Долгосрочная психотерапия: зачем мы долго ходим к терапевту?
В начале терапии часто возникает вопрос, как долго она будет длиться. Вопрос вполне естественный, учитывая тревоги и неопределенность, сопутствующие началу терапевтического процесса, а также свойственную (в большей или меньшей степени) каждому из нас привычку планировать свою жизнь. Для решения точечных, «коротких» запросов существуют краткосрочная терапия и методы, не направленные на глубокую работу и понимание своей личности, а помогающие немного скорректировать направление и улучшить качество жизни. Но в довольно большом количестве случаев человек, пройдя короткий курс, марафон или тренинг, понимает, что у каждого из, казалось бы, ясных, лежащих на поверхности вопросов, на самом деле, существует необозримая субъективная глубина. О том, почему перемены в психической жизни не происходят быстро; почему нам нужно время, чтобы заглянуть туда, куда хочется смотреть меньше всего; сколько могут длиться психотерапевтические отношения, читайте в новой авторской колонке нашего преподавателя, психоаналитического психотерапевта Марии Чершинцевой.
Мы не играем в дженгу
Дело в том, что каждый из наших страхов, поведенческих привычек, неприятных ощущений, эмоций, тем более комплексов и «сценариев» имеет долгую историю формирования, напоминающую, скорее, личный дневник жизни, чем схему из учебника по психологии. Более того, очень часто те проблемы, которые хочется «быстро поправить», являются не проблемами, а защитами от более глубоких процессов, переживаний и травм, подобраться к которым (тем более, в одиночку, без помощи специалиста) просто не представляется возможным.
Прежде чем менять что-то в психической жизни, нужно быть уверенным, что мы не играем в дженгу и что вся конструкция не рухнет из-за извлечения одного (как будто «лишнего») бруска. Поэтому хороший терапевт — терпеливый и внимательный терапевт, который не предложит вам стандартный «план работ», а будет подробно изучать все особенности «несущих конструкций», прежде чем лечить словом.
Поэтому долгосрочная терапия начинается вовсе не с терапии как лечения (что, конечно, может удивить), а с терапии как путешествия, составления подробной «карты» тех самых глубин, на которых и протекает психическая жизнь.
Кажется, здесь нужна карта местности
Обычно этот начальный период связан с восстановлением личной истории во всех ее субъективных аспектах (это противоположность того «резюме», которое мы все держим в голове для воображаемого «работодателя»). Обычно, но не всегда, поскольку это — не прямой и ясный путь, а движение по наитию (случайные воспоминания, повторяющиеся истории, которые вдруг дополняются новыми деталями и т. д.). Поначалу — с избеганием «опасных мест» и «крутых поворотов» (травм, о которых мы вынужденно предпочитаем «забывать»), и лишь постепенно, когда возникает настоящее доверие к терапевту — со смелостью мы заглядываем туда, куда меньше всего хочется смотреть.
Для того, чтобы начать открываться, психике нужно время. Поскольку мы — не машины, нам не может помочь установка «обновленного ПО». Каждый, кто проходит долгосрочную терапию, в какой-то момент (и далеко не сразу) сталкивается с неожиданным фактом: как же сложно на самом деле быть искренним с самим собой! На пути к этому открытию, в ходе терапевтического процесса, напоминающего иногда неторопливую прогулку в прошлое, а иногда — путешествие Данте и Вергилия, клиенту помогает специально подготовленный для этого слушатель и немногословный собеседник — терапевт. Он анализирует, ведет записи — составляет карту, но первооткрывателем всегда остается сам клиент (в этом, если говорить кратко, суть инсайта и его принципиальное отличие от «профессионального совета»).
Тупик — это на самом деле прогресс
Пока путешествие продолжается, выясняется, что собственно терапия уже началась. Вы не заметите резкого перехода, но можете почувствовать качественные изменения. Они связаны с тем, что в психоанализе принято называть «неврозом переноса». Звучит неприятно, но именно он необходим, чтобы перестать просто «блуждать по прошлому» и реактивировать, реконструировать. То есть снять слой пыли и привнести в актуальные терапевтические отношения те переживания и конфликты, которые оказались наиболее важными, наиболее травмирующими.
Именно здесь может вдруг возникнуть так называемое «сопротивление» — хороший знак. Почему? Мы не сопротивляется тому, что нам безразлично, в отличие от того, что, как саднящая рана, минуя нашу осознанность, продолжает годами причинять боль. Эту «рану» (или «раны») мы прячем от самих себя очень глубоко, как будто там, в бессознательном, она как-нибудь затянется.
Конечно, нет. Мы отрицаем ее наличие (как дети: «я закрою глаза, и она исчезнет»), мы рационализируем (говоря: «тут всё понятно, и вообще — ничего особенного»), мы смещаем эту боль куда-то в другое место (иногда — в тело) и страдаем от невроза неясной этиологии. Но залечить ее можно, только войдя в эту воду еще раз — маленькое чудо, которое предлагает психоаналитическая терапия, используя возникший перенос.
Сколько на это нужно времени?
Когда вы встречаете чем-то интересного вам человека, разве вы можете точно спланировать, когда и что почувствуете в отношениях с ним? Терапевтические отношения — тоже отношения. Они должны быть естественными, живыми и открытыми для ваших реакций; чтобы на этой психоаналитической «сцене» могли разыграться самые важные для вас «пьесы» в подходящее для вас время.
Думая о долгосрочной терапии, вы можете заметить некоторые опасения на этот счет. Все они очень важны, потому что уже могут указать вам на какие-то «темные места» и «болевые точки», изучить и понять которые вы сможете впоследствии. Мы не боимся того, что на самом деле нас не касается и не имеет внутренних причин. К примеру, может возникнуть страх, что терапия станет формой зависимости или подпоркой, без которой не обойтись. Если вы столкнетесь с этим, значит именно над проблемой зависимости вы будете работать на определенном этапе вашей терапии, находя или формируя достаточно крепкие внутренние опоры.
Или: вдруг терапевт станет кем-то вроде родителя? Хорошо, если так! У вас будет шанс проработать наиболее глубокие внутренние конфликты со специалистом, который умеет это делать (в отличие от близких, которые, говоря откровенно, не подписывались быть нам еще и терапевтами).
Если клиент ходит к психотерапевту долго, значит, он решился на глубокую и сложную работу, которая не равна «гигиене души» или способу быстро улучшить свою жизнь, избавившись от проблем. Хотя и то и другое может присутствовать в терапии, дополняя ее и раскрывая вам же что-то о вас самих.
Фрейд говорил, что излечение симптома — побочный продукт психоаналитической работы. И был прав, ведь ее главная цель — узнавание самого себя. В конечном счете, именно вы принимаете решение о том, какие отношения с терапевтом будут выстроены и как долго терапия будет длиться.
Но вы — это еще и ваше бессознательное. Именно за ним внимательно наблюдает терапевт, показывая вам то, что осталось вне поля зрения. Постепенно вы научитесь делать это самостоятельно.
Вы разрешите конфликты, только поняв себя. Любое путешествие однажды заканчивается. И в терапии — вы достигнете той точки, о которой, может быть, изначально не догадывались, но куда, на самом деле, стремились. В этот же момент начнется новое прекрасное путешествие — в вашу собственную жизнь.