Языковая идентичность греческого сообщества Москвы

Цель данного исследования заключается в изучении взаимосвязей между языковыми, этническими и социокультурными идентичностями членов московской греческой общины, выполненном с социально-антропологической точки зрения. Ее основополагающая задача состоит не в проведении статистического анализа на основе объемной базы данных, а в описании языковых практик отобранных информантов в контексте окружающих их социальных и культурных особенностей. Получившееся описание дается с эмической точки зрения, так как оно призвано отражать в первую очередь взгляды исследуемого сообщества, а не оценочные суждения стороннего наблюдателя. Исследование проводилось на основе качественных методов, в основном посредством свободного интервью. Интервьюирование осуществлялось лично, либо посредством сервисов видеотелефонии, и включало следующие темы: (1) этноязыковое происхождение и языковые биографии информантов и их родственников; (2) языковые стратегии, используемые информантами в различных ситуациях; (3) отношение информантов к языкам, в частности их языковая лояльность к греческим идиомам, а также к окружающим их языкам; (4) их собственное определение греческой идентичности, поскольку мы в первую очередь заинтересованы в изучении взглядов и мнений наших информантов о социокультурной среде, частью которой они являются. В работе также были задействованы другие качественные методы, такие как наблюдение и обзор социальных ресурсов, созданных и используемых членами общины. Поскольку данное описание основывается на методе «восхождение к теории», наши исследовательские вопросы выходят из полученных в ходе исследования данных. Изучение существующих исследований о греческих общинах России, а также некоторых современных московских диаспор помогло сформировать ряд предположений касательно московской греческой диаспоры, которые затем были подтверждены либо оспорены в ходе интерпретации полевых данных. К примеру, существует проблема стигматизации меньшинств в Москве – она поднималась в работах Влады Барановой, Елены Тюрюкановой и других исследователей. Тем не менее, о греческой общине не было произведено никаких исследований на эту тему. Наши интервью показали, что двуязычные информанты не ощущают дискриминации со стороны местного населения, когда прибегают в общении к греческому коду. Одноязычные же информанты признавались в том, что стыдятся незнания греческого и, как следствие, своей «неполноценной» греческой идентичности. Репрессии 1940-х гг. в отношении советских греков могли нарушить межпоколенческую передачу языка и повлиять на сокрытие греческой идентичности и ассимиляцию греков в среде большинства, как правило, русской. Таким образом, информанты могли потерять свои греческие корни или вовсе забыть о них. Частично это подтверждается нашими данными – действительно, большая часть информантов выросла скорее в русской среде, чем в греческой, или, по меньшей мере, в греко-русской. Все они, тем не менее, принимают обе стороны своей идентичности – греческую и русскую, и прикладывают все усилия, чтобы их потомки свободно владели греческим и русским языками. Мы также рассматривали вопрос языковой лояльности у наших информантов, ведь тенденция к «возрождению» этнических корней, появившаяся в ответ на резкие изменения в политике Советского союза, могла усилить интерес к греческому языку и Греции вообще и среди моих информантов, что подтвердилось существующими данными. Более того, в ходе интервью выяснилось, что под возрождением языковой идентичности информанты подразумевают не возвращение к диалектам своих семей, а овладение новогреческим языком, который они считают более престижным и полезным, и который в Москве служит объединителем этнических греков с разными языковыми биографиями. Данные, описанные в данной работе, а также результаты, на них основанные, могут быть использованы в антропологических исследованиях диаспор и сообществ мигрантов, а также в исследованиях области городской социолингвистики, нацеленных на изучение связи между языком и этнической идентичности.