Кем быть?
Ведущий: Сегодня недавние школьники, которые осенью рассчитывают услышать свою первую университетскую лекцию, со всех ног спешили в приемные комиссии. К вечеру там закончили регистрацию документов. А завтра приступят к подсчету баллов, набранных претендентами на Едином госэкзамене. Арифметика тут проста. Чем выше этот балл, тем больше шанс попасть в заветный вуз, а то и не один, поступать можно хоть в 5 университетов сразу. Впрочем, самих вузов скоро станет меньше, да и вся система образования претерпит изменения. Новый законопроект поступит в парламент уже завтра. Поможет ли это рынку труда, где юристов и менеджеров с дипломом больше, чем токарей и слесарей с руками? Юрий Кучинский пытался разобраться.
Валентин Алешин в свои 15 лет уже определился с будущим. Высшая школа экономики, откуда прямиком на госслужбу.
Валентин Алешин: Сюда потому, что это как бы, ну престижная, хорошая такая штуковина, ну, университет в смысле.
Кор1: Валентин, что называется, в тренде. Работать руками сегодня непрестижно, абитуриенты мечтают руководить. Хотя при нынешнем рейтинге популярности профессии руководить, возможно, будет просто некем.
Ярослав Кузьминов, ректор ВШЭ: Нам надо воспитать в себе немного немцев, да, воспитать в себе как в нации уважение к квалифицированной высокооплачиваемой работе руками. Тогда у нас будет и нормальное, соответствующее реальным потребностям общества образование.
Кор1: Высшее образование в Советском Союзе было таким же показателем статуса, как, например, личный автомобиль. И у многих бывших советских граждан такое отношение сохранилось на уровне инстинкта.
Елизавета Тирен: У меня родители, в принципе, они меня всегда... другого варианта не видели, только как высшее образование, потому что это самый основной шаг в будущее.
Кор1: Но в СССР было 600 вузов на 300 млн человек, сегодня на 140 млн россиян приходится около 3000 учебных заведений.
Ирина Абанкина, директор Института развития образования ВШЭ: В Москве при советской власти был единственный вуз, который готовил по архитектурной специальности — это МАРХИ. Даже строительный институт не выдавал диплом архитектора. Сегодня в Москве, как вы думаете, сколько вузов выдают диплом архитектора? 16.
Кор1: Дипломы продаются в подземных переходах. А многие работодатели в них даже не заглядывают, понимая, что проставленные там оценки знаний и навыков не гарантируют. В экономике для такого положения дел есть конкретный термин. Проследить девальвацию образования в России совсем нетрудно, ведь изначально у него была привязка к золоту. То есть, буквально окончить школу с золотой медалью в середине прошлого века означало получить награду, в которой было не меньше 10 граммов драгоценного металла. Потом содержание золота снизилось вдвое. А до наших времен дошли уже медные медали с тоненьким золотым напылением. Причем, раздавать эти медяки стали гораздо активнее. Только за последнее десятилетие медалистов стало в 2,5 раза больше. Пока, наконец, медали не утратили всякую ценность, когда у самих медалистов отобрали льготы при поступлении в вуз. Но пока дипломы и аттестаты обесцениваются, сам процесс их получения становится все дороже как для самих студентов, так и для госбюджета. И главное, никто не может просчитать, каких же дивидендов можно ждать от инвестиций в знания. Мои коллеги Дмитрий Погоржельский и Юлия Васильченко — как очень по-разному, но одинаково эффективно, устроено образование в Германии и США.
Кор2: Да, в Германии вопрос, куда пойти учиться, решается довольно просто и зависит в основном от собственного желания. Стоимость обучения в различных землях различается, но в среднем, можно сказать, от 500 до 1000 евро в год все это стоит. Например, мой сын учится здесь в Германии, семестр обходится в 250 евро, проездной билет примерно 50 евро, медицинская страховка около 70 евро, и получается, что быть студентом не накладно. Для юношей и девушек из малообеспеченных семей есть система кредитов, вернуть которые можно в рассрочку по окончании вуза, получив работу. В общем и целом, государство стремится создать условия для учебы и дает возможность получить высшее образование тем, кто его хочет получить. Возможности, прежде всего, финансовые.
Кор1: А вот в Соединенных Штатах Америки, как свидетельствует моя коллега Юлия Васильченко, система высшего образования куда более коммерциализирована.
Кор2: Это один из старейших американских частных вузов — Нью-Йоркский университет. Здесь я получала образование по специальности «Журналистика». Обучение на этом факультете обходится в среднем в 40 тысяч долларов в год, а вот работу по специальности или даже стажировку, выпускникам никто не гарантирует. До финансового кризиса по статистике практически все дипломированные специалисты этого университета получали работу, теперь лишь 80%. Но в других вузах и того меньше. Обычно такие данные вызывают панику у студентов, чаще всего за голову хватаются студенты юридических факультетов, подавляющее большинство которых накапливают в среднем около 100 тысяч долларов в виде долга за обучение. Но и большинство учащихся платят не сразу, а берут заем, который выплачивают по 10, а то и по 25 лет. Многие поговаривают о том, что адвокатов стало так много, что пора бы уменьшить им зарплаты. Возможно, тогда и стоимость обучения одной из самых дорогих специальностей в США снизится.
Кор1: Но западные университеты давно встроены в рыночную экономику, и неважно, кто платит за обучение, тут можно понять, за что платят. Рейтинги вузов строятся по четким критериям. Количество нобелевских лауреатов, публикаций в известных научных журналах, многие поддерживают связи со своими выпускниками и всегда могут сказать: вот, мол, с нашим дипломом люди делают отличную карьеру. Российские вузы делятся по туманному критерию «престижный» — не «престижный». Но эта престижность может быть отголоском еще советских времен, с которых уже много воды утекло.
Ирина Абанкина, директор Института развития образования ВШЭ: Очень низкая ответственность самих вузов за качество этих программ, особенно в филиалах, потому что так быстро нарастить профессорско-преподавательский состав, современные возможности лабораторного оборудования, библиотек, конечно, не удалось. Поэтому это одни и те же преподаватели, которые носятся по 10 вузам, которым некогда заниматься научной работой.
Кор1: Проблемы бесконтрольного размножения непонятных вузов профессиональное сообщество обсуждало полгода. С завтрашнего дня, выражаясь студенческим языком, выход на сессию, новые правила устройства образовательной системы отправятся на утверждение в Госдуму.
Дмитрий Медведев, Председатель Правительства РФ: Карфаген должен быть разрушен. Значительная часть вузов, которые не отвечают современным критериям, она должна быть реорганизована и, в конечном счете, закрыта.
Кор1: Вот только по каким параметрам сокращать учебные заведения — совершенно не понятно. Сегодня есть только предельно общее ощущение, что сильно умные все стали, так что работать некому. Инна Осипова выслушивала сермяжную правду трудового народа.
Кор3: Это раньше кадровые агентства охотились за головами, теперь все больше за руками рабочими. На Урале, который славится заводами, сегодня десятки тысяч вакансий для людей труда. А соискателей — единицы. Урал всегда считался кузницей рабочих кадров. Вот и теперь здесь активно предлагают переобучение многочисленных менеджеров и экономистов на токарей и слесарей. Есть специальные курсы, но мало кто заявляет: «Я в рабочие хочу, пусть меня научат». Хотя зарплата начинающего токаря сегодня от 25 000 рублей. Вот и новый полпред на Урале Игорь Холманских теперь на собственном примере пытается доказать молодым, что не только юристы и их дети пробиваются наверх.
Игорь Холманских, полномочный представитель Президента РФ В Уральском федеральном округе: Высшее образование — это огромное общественное благо, но, тем не менее, нам важны и нужны люди рабочих специальностей, рабочих профессий.
Кор3: На этом фоне уже по-особому звучит название уральского движения «В защиту человека труда». Судя по данным кадровых агентств, класс рабочих, действительно, пора защищать от вымирания.
Кор1: Однако никто не может толком спрогнозировать, как будет дальше развиваться страна и какие специалисты понадобятся через 5 лет. Если сегодня нужен инженер-строитель, а потом из-за очередного кризиса все стройки встанут, из-за такой непредсказуемости в России уже и так слишком много дипломированных официантов и продавцов.
