Реформы и жизнь. Как загнать в угол денежный вопрос?

Слово "реформа" в переводе с латинского означает "преобразование, изменение к лучшему". Реформы в нашей стране сегодня идут очень активно, но в каком направлении и к лучшему ли, никому не ведомо. Принимается множество нормативно-правовых актов, направленных на преобразования в здравоохранении, образовании, жилищно-коммунальном хозяйстве, армии, налоговой и других сферах, однако подчас эти документы разрознены и никак не связаны друг с другом. А ведь медицина не может существовать без образования, учреждениям образования не обойтись без услуг ЖКХ, а налоги платят и те, и другие, и третьи...
В такой ситуации трудно требовать от людей понимания сути реформ. Тем более что в сознании рядовых россиян, особенно пожилых, реформы по-прежнему ассоциируются с изменениями к лучшему. Помнится, в советские времена тоже были моменты, когда Правительство объявляло о грядущих преобразованиях в обществе. Обычно это совпадало с накоплением в массах недовольства по какому-нибудь поводу. Чтобы не дать негативу развиться, Правительство обещало, что скоро "жить станет лучше, жить станет веселей". И эти посулы не были голословными: Правительством назывались конкретные цифры и даты, которые впоследствии строго выдерживались. Старшее поколение прекрасно помнит, как, например, снижали цены на хрусталь, ковры и золото. Понятно, что простой народ все эти предметы роскоши практически не покупал, но факт того, что власть выполняла свои обещания, говорил сам за себя. Умасленное этим обстоятельством, народное недовольство стихало, и страна по-прежнему превращалась в тихую заводь. Все это, конечно, был просто хитрый ход, однако сегодняшнему Правительству имеет смысл обратиться к этому опыту - в части, хотя бы, конкретизации своих идей.
Так, ректор Государственного университета - Высшая школа экономики Ярослав Кузьминов утверждает, что реформы, которые не ориентируются на вполне определенные показатели, обречены на провал. Работники образования, науки, медицины, военнослужащие, милиционеры обязательно должны видеть яркий "свет в конце тоннеля". Только тогда они будут заодно с реформаторами. Но такого единодушия, увы, даже отдаленно не наблюдается.
Так, выполняя недавнее поручение Президента РФ, Правительство взяло на себя обязательство к 2008 году в два раза повысить зарплату бюджетникам. Но станет ли это достойным ответом на слова главы государства о повышении уровня жизни и искоренении бедности? Если сейчас профессор университета получает в месяц 5,5 тысячи рублей, то через три года его доход составит 10-12 тысяч рублей, а врач вместо нынешних 3-4 тысяч рублей положит в свой кошелек 7-8 тысяч. Но через три года эти деньги по причине инфляции, экономической нестабильности или других факторов вполне могут превратиться в пшик, а, значит, медики и преподаватели так и останутся бедными. А поскольку именно они составляют сферу здравоохранения и образования, то и там к лучшему ничего не изменится.
Поэтому, ведя разговор об увеличении семейных бюджетов наших граждан, надо говорить не о росте зарплаты в энное число раз, а о росте доходов до вполне конкретных цифр. Зарплата и доход вовсе не одно и то же. Зарплата бюджетника сродни флюгеру и зависит от того, откуда и куда подует ветер экономических перемен. Если сегодня человек, скажем, имеет зарплату 10 тысяч рублей в месяц, то завтра некие обстоятельства (например, дефолт) могут приравнять эту сумму к одному рублю.
Доходу же нипочем экономические катаклизмы. Он может складываться не только из зарплаты, но из побочных прибылей, например доплат за подработки. Его можно сравнить с вкладом в добропорядочном банке (которых в нашей стране, к сожалению, нет), который начисляет на него проценты, компенсирующие потери от экономических потрясений. В результате человек живет пусть в относительном, но все же постоянном достатке. Так, может быть, искореняя бедность, чиновникам есть смысл говорить о двукратном увеличении к 2008 году не зарплат, а именно доходов бюджетников: преподавателям вузов, скажем, - до 30 тысяч рублей, участковым врачам - до 18 тысяч? Глядишь, тогда и реформы в бюджетной сфере пошли бы веселей.
Кстати, научный руководитель ГУ - ВШЭ Евгений Ясин тоже придерживается мнения, что "центральным звеном всех проводимых реформ являются доходы населения, поскольку многие реформы упираются в то, какую зарплату будут получать бюджетники и какую пенсию пенсионеры".
Думается, именно оттого, что в нашей стране понятия "зарплата" и "доходы" превратились в синонимы, и происходят многие беды и неудачи. Тот же преподаватель вуза не в состоянии прокормить свою семью на пять с половиной тысяч рублей. И он находит выход: заключает негласный договор со студентами. В итоге вместо знаний студент получает зачеты, а преподаватель - недостающую ему для полноценной жизни долю дохода. Казалось бы, и тому и другому выгодно и удобно. А стране наносится непоправимый вред. Недоучки никому не нужны: несмотря на наличие диплома о высшем образовании, это неквалифицированная рабочая сила, которая не способна принести обществу ощутимой пользы.
Тем не менее взаимовыгодный альянс "учитель - ученик" настолько врос в нашу жизнь (по словам Ярослава Кузьминова им охвачена по меньшей мере четверть всех российских вузов), что даже получил специальное название - псевдообразование. По мнению ректора ГУ - ВШЭ, как раз одна из главных целей реформы в сфере образования - отсечение псевдообразования. Но сделать это одним взмахом топора нельзя, иначе в одночасье может рассыпаться все отечественное образование: недобравшие привычный объем дохода педагоги сразу же начнут искать себе другую работу. Поэтому сначала нужно подготовить благодатную почву для проведения этой болезненной экзекуции. Для чего, во-первых, приоритетно сконцентрировать бюджетные ресурсы на сфере образования и науки, причем без их разделения, потому что профессиональное образование без науки просто немыслимо. Во-вторых, увеличить бюджетное финансирование отрасли примерно в два раза в реальном выражении, причем наука в вузах не должна оставаться пасынком. Если сейчас на нее отводится примерно 150 миллионов долларов государственных средств (примерно по 25 долларов в год на одного преподавателя), то требуется в 10 раз больше.
В-третьих, надо изменить институты финансирования образования, например введя именные финансовые обязательства. Их объем будет зависеть от качества подготовки студентов, от того, насколько ценными для страны они окажутся, выйдя из стен "альма матер". Проверять уровень знаний можно не обязательно на экзамене, но и во время олимпиад и конкурсов.
Нечто подобное необходимо и другим сферам. Потому что и они пронизаны принципом "добирания дохода": врач получает мзду от пациента, следователь - от подозреваемого, налоговый инспектор - от фирмачей...
Но, как уже говорилось, преобразования в любой сфере немыслимы без четкой и выверенной правовой базы. Однако, по мнению заведующей кафедрой судебной власти и организации правосудия факультета права ГУ - ВШЭ, бывшего члена Конституционного суда РФ Тамары Морщаковой, принять закон - вовсе не означает что-то изменить в реальной жизни. Важно сделать его реально действующим. Помочь в этом - прямая обязанность судов и судей. Но пока у них, увы, связаны руки: судебная реформа, которая тянется долгие годы, до сих пор не доведена до конца. А ее завершением можно считать только создание независимого правосудия, причем независимого не только от взяточников и взяткодателей, но прежде всего от государственной власти. Сегодня чиновники могут приказать суду в конкретном случае действовать именно так, а не иначе. И это неудивительно: суд кормится из рук власти. А кто платит деньги, тот и музыку заказывает. "Судебная система, - отмечает Морщакова, - более всего страдает от того, что в ней сохраняется избирательный подход к решению тех или иных дел в силу определенной зависимости судов. Такая зависимость прослеживается во всех моментах судейской карьеры - от назначения на должность до удаления с должности. И во всех вопросах, касающихся чисто материальных благ".
Так что не законы определяют жизнь россиян, а властей предержащих. Например, если следовать букве закона - получить временную регистрацию на три месяца по месту постоянного пребывания очень просто. Но на практике это выливается в мучительный процесс собирания множества совершено ненужных справок, который сам по себе растягивается на трехмесячный срок. Правда, процедуру можно убыстрить, но далеко не всем это по карману. То есть пресловутый недобор дохода вновь спутывает все карты.
Из сказанного можно сделать вполне определенный вывод: успех преобразований в России в значительной степени зависит от успеха реформирования финансовых инструментов. Именно денежный вопрос надо поставить во главу угла. Но отвечать на него должны только люди с "чистыми руками".