• A
  • A
  • A
  • АБВ
  • АБВ
  • АБВ
  • А
  • А
  • А
  • А
  • А
Обычная версия сайта

Мнение

OPEC.RU. 2007. № 11:21. 20 марта

Критика Иванова совершенно справедлива

Иван Иванович, вице-премьер Сергей Иванов на коллегии в Мининформсвязи раскритиковал федеральную целевую программу «Электронная Россия». Он считает, что у нас недопустимо малы объемы производства современной микроэлектронной продукции, телекоммуникационного оборудования, средств вычислительной техники, зависимость страны от зарубежных информационно-коммуникационных технологий превышает критический уровень. В качестве примера он привел тот факт, что у нас больше 150 млн. используемых номеров сотовой связи, что превышает численность населения, а собственного производства сотового оборудования нет. Кроме того, так до сих пор в полной мере не решена задача построения системы электронного правительства. Обоснована ли критика Иванова в адрес федеральной целевой программы и тех, кто за нее отвечает, и есть ли у нас потенциал для изменения ситуации в этом секторе?
Критика программы совершенно справедлива, тем более, что она была запущена более четырех лет назад, и ясно, что сейчас ее необходимо заменять новой программой. Да и в технологии разработки и реализации ФЦП многое изменилось. На мой взгляд, Мининформсвязи делает достаточно много для того, чтобы реализовать в России ускоренное развитие индустрии инфокоммуникационных технологий. А вот то, о чем говорил Иванов, на самом деле относится к ответственности не только Мининформсвязи, но и к сфере Минпромэнерго, потому что вопросы производства к Мининформсвязи относиться не должны, да и к сфере правительства в целом, потому что Мининформсвязи российское правительство заставить стать электронным – не сможет. Мининформсвязи занимается вопросами использования инфокоммуникационных технологий и частично – вопросами их разработки, вопросами услуг, связанных с информационными технологиями. Вместе с тем, в области ИКТ есть несколько программ – и по элементной базе, и программа «Российская электроника», и соответствующие блоки других отраслевых программ, в которых, на мой взгляд, Минпромэнерго и другие министерства и ведомства работают явно недостаточно. Другой вопрос – что, по-видимому, неправильно, когда межотраслевым, по сути, вопросом занимаются отраслевые министерства, и может быть, тут нужен какой-то межотраслевой орган, который бы занимался этими проблемами. Может быть, какая-то комиссия или комитет при самом Иванове, это было бы правильно. Потому что очевидно, что тот же самый министр информатизации и связи не в состоянии жестко спрашивать с министра промышленности и энергетики или других министров.
Но ведь все это упирается в тот вопрос – а надо ли пытаться быть конкурентоспособными во всем? Что касается электроники, то в мире, в глобальном разделении труда, давно уже определилось, где эта электроника производится.
Это не совсем так и здесь есть две исходных точки. Первая – доля высокотехнологичных отраслей в экономике должна расти, и это сегодня является показателем конкурентоспособности экономики, с одной стороны, и драйвером этой конкурентоспособности, с другой стороны. Это соответствует современному этапу развития в мире. С другой стороны понятно, что быть лидером по всем направлениям достаточно сложно, да и не нужно, но отставать везде – тоже не годится. В России есть необходимость в производстве собственных IT для областей критических применений, прежде всего, для обороны. И очевидно, что все равно придется соответствующие производства развивать, потому что системы оборонного назначения на импортных комплектующих – это не очень правильно. С другой стороны, у нас есть программы в области нанотехнологий и другие программы, которые, в принципе дают задел, необходимый для того, чтобы в области производства IT были прорывы. Третье, что здесь хочется сказать, что опыт других стран показал, что можно на определенном этапе быть во втором эшелоне движения, беря на себя решение тех задач, которые, скажем, не являются самыми передовыми с точки зрения текущего дня, но, при ориентации на работу на глобальном рынке и на разделение труда, дают возможность через какое-то время выйти на эти передовые позиции и взять на себя лидерство в мире по определенным продуктам и технологиям. По этому пути проходила Корея и некоторые другие страны, - пойдем и мы! И в такой модели ничего плохого нет.
Но тогда надо, наверное, определиться с тем, что понимается под словами – высокие технологии, а что понимается под словом инновации? Развитые страны высокотехнологичны каждая в достаточно ограниченном количестве направлений, во всех странах они разные. Это может быть производство высокотехнологичной электроники, а может быть и финансовый рынок. США – это страна, которая создавала высокие технологии в финансовой сфере. И с этой точки зрения, России тоже было бы хорошо определиться, где у нас инновационное развитие, инновационные разработки, которые на долгосрочную перспективу, а где мы производим высокотехнологичную продукцию уже сегодня.
Да, здесь тоже есть определенная путаница. Она связана с тем, что новая парадигма роста, которую мы упоминали, парадигма, которая называется информационной революцией, основывается на том, что происходит переход от модели, когда признаком иннвационности является использование во всех процессах в различных областях производства и потребления новых энергетических технологий в различных формах, к модели, когда таким признаком инновационности выступает использование информационных технологий, также в различных процессах и во всех отраслях. Сегодня, ни один процесс, в котором не используется современная информационная технология, по определению не может быть инновационным, это признак инновационности, и в рамках данной парадигмы, такое использование дает конкурентное преимущество. То есть, инновационность и высокотехнологичность с этой точки зрения связаны. С другой стороны, понятно, что для реализации этой модели необязательно исходить из того, что используемые информационные технологии должны быть максимально новыми или что новизна применяемых IT обеспечит безусловное преимущество любого процесса или продукта. Не секрет, что для многих видов нашей военной техники, популярной сегодня на глобальном рынке, вполне хватает информационных технологий восьмидесятых годов. С этой точки зрения здесь нет ничего плохого, если она хорошо продается – то и дай Бог. Конечно, следующее поколение вооружений, которое пока разрабатывается и еще не продается, будет использовать ИТ девяностых, а потом и двухтысячных, то есть, здесь нет противоречия.
То есть, инновационность равна высокотехнологичности, а высокотехнологичность не всегда равна инновационности?
Высокотехнологичность – это условие необходимое для инновационности, но недостаточное. Да, сегодня обязательно необходимо, чтобы в инновационном продукте были современные ИТ-элементы, с другой стороны, опять же может оказаться, что если они будут применены не там или в недостаточной мере – то ничего не получится, не будет никакой инновационности. Пример –в вазовский мотор можно вставить 10 микропроцессоров, которые будут регулировать процессы, происходящие в нем. Мотор станет лучше, но это так и будет неинновационный мотор старого поколения, сколько не ставь туда самых современных микропроцессоров, он не станет новым и совершенным, инновационным мотором. С другой стороны, если сделан новый мотор без микропроцессоров, то значит, что-то с ним не то, он не вполне инновационный или будет более инновационным при интеграции в него современных IT. Вот соотношение инновационности и высокотехнологичности.
Просто вопрос в том, является ли производство тонкой электроники в массовом масштабе, не только для ВПК, но и для массового потребителя, таким направлением, в котором мы сильны?
Пока, наверное, нет. Но очевидно, что оно могло бы им стать, может быть, не сразу, и точно – не сегодня, потому что для этого нужны определенные условия и усилия. Те же самые зеленоградские заводы, которые делают микросхемы, используемые в нашей военной технике - не секрет - до 95% выпуска экспортируют, причем для целей использования в производстве массовой электроники, потому что особенности их производства диктуют определенные масштабы выпуска, которые для производства одной только военной техники - избыточны. И с этой точки зрения, нет никакого противоречия – сегодня, если ты делаешь нормальные современные высокотехнологичные IT-продукты, то, скорее всего, ты сможешь удовлетворить не только собственные критические потребности, но и обязан думать о том, как эффективно продать на потребительском рынке (и на глобальном) все остальное, что может быть выпущено. С этой точки зрения здесь все верно. Верна и проблема отсутствия отечественного производства сотовых телефонов, которую высветил Иванов. Другой вопрос, туда ли она была адресована, и только ли это упрек Мининформсвязи? Я думаю, что нет, что тут упрек был и Минпрому, и многим другим министерствам.