Заклание священной коровы

По мнению независимых экспертов, кризис — неподходящее время для радикальной ломки социальных областей жизни. Реформы, проводимые в экономрежиме, притом неоднозначные с точки зрения последствий и крайне непопулярные в обществе, вряд ли будут эффективными. В полной мере это относится и к образованию. Причем призывы ввести мораторий на наиболее одиозные меры, как показали последнее заседание Российского общественного совета развития образования (РОСРО) и съезд российских ректоров, звучат не только с левого края политического спектра страны.

В аналитической записке президенту, составленной зампредом думского Комитета по образованию Олегом Смолиным и научным руководителем Московского государственного университета экономики, статистики и информатики Владимиром Тихомировым, говорится: «по аналогии с решением о приостановке административной реформы» надо «отказаться на период кризиса от реализации любых мер образовательной политики, способных вызвать социальное напряжение в обществе». Формально это — точка зрения общественного движения «Образование для всех», созданного по инициативе левого фланга политических сил России. Однако сегодня ее разделяют многие оппоненты левых, что крайне затрудняет возможность объяснить инициативу «происками коммунистов».

Например, по мнению директора Центра непрерывного образования Академии народного хозяйства при российском правительстве Татьяны Клячко, «в условиях экономического кризиса модернизация действующей системы образования должна быть подчинена задачам антикризисной политики. В противном случае система образования может потерять экономическую устойчивость и сама войти в кризис, что существенно усугубит социальную ситуацию». При этом особо крупные риски ведущий аналитик АНХ связывает с попыткой осуществить «переход на уровневую систему высшего образования» (по схеме бакалавр + магистр) и «введение баллов отсечения по ЕГЭ» (то есть установление нижнего порога баллов для поступления в вуз) — как раз то, против чего выступает большинство образовательного сообщества.

По словам ректора ГУ-ВШЭ Ярослава Кузьминова, «в период кризиса существует тенденция замораживания реформ с целью не раскачивать лодку, не вызвать недовольство значительных групп населения. Отказ от реформ подкрепляется еще и тем, что в социальной сфере реформы, откладываемые с начала 90-х годов, накладываются на ситуацию устойчивого недофинансирования образования, здравоохранения и культуры». Так, значительное падение бюджетных доходов регионов в 2009 году не позволит сохранить объемы финансирования программ по разделу «Образование». И первыми, считает Кузьминов, «под секвестр подпадут закупки учебников и оборудования, оплата информационных услуг, переподготовка преподавателей, региональные олимпиады и конференции, а также частично стимулирующие выплаты и доплаты учителям» — все то, что обеспечивает повышение качества общего образования. А при таком раскладе, считает Ярослав Кузьминов, надо вводить систему щадящих мер. В школе — не только отказаться от урезания любых статей образовательных бюджетов, но и добавить средств на дополнительное образование, переведя его на бесплатную основу, либо удешевив вдвое. В начальном и среднем профобразовании — достойные учебные заведения включить в состав профильных университетов или укрупненных многопрофильных центров профобразования, а все прочие перевести на короткие программы, обучающие только профессионально полезным компетенциям. В высшем образовании — для 75–150 тыс. выпускников 2009 года силами 300 лучших вузов и за счет федерального бюджета сформировать шестимесячные или годичные программы дополнительного образования.

Приостановить действие закона, запрещающего обучение в магистратуре за государственный счет для лиц с дипломом специалиста. Увеличить стипендии магистров и аспирантов до уровня прожиточного минимума. Сохраняя общее число бюджетных мест, перераспределить их в пользу лучших вузов, включая негосударственные. Не позже лета 2009 года сформировать государственную программу поддержки образовательного кредита с участием системообразующих банков под гарантии бюджета на обучение в группе ведущих вузов, определенных на конкурсной основе. Распространить на дополнительное образование систему образовательных кредитов, введя 50%-ное софинансирование обучения по наиболее эффективным программам.

Свою программу корректировки курса реформ предлагает образовательное сообщество. На время кризиса, считают участники завершившегося в субботу IX Всероссийского съезда российских ректоров, нужно не только помогать студентам образовательными кредитами и фиксацией стоимости обучения, но, по словам главы Российского союза ректоров ректора МГУ им. Ломоносова Виктора Садовничего, «поддержать систему образования как важнейший экономический рычаг». «В соответствии с мировыми тенденциями, — заявил он "МК", — надо расширять учебную скамью для ребят. В том числе существенно расширить возможность учиться в магистратуре для бакалавров, восстановить право на обучение в магистратуре за счет бюджета для выпускников специалитета (после 2009 года это запрещено) и разделить выпускной и вступительный экзамены, оставив ЕГЭ в качестве итоговой школьной аттестации и разрешив вузам проводить вступительные испытания».

Правда, в последнем случае, подчеркнул Садовничий, речь идет не об этом годе, и это понятно: в очередной раз менять правила игры накануне вступительных испытаний будет еще хуже, чем до поры оставить все как есть. Однако в стратегическом плане — а наметить стратегию системы образования на послекризисный период было второй задачей съезда ректоров — такие перемены необходимы, убежден он. Равно как и пересмотр вопроса об ускоренном переходе на уровневую систему образования: «есть серьезная озабоченность, что резкое введение бакалавриата и магистратуры негативно скажется на развитии науки и качестве образования. Да и велик риск, что при этой системе мы потеряем степень доктора наук. А это — вопрос стратегического выбора страны», — подчеркнул ректор МГУ.

В числе других предложений съезда ректоров — законодательное закрепление положений об образовательном кредите; возрождение целевой контрактной подготовки специалистов с последующей отработкой, «куда родина пошлет» или возвратом средств; а также отказ от общего индексирования студенческих стипендий в обмен на наращивание стипендиального фонда и распределение его средств среди особо нуждающихся студентов. (Этими предложениями, уточнил глава думского Комитета по образованию Григорий Балыхин, уже занимается Госдума.) Кроме того, председатель Совета ректоров Санкт-Петербурга Владимир Васильев предложил расширить состав олимпиад для школьников, проводя их также в 7, 8, 9 и 10-х классах; а президент Санкт-Петербургского госуниверситета Людмила Вербицкая — восстановить в школе выпускное сочинение, а заодно ввести обязательный экзамен по русскому языку для чиновников.

В течение двух недель все предложения ректорского корпуса будут обобщены и переданы главе государства, сообщил Садовничий. И некоторые, похоже, имеют шанс реализоваться. Открывая съезд ректоров в пятницу, Дмитрий Медведев признал: «То, что в образование до кризиса были вложены значительные средства, не значит, что мы не совершали ошибок и все, что мы делали, должно восприниматься как священная корова». Более того, президент дал понять, что готов рассмотреть «предложения Российского союза ректоров о возможных изменениях сегодняшних правил, касающихся высшей школы», пусть и не сразу, а на будущее. Высшая школа этого шанса не упустит. Надо лишь, чтобы власти поняли: навязываемые ими решения критикуют не одни политические оппоненты, ретрограды и противники перемен. О традиционных недостатках российской системы образования знают все, и большинство — не понаслышке.

Отторжение вызывает не стремление ее реформировать, а, во-первых, попытка большой кровью поменять одно плохое на другое (а то и худшее), и во-вторых, полное пренебрежение к человеку при проведении реформ. Кто это — абитуриент, в течение года готовившийся к одним вступительным экзаменам, а за месяц до подачи заявления узнавший, что будет сдавать совсем другие; или ректор, которому навязывают подготовку бакалавров, на которых в его регионе нет спроса, — не принципиально.