Своя не своя картина: творческий семинар в Центре «Зотов»
19 марта наши первокурсники вместе с академическим руководителем программы Майей Александровной Кучерской посетили выставку «Русское невероятное».
Выставка посвящена зарождению и трансформациям конструктивизма и проходит в Центре «Зотов». Там представлены работы конструктивистов, созданные от начала прошлого века и до начала века текущего.
Экспонируются как произведения мэтров (Эрика Булатова, Франсиско Инфанте, Владимира Татлина), так и художников в творческом становлении (Кирилла Лебедева, Александра Повзнера). Их работы — о небе и пустоте, о Боге, отражениях и запредельном. Вероятно, о том самом русском невероятном.
Изучив выставку, студенты получили необычное задание. Выбрать на выставке одну, самую интересную, на их взгляд, работу. А потом — мысленно примерить рабочий халат художника и за пять минут сочинить монолог «Как я писал эту картину». Воспроизвести в тексте поток того самого творения.
Получилось множество переводов с языка живописи на литературный. Каждый автор попытался для этого найти свой метод.
Приводим работы наших магистрантов на тему «Как я писал картину…».
Сергей Шаблавин, «Отражение»
Это новая вещь. Снова круг. Всегда круг. Так лучше получается поделить пространство. А еще напоминает пластинку. Люблю джаз.
Пару лет назад рисовал небо в круге света. Сейчас море, а вокруг синева. Когда-нибудь в кругу я изображу железную дорогу, реки, поля и города.
Я все хочу поместить в круг.
Олеся Мареева
Александр Лабас, «Дирижабль и детдом»
«Я рожден был удивительно точно во времени, мне этот век подходит, как никакой другой».
И все же дирижабли — чудо своего века — канули в лету. Уступили остроносым самолётам и жучиным вертолетам. Теперь дети гонятся за ракетами и спутниками, мечтают о Луне и Марсе, покоряют космические пределы. А дирижабли? Что ж, за ними бегут только сиротки: такие же брошенные и непонятые. Сиротки не мечтают о ракетах и спутниках, только о тающем печенье на завтрак и бумажной вертушке. И ещё немного о дирижаблях -- огромных шмелях в розовом небе. Дирижабль летит не вверх и не вниз, не вперёд и не назад: его нос глядит в толпу. Со свистящим ветром в лопастях и блестящим хребтом несётся он навстречу малышам. Лишь бы не исчезнуть, лишь бы не вымереть.
Дарья Герасимова
Павел Фролов, «Без названия»
как я писал не помню???
художник ???
не посмотрел
туфановизашёлначайпить
нанёмшляпколомплатьесгорбом
мнеонсказалчтошуршал
что
что-то
аименноно
заплаатка лаатка калиитка клиткаа кли кли клее е ей зе лиий за лей плаат клат ко лии ло тальк коол а л ль ль дее ди да дуу за лат за таак за лак за лоог лииг зоок
воат как
я писал
этуу
картии
ну
а где-то здесь
валялся
рерих
Алексей Суворов
Кирилл Лебедев («Кто»), «Звездное небо внутри нас, моральный закон где-то рядом»
кто
к и рилл
нет
не рилл
скорее пов
пов ты кирилл кто
кто?
лебедев
какой лебедев? голубой?
это вопрос
вопрос - это
вещь в себе
должна была быть на стене. но стена - вещь, не звезда. а я опыт - не вещь. должна была быть подпись - подпись не надо. и так узнают, автора должны узнавать по мазкам. а если не узнают, спросят кто автор. а автора нет. чтобы не было перенасыщения индивидуализмом.
хотя когда включили в 50 самых влиятельных людей в русском искусстве (по версии журнала «АртХроника», Москва) - было приятно. надо еще инициировать премии в области уличного искусства.
потому что улица - общая. а полотно - улица. тут красная, тут желтая, тут голубая, и буквы розовые тут и тут и тут
смазалось, сделаю тут звезду. нет, везде звезду, звезду в контуре "звездное небо - внутри нас" - класс . моральный закон где-то рядом" - порядок.
и пусть пальчики будут на ручках. белые. пять штучек. и черные тэги. как дождик. закрашу также у дома деда чужие тэги. пусть везде будет дождик. и вопросы.
Ася Нарциссова
Александр Ермолаев, «Дорога №6»
Вероятно, так распорядилась природа. Она объёмна, пространственна, безгранична. Уместность природы — бесспорна. Рядом с уместностью я всегда ставлю естественность. Уместный и естественный цвет природы — зелёный. А попробуйте встретить в природе естественно красный. Говорят — красное солнце. Про солнце, впрочем, как только не говорят. Оно — смотря кто говорит, кто пишет, кто называет — и красное, и чёрное. А если поёт — то оранжевое, или пьяное, или лучистое. А смотря кто рисует, солнце — и жёлтое, и белое. Или солнца вообще нет: солнце-отсутствие.
Между чёрным и белым цветом, между чёрным и белым, надо думать, солнцем — не серое, а пустое, бесцветное. Это бесцветное мы заполняем каждый сами. Своими действиями, своим выбором.
Много зелёным фломастером, много красным. Естественное и выдуманное. Между ними — свобода действия и свобода выбора.
Влада Васюхина
Все этюды были подробно обсуждены участниками встречи. Подводя итоги, Майя Александровна заметила, что поражена, как много совершенно непохожих решений нашли авторы и как продуктивно обращаться к разным вида искусства, и к живописи тоже — в том числе концептуальной.