и каждый месяц руководители страны делают заявление о том, что нужно сбить инфляцию, опустить, но она как-то до нужного уровня не опускается. Что же не так, всё-таки?

А. ШОХИН: Ну, во-первых, я уже говорил, у нас очень большое государство и уровень государственных расходов, в том числе и на содержание госаппарата, чиновничества, очень высокий. Во-вторых, большой вклад чиновничества неизбежно ставит барьеры административные, коррупционные для бизнеса, малого и среднего, прежде всего это опасность, которая его подстерегает. Президент, действительно, сказал, что нельзя кошмарить бизнес. Но «кони всё скачут и скачут, а избы горят и горят». Так и здесь - кошмарят и кошмарят, невзирая на то, что все министерства борются с коррупцией, с административным барьером.


Я сюда пришёл с заседания Общественного совета при Министерстве внутренних дел и там одна из секций комиссии Общественного совета будет бороться с административными барьерами для малого и среднего бизнеса, слава богу, конечно, но на мой взгляд не хватает системных мер. Потому что нельзя бороться с коррупцией отдельной программой. Нельзя побороть административные барьеры специальными мерами. Нужно резко сократить роль госаппарата, повысить конкуренцию в экономике и за счёт того, что государство меньше будет бизнесом заниматься, а больше будет созданием условий для конкуренции создавать. Важно следить за монополизмом и Госкорпорациями, крупными частными корпорациями.

Но не запрещая и не штрафуя, а стимулируя эту конкуренцию. На самом деле это главное направление, если иметь в виду, что есть и традиционные взвешенные финансовые и бюджетные монетарная политика, это главное направление борьбы с инфляцией. Поскольку мы их декларируем, эти направления, но непоследовательно реализуем, то и инфляция у нас высокая, и темпы спада высокие. Кстати, Россия - единственная страна двадцатки, где инфляция двузначной цифрой измеряется и где самые высокие затраты в долях ВВП на борьбу с кризисом. У нас 40% ВВП затрачено на борьбу с кризисом, но при этом инфляция у нас, как я уже называл цифру, двузначная. И самое главное - темпы спада хоть и однозначные, но близки к двузначной цифре.

Это где-то минус 8,5%. Такого нет нигде в мире.

 

А. ДУРНОВО: А сколько примерно европейские страны, США тратят процентов ВВП на борьбу с кризисом?


А. ШОХИН: В США 20% ВВП, Китай - 13%. При этом в Китае темпы роста почти такие же, как у нас по цифрам, но знак другой - плюс 8,5. В Индии +6, в Бразилии - 4,5-5%. Даже Франция и Германия уже начали в этом году выходить из кризиса более устойчиво и тратят на антикризисные меры в разы меньше, чем мы в отношении в долях к ВВП. Поэтому вопрос в эффективности антикризисных мер. Вот Франция, к примеру. Там эффективность антикризисных мер во многом связана с реализацией программы «Снятие административных барьеров для малого и среднего бизнеса». И поэтому чем эффективнее будет антикризисная программа, чем быстрее она будет трансформироваться в модернизационную, тем ближе мы приблизимся к показателям тех стран, которые я перечислил.


А. ДУРНОВО: Александр Шохин, президент Российского союза промышленников и предпринимателей, как всегда, был в четверг у нас в «Кредите доверия». Меня зовут Алексей Дурново. Я от своего лица и от лица Ирины Воробьёвой, которая провела со мной первые полтора часа, прощаюсь с вами до следующего четверга.

 

http://www.echo.msk.ru/programs/creditworthiness/630335-echo/