О вреде помощи

Временно разрешившийся, но не закончившийся спор с Украиной по поводу цены на газ позволяет поделиться размышлениями по поводу более широкой проблемы: о полезности экономической помощи как таковой. Дискуссия по этому вопросу периодически возникает на Западе, в том числе в рамках "большой восьмерки". У нас есть уникальный опыт крупнейшего донора, когда мы в советские времена давали, по разным оценкам, более 20 миллиардов долларов в год "развивающимся" странам, субсидировали социалистические страны.
Россия, несмотря на кризис, продавала свои ресурсы странам бывшего СССР по ценам ниже мировых.
Наш опыт уникален и потому, что мы почти десятилетие были крупным получателем помощи от Запада. Знаем ситуацию и с одной, и с другой стороны.

Временно разрешившийся, но не закончившийся спор с Украиной по поводу цены на газ позволяет поделиться размышлениями по поводу более широкой проблемы: о полезности экономической помощи как таковой. Дискуссия по этому вопросу периодически возникает на Западе, в том числе в рамках "большой восьмерки". У нас есть уникальный опыт крупнейшего донора, когда мы в советские времена давали, по разным оценкам, более 20 миллиардов долларов в год "развивающимся" странам, субсидировали социалистические страны.
Россия, несмотря на кризис, продавала свои ресурсы странам бывшего СССР по ценам ниже мировых.
Наш опыт уникален и потому, что мы почти десятилетие были крупным получателем помощи от Запада. Знаем ситуацию и с одной, и с другой стороны.
В начале девяностых я с группой коллег изучал западную помощь России и позже выпустил книгу о том, почему она провалилась. Книга вызвала недовольство у многих и там, и здесь.
Изменение цен на газ, продаваемый на Украину и в ряд республик бывшего СССР, означает прекращение помощи, которую мы оказывали им. Это - отрадное явление и не только потому, что мы будем получать на 4, 5-5 миллиардов долларов в год больше.
Самое главное: помощь в 90 процентах случаев в принципе вредна или бесполезна и для большинства ее получателей, и для доноров. Но мы еще не до конца отказались от помощи соседям и можем вернуться к этой практике. Если кто-нибудь попытается купить нас демонстрациями внешней лояльности, мы еще можем на это купиться.
Перед тем как показать вред помощи, перечислю ее основные виды. Это могут быть гранты как помощь в чистом виде - нам давали их для "поддержания рубля", для пополнения бюджета при "позднем" Горбачеве и "раннем" Ельцине. Гранты предоставляются и на образовательные цели, для поддержания институтов гражданского общества, на развитие науки, на иные, в том числе частично политические, цели. В частности, мы получали от США средства для укрепления системы сохранности нашего ядерного потенциала. Еще одним видом чистой (хотя и замаскированной) помощи остаются субсидии. Вроде тех, которые давали Советский Союз, США своим "союзникам" в третьем мире, фактически передавая им за бесценок оружие. Оно потом либо ржавело, либо использовалось в локальных войнах, обескровливая и без того нищие регионы, либо рано или поздно направлялось против самих дарителей. Субсидирование соседних стран низкими ценами на энергоносители - тоже чистая помощь.
К ней относятся и "технические" кредиты, когда никто не рассчитывает на их возврат.
В эту категорию помощи входят и гуманитарные поставки продовольствия, медикаментов жертвам голода, природных катастроф, войн; обучение иностранных студентов и специалистов за счет страны-донора.
К косвенным видам помощи относятся дешевые кредиты, обычно связанные с поставками товаров из страны-донора, пролонгация выплат по кредитам; кредиты МБРР для смягчения кризисных явлений; кредиты Мирового банка. Наконец, косвенной помощью является страхование частных инвестиций в других странах.
Эти виды помощи в чистом виде помощью и не являются. Они предоставляются, как правило, в очевидных политических или экономических интересах стран-доноров, подлежат возврату с процентами.
Есть и другие виды помощи, но их всех объединяет одно. Она по большей части бесполезна или даже вредна.
Во-первых, она развращает местные элиты, вырабатывает комплекс иждивенчества, создает условия для откладывания необходимых реформ, часто содействует продлению пребывания у власти коррумпированных или неэффективных режимов. Если бы нам не давали грантов и кредитов, думаю, что и Горбачев, и Ельцин вынуждены были бы начать структурные реформы раньше.
Во-вторых, очень часто такая помощь не доходит до потребителя, разворовывается местными элитами или тратится на свои нужды представителями стран-доноров.
В-третьих, она не вызывает чувства благодарности, но почти неизбежно способствует росту ощущения унижения. В лучшем случае страны-получатели делают вид, что им возвращают долги. Об этом сейчас говорят применительно и к России, при том, что РСФСР субсидировала через ценовые вилки другие советские республики на десятки миллиардов долларов. Если же помощь, субсидии прекращаются, то страну-донора немедленно обвиняют в "империализме", "диктате" и т.д., что мы и слышим сейчас со страниц украинских и сочувствующих Украине СМИ.
В-четвертых, помощь трудно использовать в политических целях. Это опять же видно на примере Украины. Наша помощь была раз в тридцать больше, например, американской. Местные элиты привыкают к ней и считают, что они будут получать ее всегда и даже гордятся своей хитростью и смеются над глупостью страны-донора. Не хочу обижать самих себя примерами.
В-пятых, наконец, помощь бедным, слабым государствам, не обладающим институционной основой для ее использования, в лучшем случае бесполезна. Если она не разворовывается, то просто проедается, не оставляя и следа, кроме долгов.
В-шестых, к помощи относятся как к "халявным" деньгам и используют ее соответственно. Вспомним 11 миллиардов марок, полученных СССР от ФРГ за вывод войск для строительства новых квартир для военнослужащих. Они были потрачены крайне расточительно. По подсчетам, на эти деньги можно было построить раза в четыре больше жилья.
Не буду дальше перечислять недостатки помощи за недостатком места.
Значит ли это, что оказывать помощь не надо вовсе? Нет. Но она должна быть направлена на понятные и четко очерченные цели. Назову некоторые.
Гуманитарная помощь в случае бедствий.
Военная помощь для отражения общей угрозы. Оружие, которое мы вместе с американцами поставляли Северному Альянсу, сыграло существенную роль в разгроме талибов.
Безусловно, полезен такой почти не оказываемый нами вид помощи, как массовое бесплатное обучение студентов в наших лучших вузах. Такое обучение не только реально помогает странам, испытывающим дефицит в кадрах, но будет способствовать распространению нашего культурного влияния, строительству системы человеческих связей.
Выгодно страхование инвестиций наших компаний в нестабильных странах.
И, наконец, последнее. Можно давать технические кредиты странам, которые не способны оплачивать наши энергопоставки. Но не в расчете на благодарность или политическую лояльность: ее не будет или она изменится со сменой режима. Кредиты нужно менять на собственность, создавая реальную взаимозависимость и реальное мягкое политическое влияние. И это не жесткая, а рациональная и взаимовыгодная политика.