"Команда должна тратить время на мышление. А она тратит время на еженедельные отчеты"

Я представляю также Всемирный банк. Именно он вместе с Минобрнауки инициировал первую попытку в конце 1990-х и начале 2000-х - программу поддержки и реформу управления высшего образования. Это была первая попытка конкурса, честного и открытого. И мы, имея этот опыт и опыт конкурса исследовательских университетов, можем говорить о трендах и проблемах, с этим связанных.

Мы смотрели программы исследовательских университетов, которые висят на их сайтах, и пытались понять, как они изменились. В Шанхае три месяца назад завершилась конференция о создании университетов мирового класса, и многообразие подходов поражает. В эту гонку включились Мексика, Индонезия, Саудовская Аравия и т.д.

Есть существенные отличия у этих стран в этом направлении от России. Есть моменты, которые отошли, к сожалению, на второй план по развитию исследовательских университетов. Меня удивляет, как умные люди, которые работают в наших исследовательских центрах, мирятся с уровнем качества документов, которые у них выходят.

Что произошло с программами развития исследовательских университетов (которые рассматривались как программы развития инфраструктуры)? Программы кадрового обновления сводятся к повышению квалификации существующих кадров. Как будто люди, которые 15 лет не производили конкурентоспособной научной продукции, их чему-то научат, и они что-то будут делать.

Второй момент: в значительной части программ декларируется интернационализация, но непонятно, как она будет реализовываться. Никто не говорит, что все административные посты надо дать варягам. Но как будет реализовываться эта программа? Коллеги жалуются, что нас не читают на Западе. Но ссылок на западные работы в наших работах также мало - простыми уговорами об интернационализации дело не сдвинешь.

Тревожно, что в ряде победивших программ (хороших университетов в том числе) мы очень традиционно относимся к набору студентов. За исключением физтеха, все техвузы испытывают жесточайшую проблему с качеством набора, если судить по баллам ЕГЭ. Набор слабый и страшно неоднородный. Есть люди, которые не смогут обучаться. На этот вопрос большинство программ никак не отвечают. Также станет проблемой набор в магистратуру. Если мы не хотим продолжать инбридинг, то на этот вопрос - набора в магистратуру и аспирантуру - нет никаких ответов в программах.

Также вопрос внутренней структуры управления. Говорится о внешней оценке - но в скольких программах есть идея создания внешних попечительских советов? [Роальд] Сагдеев, академик, мне говорил: «Я с удовольствием войду в такой совет, но только чтобы что-то решать. Я не хочу свое имя давать просто так».

Мы вступили на длинный путь, его длина - 4 с лишним года. Хотя все программы утверждены уже приказом министра, надо внимательно посмотреть на планы реализации. Не надо кивать, что нормативное пространство не разрешает что-то делать, и коллеги из министерства позитивно настроены на инновации. Есть один ресурс - время лидера, управленца, - на что лидер может потратить свое время. Если мы начинаем такие масштабные преобразования, как в МИСиСе, то команда должна тратить время на мышление. А она тратит время на еженедельные отчеты в Минобрнауки, ФАУ и ИНМК. 14 вузов были тщательно отобраны как самые потенциально мощные. Им дана свобода в области образования. Но во всех остальных вопросах они оказались более зарегулированными, чем слабые провинциальные пединституты