Перспективы переезда Конституционного суда из Москвы в Петербург

С. БУНТМАН – Тамара Морщакова у нас в гостях. Тамара Георгиевна, скажите, пожалуйста, как вы смотрите на переезд Конституционного суда, который уже решен. Есть ли в этом смысл практический какой-то?

С. БУНТМАН – Тамара Морщакова у нас в гостях. Тамара Георгиевна, скажите, пожалуйста, как вы смотрите на переезд Конституционного суда, который уже решен. Есть ли в этом смысл практический какой-то?
Т. МОРЩАКОВА - Вы знаете, когда вы только обозначили тему, первое, что мне бы хотелось сразу по этому поводу сказать, внутри себя еще не вовне, это как раз ответить на вопрос: зачем? На этот вопрос ответить невозможно, потому что из скудного обоснования, представленного правительством к закону, можно было уяснить себе, что это должно служить развитию г. Санкт-Петербурга. На самом деле я не очень понимаю, как это может служить развитию г. Санкт-Петербурга. И представляю себе, что есть гораздо большее эффективные меры, которые в этой области могли бы принести большие плоды. Но не переезд.
С. БУНТМАН – Я не думаю, что у Валентины Ивановны Матвиенко, например, первым пунктом в плане развития г. Санкт-Петербурга стоит переезд Конституционного суда как какой-то спасительный эликсир, что там жизни нет, я не понимаю.
Т. МОРЩАКОВА - Я думаю, что на самом деле в Санкт-Петербурге есть многие другие возможности. Ели бы они ориентировались только на то, что им поможет это странное мероприятие, то вряд ли бы они достигли каких-то успехов в этом своем развитии. Поэтому эта цель, которая заявлена на самом деле, ничего в смысле результата не даст. Конечно, не даст и не может дать. И значит, здесь работают какие-то другие механизмы. Зачем это нужно, это конечно вопрос.
С. БУНТМАН – Это вопрос вопросов. Наши слушатели, я процитирую любителей заговоров всевозможных. Нина Ивановна говорит, что делается это затем, чтобы на время приостановить работу Конституционного суда. Это так, что Конституционного суда все боятся, поэтому его надо как-то на время и что-то готовится такое…
Т. МОРЩАКОВА - Может быть, просто речь идет о каком-то реформировании внутри судебной системы. Может быть, действительно кто-то вынашивает планы, чтобы в РФ действовал один единственный суд вместо трех высших судов как это сейчас.
С. БУНТМАН – А как это может быть?
Т. МОРЩАКОВА - Очень просто. Говорят, что такой образец нам дает Америка, где есть Верховный суд США и больше ничего. И все по этому поводу довольны.
С. БУНТМАН – А у нас всегда есть какой-то образец. Понимаете. Когда нужно оправдать что-то, смотрят, как в Туамоту.
Т. МОРЩАКОВА - На самом деле, когда приводится в качестве примера, то тоже излагается не до конца. На самом деле в той же самой Америке есть суды очень разных видов юрисдикции. И нет такого единства, о котором мечтают некоторые, может быть наши реформаторы в области судебной деятельности.
С. БУНТМАН – А как смотрят судьи, работники Конституционного суда? Вообще сколько людей примерно работает, ведь работают не одни судьи, которые в вакууме как-то.
Т. МОРЩАКОВА - Да, конечно. Суд это судьи, прежде всего. Но их деятельность никогда не могла бы быть реализована как судей, если бы не работал большой научный аппарат. И это больше 200 человек. Но ведь никто и не говорит, что весь научный аппарат Конституционного суда будет переезжать в Санкт-Петербург. Таких заверений никто не дал. Жилье говорят, тоже там строят только для судей. Поэтому аппарат, все говорят, придется набирать новый. Даже я читала неоднократно в газетах, что Санкт-Петербург имеет достаточно юридических кадров, которые придут внове на эту ситуацию и укомплектуют необходимым образом всю эту обслугу Конституционного суда. Научную обслугу.
С. БУНТМАН – А преемственность.
Т. МОРЩАКОВА - Никто об этом конечно не думает. Об опыте не думают. И, наверное, не считают это достаточно ценным. Потому что на самом деле значение этого опыта видно, когда смотришь на работу суда изнутри. Извне это незаметно.
О. ПАШИНА – Тамара Георгиевна, а почему так подорожал переезд? С 200 миллионов, о которых говорили сначала, до 5 млрд., о которых объявили теперь?
С. БУНТМАН – Жизнь дорожает вообще.
О. ПАШИНА – Уж очень как-то резко подскочила.
Т. МОРЩАКОВА - На самом деле, когда объявили первоначальную цену, никто не поверил в то, что она является достаточной. И ясно, что в такие суммы уложиться было нельзя хотя бы по объему работ, которые в связи с переездом планируется произвести. Я думаю, что ранее объявленной суммы не хватило бы даже на восстановление комплекса зданий Сената и Синода. Не говоря о громадном жилищном строительстве, которое теперь как будто бы списывается на потребность судей в жилье. Я думаю, что нынешние суммы могут быть более обоснованные, чем ранее заявленные.
О. ПАШИНА – Ну да, судя по тому проекту, о которых пишут сегодня газеты. В частности «МК» пишет о том, что для того чтобы разместить чиновников в построенных коттеджах, подземных гаражах и так далее, планируется выселить детский дом и детский сад на Крестовском острове в элитарном районе Санкт-Петербурга. Это действительно так?
Т. МОРЩАКОВА - К сожалению, у меня других источников информации, кроме тех, которые имеют все. СМИ они для всех одинаково служат источником информации. И для меня тоже. Очевидно, вопрос ваш связан более не с тем, насколько это достоверно или можно ли это проверить из других источников, сколько с тем, насколько…
С. БУНТМАН – Наверное, можно.
Т. МОРЩАКОВА - Можно конечно проверить. Очевидно с тем, насколько, мягко выражаясь, разумно поступать таким образом.
О. ПАШИНА – Насколько это оправданно.
Т. МОРЩАКОВА - Оправдать экономическими целями можно что угодно. Понимаете. Если в удобном дорогом по оборудованию, по ценам на землю месте планируется создать что-то, что будет приносить больший доход, чем детский садик, то, наверное, с точки зрения экономики это оправдать можно. Но с точки зрения каких-то других категорий, очевидно, это оправдать нельзя. Для меня вообще главный вопрос с переездом и строительством для Конституционного суда в Санкт-Петербурге таких больших площадей разного качества для офисных помещений, для жилых помещений – для меня этот вопрос, прежде всего, связан с встречным вопросом такого рода: что жители Санкт-Петербурга будут иметь от такого переезда. Потому что на самом деле, насколько я себе представляю, об этом многократно писали, жилой фонд в Санкт-Петербурге достаточно ветхим является и очень многие жители Санкт-Петербурга, безусловно, нуждаются в улучшении жилищных условий. Как такие мероприятия, не оправданные никакими другим целями кроме как развитием самого города Санкт-Петербурга, как они эти мероприятия могут улучшить положение жителей города. Я думаю, что может быть, они для многих отодвинут получение жилья или реконструкцию того жилья, в котором люди живут.
О. ПАШИНА – Но для жителей Крестовского острова, как я читала, там еще сносится общежитие и жилой дом, они просто лишатся жилья в центре Питера, поедут на окраины.
Т. МОРЩАКОВА - Очевидно, да. Это тот метод, который выбирают многие власти и не только в Санкт-Петербурге, но и в Москве для того, чтобы решать какие-то свои задачи. Конечно, нужно ремонтировать ветхое жилье, конечно, нужно создавать такие условия, чтобы не возникали пожары и наводнения, как все время возникают. Это все требует вложений, усовершенствования инфраструктуры и самых технических сооружений. Но достойно ли решать эти задачи, не обращая внимания на нужды людей. Я думаю, что нет.
С. БУНТМАН – Есть еще один аспект интересный. Мы очень любим обращаться к всевозможному опыту. Но если помнят историю парижскую, например, когда нужно было Лувру крыло все-таки очередное при реконструкции, одно из крыльев, которое занимало Министерство экономики и финансов. И там, наоборот построили несколько дальше большое современное здание острое, интересное и удобное для Министерства экономики и финансов. А это отдали музею. То же самое происходит в Москве, когда строится, например, новый парламентский центр в Москве заново, приспособленный для современной работы. Продолжаются разговоры, несмотря на все символы о том, что все-таки в идеале Кремль должен быть историческим центром Москвы, туристическим, музейным. Здесь происходит обратное. Историческое здание, которое имело, конечно, имперскую функцию, административную, оно снова передается учреждению. Хоть не такому суперсекретному, а Конституционному суду, но все-таки происходит обратный процесс. То есть происходит из оборота туристического, закрытие на много-много лет целого комплекса. Надолго.
Т. МОРЩАКОВА - Да, конечно. Единственное может быть, что могло бы оправдать, хотя в этих случаях надо сказать, что цель не оправдывает, наверное, средства. Что могло бы оправдать такой переезд это именно то, что он позволяет восстановить, скажем так, отремонтировать, не просто отремонтировать, но восстановить исторические здания Сената и Синода. Ясно, что на это нужны деньги, но лично я считаю, что эти деньги должны выделяться бюджетом совсем по другой статье. Не для того чтобы разместить в этих зданиях учреждения как вы говорите или суд, нужно было выделять деньги. А исключительно для того, чтобы сохранить эти архитектурные памятники.
С. БУНТМАН – То есть это ценность сама по себе.
Т. МОРЩАКОВА - Да, и защиту этой культурной, архитектурной ценности Санкт-Петербурга ни в коей мере не следовало оправдывать переездом туда Конституционного суда.
С. БУНТМАН – Светлана из Самары пишет, видишь, Оксана. «И правильно, Россия была великой державой только, когда Питер был столицей. Я за возврат столицы».
О. ПАШИНА – Если бы все решалось так просто. Переехали – и сразу стали великой державой.
С. БУНТМАН – Возврат столицы - это одно, а переселение или как говорят, разделение некоторых государственных функций между Москвой и Санкт-Петербургом, как вы думаете, Тамара Георгиевна, может быть это первый шаг, и что-то последует за ним?
Т. МОРЩАКОВА - Вы знаете, здесь прозвучало в ваших словах как раз: разделение государственных функций. Мне бы очень хотелось обратить внимание именно на эти слова. Хотя я вкладываю в это немножко другой смысл.
С. БУНТМАН – Не пространственный.
Т. МОРЩАКОВА - Не пространственный смысл. На самом деле этот переезд демонстрирует для нас, что в России функции даже те, которые по Конституции разделены, не те, о которых мы говорим, столичные, не столичные. А функции разных ветвей власти, власти законодательной, исполнительной и судебной, реально не разделены. Потому что решение о переводе суда в Санкт-Петербург принято без всякого согласия и обсуждения этого решения с судебной властью. На самом деле самостоятельность судебной власти не позволяет при действительно признанном и реально существующем разделении властей, принимать такие решения. Когда одна власть решает судьбу другой.
С. БУНТМАН – Но смотрите. Новые возможности, новые отреставрированные здания, новые помещения. Хорошо, сейчас оставим в стороне детский сад и прочие здания на Крестовском острове. Как интересно воспринимается в основном Конституционным судом это: как подарок или как ссылка?
Т. МОРЩАКОВА - Ну что вы. Этого все ждут с ужасом. Наступление этого момента. Представьте себе большие кадровые перестановки. Несомненно, в Конституционном суде, ныне действующий научный аппарат вряд ли будет устроен в Санкт-Петербурге. Никто собственно и не предлагал научному аппарату переезд. Поэтому здесь речь идет о том, что судей выдернут из среды, в которой они организационно уже много лет существуют и работают, среды, которая умеет обеспечивать их деятельность, я не имею в виду секретарские какие-то вещи или чисто материально-технические. Я имею в виду именно научные функции. И переведут в другое место, где нужно будет все налаживать сначала. Где нужно будет серьезные мероприятия проводить по усвоению старого опыта и передаче его. Если конечно кто-нибудь захочет его осваивать, и сможет его передать. Поэтому это грандиозная конечно задачка, которая не может не сказаться отрицательно на работе Конституционного суда. Причем я бы даже сказала такую, может быть крамольную вещь. Если даже и судей Конституционного суда сумеют заинтересовать хорошими, удобными, прекрасными местами в Санкт-Петербурге и условиями, которые будут созданы для их работы, то это все равно не сможет поменять значение всего мероприятия со знака минус на знак плюс.
С. БУНТМАН – Спасибо большое. Тамара Морщакова - доктор юридических наук, в прошлом заместитель председателя Конституционного суда, советник Конституционного суда. Спасибо большое за то, что вы к нам пришли и согласились прокомментировать эту ситуацию.
Т. МОРЩАКОВА - Спасибо за то, что вы слушали.