Семестр в Берлине. Другая учеба и лучшая библиотека на свете
Студенты магистерской программы «Компаративистика: русская литература в кросс-культурной перспективе» активно участвуют в конкурсах международной мобильности. Весенний семестр 2017 года в Берлинском университете имени Гумбольдтов проводит Анастасия Сергеева, выигравшая стипендию по программе Erasmus+ в рамках сотрудничества факультета гуманитарных наук ВШЭ с факультетом языков и литератур знаменитого германского университета.
Я пишу этот текст, сидя в самой чудесной студенческой библиотеке на свете, которая называется Jacob-und-Wilhelm-Grimm-Zentrum. По красоте она не уступает многим другим библиотекам, в ней самая правильная рабочая атмосфера. С полным правом можно назвать ее храмом науки, вот только в храме вряд ли можно бродить среди полок хранилища и самостоятельно брать книги, пить кофе и обедать, пеленать и баюкать детей, засиживаться до полуночи, полулежать с ноутбуком на тахте или на ней же спать.
Мой семестр в Берлине по программе Erasmus+ подходит к концу, и я хочу поделиться опытом учебы в одном из старейших университетов Германии – Берлинском университете имени Гумбольдтов, который очень отличается от учебы в Вышке и вообще в России.
Занятия летнего семестра начинаются в середине апреля. До этого в марте иностранным студентам предлагается пройти курс немецкого, но я решила, что моих познаний, накопленных за четыре года бакалавриата вполне достаточно. Спасибо занятиям с замечательными Екатериной Борисовной Араловой, Анной Владимировной Ермольчик и госпожой Ирис Бэкер. Конечно, поначалу трудно было заставить себя много говорить – как с прохожим на улице, так и с участниками семинаров; но на ошибки в речи, плохое произношение и неправильный порядок слов никто на самом деле не обращает внимания, ведь главное – что ты говоришь, а не как.
У студентов есть возможность в течение первых двух недель посещать любые понравившиеся курсы, а потом составить собственный учебный план. На некоторых факультетах студенты по обмену могут выбирать курсы из разных частей программы или даже из разных программ, а на моем факультете нужно было выбирать «модули» – части программы, каждая из которых состоит, как правило, из лекции и двух-трех семинаров.
К слову про выбор: я убедилась, что часто предметы стоит выбирать, отталкиваясь от личности профессора. Конечно, сложно составить представление о преподавателе, находясь в другой стране, но всегда можно погуглить список публикаций или записи лекций, а уже приехав в страну, где проходит обмен, посетить первые два ни к чему не обязывающие занятия и просто порасспрашивать местных студентов.
Мой учебный план состоит только из семинаров, хотя есть еще и лекции, «практикумы», «коллоквиумы», и все они отличаются друг от друга. Меня, прежде всего, интересовали курсы, которые предлагал факультет языков и литератур, и особенно институт славистики. Кросс-культурная, компаративная перспектива курсов также была моим приоритетом при выборе.
На семинаре На семинаре «Социализм «пустого, статичного высказывания»: язык, власть и литература в Польской Народной Республике, СССР и ГДР» Мануэля Гилардуччи мы говорили про то, как писатели и поэты в советское время поступали с официальным дискурсом: отрицали, разрушали, десакрализовали, преодолевали или пародировали (теоретической базой служил, конечно, Фуко). Благодаря семинару Екатерины Васильевой «Искусство перформанса в России» я узнала, что в моей собственной стране существует действительно богатая традиция перформанса, которая не ограничивается «Коллективным действием» и Дмитрием Приговым.
Семинар профессора славистики Сюзанны Франк «Revolution revisited» охватывал самые разные проявления памяти о революции 1917 года. Мы изучили несколько теорий революции вообще и в искусстве в частности, изображение революции в художественных текстах, написанных на разных языках. Самое главное, что я усвоила на этом семинаре: удивительно, насколько разные материалы – из разных эпох, на разных языках, разных жанров и разных функций – могут быть объединены одной-единственной темой.
Поддавшись ностальгии я взяла семинар профессора Кристиана Фосса «Языковые контакты старославянского». Три года в бакалавриате я занималась словесностью Допетровской Руси. Здесь мы изучали чрезвычайно увлекательную историю языка, который когда-то объединял Русь и Балканы, все его изводы и влияние, которое на него оказали разные языки и культуры: греческая, балканская, латинская, древневерхненемецкая и даже иезуитская.
На другом семинаре профессора Франк «Изгнание: ключевой мотив русской литературы» мы говорили про дискурс изгнания и сибирский дискурс в русской литературе (снова Фуко); читали и Пушкина, и «Записки из мертвого дома» Достоевского, и «Русских женщин» Некрасова, и Солженицына с Шаламовым. На это курсе особенно бросалось в глаза, как мало внимания уделяется (или не уделяется вообще) анализу текста, непосредственному комментированию и медленному чтению, к которому я привыкла в бакалавриате. Эта привычка давала мне некоторое преимущество, потому что преподаватели очень приветствовали, когда кто-нибудь обращал внимание на особенности текста, а не только рассуждал о контексте произведения. А мне, в свою очередь, было чрезвычайно приятно видеть неподдельный интерес немецких и иностранных студентов к русской культуре и то, что профессора очень много о ней знают и хорошо ее понимают – и неважно, из какой они страны и на каком языке они говорят.
Тема семинара Линды Вайсс «Нарратология сновидений между Парижем и Прагой / Сны безумия: сюрреалистские методы письма» сначала привела меня замешательство и показалось слишком узкой, но после нескольких занятий я поняла, что изображение сна в литературе – это очень захватывающе. Мы занимались теоретическими и философскими исследованиями, посвященными сну, которых, к моему удивлению, оказалось очень много, начиная с «Толкования снов» Фрейда и заканчивая современными монографиями о сне в разных видах искусства. Читали и всегда оживленно обсуждали тексты французских и чешских сюрреалистов, манифесты многочисленных литературных направлений начала и середины прошлого века, смотрели сюрреалистские фильмы.
Из всего сказанного понятно, что на семинарах мы занимались узкими темами. Но для меня это было не недостатком курсов, а скорее наоборот, преимуществом. Еще приятно удивил тот факт, что вообще в Германии очень серьезно относятся к не самому, казалось бы, серьезному материалу. Другими словами, я не могла представить до этой поездки, что можно всерьез, в университете, в рамках семинара исследовать в том числе и заключительные речи в суде участниц Pussy Riot или тексты песен панк-групп бывшей ГДР. Именно это ощущение безграничности, может, даже вседозволенности в отношении материала – один из главных подарков Гумбольдт-университета.
В каждом семинаре студенту предлагается сделать доклад по полюбившейся теме из программы семинара или написать эссе. Кроме того, каждый «модуль» включает экзамен. В некоторых случаях можно самостоятельно выбрать форму экзамена: письменное исследование, тест или устный экзамен. В моей программе форма была определена заранее, но я все равно могла сама выбрать, по какому из двух-трех семинаров в каждом модуле я хочу написать исследование. Его, кстати, часто разрешают писать не на немецком, а на английском. Или даже на русском – если семинар предполагает чтение источников на русском языке и исследование связано тоже с русской литературой.
На мой взгляд, самое главное отличие от учебы в России состоит вот в чем: в Германии в университет приходит только тот, кто действительно хочет учиться. Люди посещают занятия не потому, что «нужно получить образование», и не потому, что они или их родители платят за это деньги, – они приходят только потому, что им интересно. На семинаре здесь можно сидеть рядом с людьми из самых разных стран и самых разных слоев общества: с почтенной матерью троих детей или с сорокалетним мужчиной; с таким же, как я, иностранным студентом или с берлинцем, который когда-то провел семестр по обмену в Самаре.
Почему семестр в Берлине – это без преувеличений уникальный опыт? Все варианты ответов, которые у меня есть, либо слишком банальные, либо очень личные. Думаю, каждому лучше самостоятельно найти ответ на этот вопрос. Но в том, что стоит хотя бы недолго пожить в этом городе – не сомневаюсь. Я бы ни за что не назвала Берлин «отталкивающим», но все-таки приведу, пожалуй, полюбившееся и близкое мне высказывание Аннелизе Бедекер: «Берлинцы недружелюбны и бесцеремонны, грубы и несговорчивы, Берлин – омерзительный, шумный, грязный и серый, эти стройки и закупоренные улицы, на которые попадаешь и просто стоишь, – но мне жаль всех тех людей, которые не могут здесь жить!»