Штейнер Евгений Семенович, профессор Школы востоковедения факультета мировой экономики и мировой политики (Москва)

Как бывший преподаватель Вышки и нынешний студент докторской программы Йельского университета, я хочу отметить, в первую очередь, педагогическую ценность книги Е.С. Штейнера. Стиль изложения - доходчивый, с подобающим содержанию "Манги" юмором и, в то же время, выверенно-точный и отказывающийся жертвовать подлинной научностью - сочетание редкое для работы такого масштаба. Именно оно делает этот текст таким привлекательным для историка искусства и для японоведа, для эксперта и для студента. В этом смысле, "Манга Хокусая" является не только выдающимся достижением исследователя - что очевидно читателям, - но и закономерным продолжением преподавательской деятельности Е.С. Штейнера. Глубокое понимание различий, общих черт и культурных взаимовлияний между Востоком и Западом исключительно важно для начинающих востоковедов, будь они ориентированы на гуманитарные или социальные науки. "Манга" являет собой, по сути, энциклопедию (что и отражено в полном названии, данном автором: "Манга Хокусая: Энциклопедия старой японской жизни в картинках"), дающую ключи к пониманию целых пластов японской культуры, материальной и духовной. В комментарии Е.С. Штейнер не просто исчерпывающе описывает гравюры Хокусая как объект визуального искусства, но и указывает на более широкий историко-культурный контекст, что делает книгу поистине междисциплинарной и полезной специалистам всех уровней подготовки и самых разных интересов. Всеохватность труда Е.С. Штейнера, вне всякого сомнения, послужит целям образования и просвещения не одного поколения студентов.

Нина Фаризова, магистр востоковедения (МГУ, 2010), докторант кафедры восточноазиатских языков и литератур Йельского университета

Подвижнический многолетний труд профессора Штейнера впервые в полном объеме развернул перед читателем иллюстрированную энциклопедию японской жизни позднего периода Токугава,увиденной глазами Хокусая, где гениальные зарисовки впервые полностью расшифрованы и детально прокомментированы.
Помню, как еще в самом начале восьмидесятых годов прошлого века, готовя к публикации книгу о воинских искусствах Китая и Японии, я благоговейно листал в библиотечных хранилищах старые японские издания «Манга» в поисках иллюстраций.
Тогда мне казалось, что никакому исследователю, будь он хоть семи пядей во лбу, не под силу охватить эти сотни скетчей, расположенных в загадочном порядке, а может быть, и без всякого заданного порядка. Время показало, насколько серьезно я заблуждался.
Четыре тома штейнеровской «Манга Хокусая» представляют собой уникальное раритетное, стилизованное под классическую японскую книгу издание, где три тома вмещают в основном рисунки мастера (в классической старинной версии они были изданы в пятнадцати выпусках), а четвертый – подробнейшие и прелюбопытные комментарии к ним, сделанные Е. Штейнером. Однако истинная ценность российского издания «Манга» заключена, разумеется, не во внешнем оформлении томов, а в скрупулезном анализе рисунков, многие из которых оставалось до недавних пор загадкой или трактовались как безликие скетчи, не имеющие под собой ни исторической, ни литературной, ни религиозной основы.
Многолетний систематичный труд по обработке источников позволил ученому последовательно декодировать все вошедшие в «Манга» рисунки , помещая их в культурный контекст эпохи и выявляя многослойные аллюзивные связи, которые ранее были доступны лишь современникам художника, интеллектуалам-бундзин, тонким знатокам и ценителям отечественного и китайского искусства и литературы. Список использованной литературы дает лишь приблизительное представление о том колоссальном объеме изученного материала, который дал возможность описать в мельчайших деталях самые различные стороны японской культуры, глубоко укорененной в китайской традиции.
Научная монография, посвященная творчеству Кацусика Хокусая и составляющая первый том издания «Манга», начинается с рассмотрения многочисленных опытов предшественников, сравнительного анализа достижений и просчетов западных и японских ученых. Как следует из этого обзора, общим дефектом хокусаеведов оставалось стремление представить «Манга» как художественный феномен вне исторического процесса, неспособность проследить его истоки, а также установить принципы композиции разрозненных рисунков в формате страниц, циклов и книг-выпусков. Е. Штейнер в своей работе тщательно прослеживает всю традицию пособий по рисованию и компендиумов зарисовок, существовавшую в средневековом Китае и Японии, убедительно показывая, что Хокусай воспринял весь многовековой опыт билингвистичной художественной элиты страны, развивая и обогащая сложившиеся ранее каноны «всевозможных зарисовок» манга. При этом совершенно очевидно, что из китайских корней манга на японской почве произросло самобытное направление изобразительного искусства, плодами которого ныне наслаждаются любители аниме и комиксов во всем мире. Основные черты этого направления сформулировал сам Хокусай в любовно переведенных Штейнером экспрессивных вступлениях к томам.
Понимание явного и скрытого смысла рисунков манга содержит ключ к постижению всего комплекса и отдельных его частей. Для того, чтобы расшифровать сотни и сотни зарисовок, мало что говорящих нашим современникам, надо было прежде углубиться в недра японской и китайской культуры, изучить колоссальный объем информации о богах, героях, правителях, подвижниках, просветителях, а также о нравах и обычаях, праздниках и буднях старой Японии. Масштабы многослойного научного комментария поистине поразительны.
Комментарий, разрастающийся вглубь и вширь, в недра культурных слоев – характерная особенность настоящего академического исследования. А подробный комментарий, изложенный хорошим литературным языком, превращается в увлекательное чтение (хотя том с комментарием приходится открывать параллельно с томом хокусаевых рисунков).
Именно такое постраничное «углубленное растолкование» работ японского мастера позволило Е.Штейнеру в конце концов определить загадочный принцип авторской композиции «Манга», выявляя ее в отдельных страницах и законченных циклах. Причем можно с уверенностью сказать, что, если бы ученый ранее не был хорошо знаком с законами построения коллективных «стихов-цепочек» рэнга, а также японских эссе в стиле дзуйхицу («следуя за кистью») открытие могло бы не состояться. Ведь именно этот принцип ассоциативной связи по самым неожиданным признакам и постепенного перехода к смежным темам и образам на протяжении нескольких столетий доминировал в японской поэтике, определяя сложную многоступенчатую композицию коллективных «стихов-цепочек» и отчасти находя применение в разрозненных записках-дзуйхицу.
Подробнейший комментарий дополнен четырнадцатью (!) основательными указателями, позволяющими быстро и уверенно ориентироваться в издании: указатели имеющихся в «Манга» японских персонажей, китайских персонажей, китайских имен в японской транслитерации, растений, животных, оружия, одежды и утвари… Именно этот обширный научный аппарат, дающий специалисту и заинтересованному читателю оперативный доступ к художественному материалу, превращает русскоязычную «Манга Хокусая» в настоящую интерактивную энциклопедию японской жизни. Украшает и обогащает работу также присутствие аутентичной иероглифики, которой обозначены все имена и названия как в указателях, так и в основном тексте – довольно редкое явление в отечественном и западном японоведении.
Сказать, что выход «Манга Хокусая» на русском языке с комментарием и великолепным искусствоведческим анализом материала стало важным вкладом в изучение японской культуры, было бы явным преуменьшением значения этого события. Издание «Манга», предпринятое профессором Штейнером, уникальное по информативности, академической корректности и эстетическому дизайну, долго будет оставаться примером истинно научного подхода к художественному наследию восточных мастеров.
А. Долин,
Профессор ФМЭиМП