Что не запрещено, то будет запрещено?

Всё чаще новостные ленты приносят сообщения об очередном запрете, который власти предлагают ввести, чтобы сделать жизнь своих сограждан лучше. У многих складывается ощущение, что курс на запрет выбран нынешней властью в качестве безальтернативного. Но разве это не ответ на запрос общества навести порядок "железной рукой"? К чему ведёт культура запретов?
Гость в студии – доцент кафедры практической философии НИУ "Высшая школа экономики" Александр Владимирович Павлов.

Вообще запрет в смысле табу возник на заре человечества, как только люди стали как-то самоорганизовываться и сосуществовать вместе. Может ли современное общество вообще существовать без запретов?  
А. Павлов считает, что никакое современное общество, ни даже общество дикарей, которое было задолго до современного общества, не могут существовать без запретов. Более того, никто не говорит, что запрет – это плохо. Единственное – нужно всегда понимать характер запретов, их количество и есть ли ещё что-то кроме запретов, есть ли какие-то разрешения. Потому что когда идёт череда запретительных мер и ничего не разрешается, естественно, у этого общества, которому всё запрещают, начинают возникать какие-то вопросы. А что людям вообще можно делать?
Более того, когда существует некий запрет, может быть, даже без ведома общества, у человека могут возникать закономерные вопросы: оказывается это было не нельзя, а теперь стало нельзя, тогда буду это делать, поскольку этого не делал.
Действительно, запреты восходят к первобытной культуре, и сама по себе очень часто культура социологами-теоретиками и философами определяется как культура запретов. Когда в обществе нет каких-то рамок, не обозначено то, чего нельзя делать в этом обществе, то, собственно, нет и культуры. Поэтому любая система запретов формирует так или иначе современную культуру. То есть, это не столько политический вопрос, сколько общекультурный вопрос. Другими словами, запреты формируют культуру.

Сегодня на дворе XXI век. Все мы живём в стране, которая пытается каким-то образом вернуть былое величие, растерянное за многие годы реформ. Как можно относиться к тому, что сейчас происходит, к принятию бесконечных запретительных актов (запрет усыновления детей иностранцами, запрет пропаганды гей-культуры среди несовершеннолетних, запрет на употребление нецензурной брани в теле- и радиоэфире, инициатива депутата Мизулиной с требованием принять закон, по которому будут закрываться сайты, форумы и прочие интернет-ресурсы, на которых появляются матерные выражения и т.д)? С точки зрения гражданина?
Александр Павлов  с позиции гражданина страны не видит в этих запретах ничего предосудительного. Конечно, всё, что было перечислено, – это запреты, которые вызывают в обществе некоторые вопросы и справедливо вызывают. Потому что есть часть общества, которая выступает за запреты, а есть часть общества, которая против этих запретов.
Например, Госдума выпустила закон, который запрещает курить в общественных местах с определённой даты. Опять же большинство людей, которые не курят, к этому запрету относятся хорошо. Но те, кто курит, относятся к данному запрету плохо. И эти две группы людей примерно равны друг другу. Но если посмотреть на данный запрет в глобальном контексте, то окажется, что данный закон приближает Россию к прогрессивному западному обществу. Потому что в США уже давно никто нигде курить не может за исключением своего заднего двора, да и то это в лучшем случае.
То же самое касается более ранних запретов (середины 2000-х годов), когда запретили пить пиво на улицах или когда запретили (это случилось чуть позднее) продавать алкоголь с определённого времени до определённого времени. Всё это формирует культуру в самом прямом смысле этого слова и точно формирует этикет. А. Павлов лично как гражданин относится к этим запретам позитивно.
Другое дело, что есть в стране запретительные законы, которые нравятся одним, и не нравятся другим, и наоборот. Например, закон о запрете курения в общественных местах может нравиться одному человеку, но этому же человеку может не нравиться при этом запрет на гей-пропаганаду среди несовершеннолетних. Здесь опять-таки часть людей Госдуму поддерживает по поводу одного запрета, а часть людей – по поводу другого.
И вопрос здесь не в том, что Госдума не может угодить всем. Ряд запретов, принятых Госдумой, действительно являются довольно сомнительными для многих. Справедливости ради надо отметить, что ряд запретительных инициатив, к счастью, не находят поддержки во всей Думе и от некоторых таких инициатив депутаты быстро отказываются.

Что может сказать простой гражданин на эти запреты, считающий, что он живёт в демократическом обществе? Он в ответ на все запретительные меры задаёт законный вопрос, а кто такие эти депутаты, чтобы решать, что ему читать, что ему есть, с кем встречаться и какой образ жизни вести? На основании чего выводятся некие критерии, которые экстраполируются на данного человека и его окружение, его родных и близких и т.п. Почему кто-то считает, что нужно запретить публикации материалов в Интернете, например, о наркотиках, и почему человек, профессией которого является получение и изучение информации, не имеет возможности теперь прочесть в какой-то электронной энциклопедии, что такое марихуана и что такое иные виды наркотиков. На каком основании журналиста лишают такой возможности? Если кто-то боится, что про это прочтут их дети, пусть решает данную проблему иным способом.  
А. Павлов  в целом согласился с постановкой вопроса, но не конкретно с приведённым примером. Что касается вообще запретов, он выделил два аспекта проблемы. Первый – это стремление нынешних законодателей и вообще власти к некому патернализму (желанию опекать общество). Судя по всему, российские депутаты считают, что общество всё-таки нужно контролировать. При этом никто из них не говорит, что они это делают кому-то во вред. Наверняка они все думают (и даже убеждены в этом), что они это делают во благо.
Но этот переизбыток патернализма обнажает другую проблему. Российское общество длительное время было лишено и, судя по всему, не выработало в себе некие нормы либертарианства. Политическая философия либертарианства говорит о том, что каждый человек имеет право (опять-таки в рамках какого-то своего личного пространства) на личное мнение, он имеет право на своё тело, но чтобы это только не ущемляло по возможности свободу других.
Вопрос по поводу мата или статей в Интернете, считает  эксперт , может решаться как раз либертарианским способом. То есть, родители, которые против того, чтобы их дети читали что-то в Интернете нехорошее, а это забота о психическом здоровье детей, могут поставить фильтр на Интернет, не проводить Интернет, сидеть рядом с ребёнком и т.п. Если родители совершенно не против того, что их дети делают в Интернете, тогда это их решение. И данный вопрос должен решаться, скорее, не на законодательном уровне, а на уровне семье, личном уровне и т.д. В данном случае  гость в студии  выступает, скорее, сторонником либертарианства, нежели сторонником патернализма, который проявляет сегодня себя в российском обществе всё чаще.

Законодатели и власть вообще считают, что общество необходимо опекать. А само общество чего хочет? Согласно опросу Левада-центра, 83 процента опрошенных российских граждан считают, что они не могут прожить без поддержки государства и что государство должно ещё больше о людях заботиться. То есть, общество желает, чтобы его государство опекало, а власть, соответственно, это общество опекает. Получается, что только совсем небольшая часть людей заявляет, что они так жить не согласны.  
По мнению  А. Павлова , во-первых, 17 процентов общества – это не так уж и мало. Во-вторых, нужно учитывать выкладки других социологических организаций. В-третьих, надо чётко знать, о какой поддержке идёт речь. Если общество хочет, чтобы государство не сокращало (что наблюдается сегодня) социальную поддержку, то это одно. Судя по всему, имелось в виду именно это. Другое дело, когда общество запрашивает у государства некие возможности по регуляции в культуре.
Кроме того, надо учитывать, что та часть общества, которая выступает против запретов, хотя и находится в меньшинстве, но является активным меньшинством, которое формирует общественное мнение. Например, подобное произошло с инициативой депутата Мизулиной насчёт мата, которая в итоге поддержки у Госдуме не получила.
Кроме того, возникает ещё один момент, по поводу которого замечательно высказался один из оппозиционных деятелей. По его мнению, противостоять режиму всё проще: скажи матерное слово – и ты уже революционер. Иными словами, власть может своими бездумными, многочисленными запретами, некоторые из которых имеют право на существование, а некоторые, по мнению части общества, не имеют, вызвать тихие, буйные, социальные, духовные, текстовые и какие угодно другие протесты.
А. Павлов  привёл ещё один пример. Вышел закон о запрете пропаганды гомосексуализма среди несовершеннолетних. Хорошо, он действует. Но многие уже обратили внимание, что при запрете этой пропаганды на российской эстрадной сцене спокойно могут существовать такие фигуры, как Борис Моисеев и многие другие. Они спокойно приезжают в регионы, люди ходят на их концерты, их показывают по телевизору. Является ли это пропагандой или нет? Как при запрете, который существует, люди с ярко выраженной нетрадиционной сексуальной ориентацией, не скрывающие её, могут спокойно выступать? Вопрос спорный. Хотя это может считаться и антипропагандой, как на это посмотреть. По мнению гостя в студии, может всё-таки следует обращать внимание и на то, что происходит на подмостках, в эфире и т.д.

Существует некий набор запретов, который большинством общества не отвергается. Но этих запретов не должно быть очень много. Например, десять христианских заповедей, которые большинством людей не отвергаются. Но когда количество запретов всё увеличивается и увеличивается, к чему в результате это может привести?  
Как считает  А. Павлов , может случиться такая ситуация, когда каждый член общества может стать нарушителем какой-то границы, когда будет табу по отношению к любой социальной практике, которую этот человек, так или иначе, привык осуществлять. И это не то, что порождает политический протест, это дело даже десятое, а это порождает культуру, когда каждый является нарушителем каких-то устоев. При этом человек сознательно или бессознательно будет стремиться уже их нарушать, ибо такое количество запретов он не может выдержать. Зачем соблюдать запреты, если их невозможно соблюсти, поэтому и буду нарушать.

Полностью запись беседы с гостем в студии слушайте в аудиофайле.