Бизнес и власть как субъекты коррупции

Таким стал лейтмотив дискуссии за "круглым столом" , прошедшей в Счетной палате РФ на тему "Механизмы партнерства государства и общества в борьбе с коррупцией".
Представительство было соответствующим. С одной стороны, президент Торгово-промышленной палаты Евгений Примаков, президент Российского союза промышленников и предпринимателей Александр Шохин, с другой - представители Министерства экономического развития и торговли, Федерального Собрания РФ, в том числе Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и Комиссии СФ по взаимодействию со Счетной палатой.
Вопрос ребром поставил Евгений Примаков. В условиях, когда ситуация с коррупцией становится все более угрожающей, казалось бы, государство должно влиять на бизнес. Но у нас происходит наоборот: через представителей государства, находящихся в крупных компаниях, бизнес влияет на власть. Больше того, в Федеральном Собрании, отметил президент ТПП (в прошлом сам депутат Государственной Думы РФ), почти все - бизнесмены.
Серьезным фактором, препятствующим искоренению коррупции, стала пробуксовка административной реформы. Государство в лице чиновничества очень неохотно расстается с избыточными функциями. Пока они у него в руках, чиновник имеет возможность для личного обогащения. Например, путем искусственного затягивания сроков исполнения возложенных на него обязательств. К сожалению, за такие действия чиновник фактически не несет никакой ответственности. Или взять систему госзаказов. Почему нельзя обойтись при предоставлении заказчику услуг или какой-либо продукции без посредников?
В забюрократизированности видит корень зла и председатель Счетной палаты Сергей Степашин. Он напрямую связал эти два явления - уровень коррупции в государстве зависит от степени его забюрократизированности. Представил глава палаты и образ коррупционера (бюрократ-неудачник), а также точно подметил парадоксальность ситуации, когда на среднем и низшем уровне взятки дают не за то, чтобы чиновник нарушил закон, а, наоборот, за то, чтобы он его образцово выполнил.
Именно так, по словам одного из участников дискуссии, на встречных курсах - когда, с одной стороны, чиновник занимается вымогательством, а с другой - сами участники рынка стремятся заручиться его поддержкой - создается питательная среда для процветания коррупции. Образно, как "слияние в экономическом экстазе" , охарактеризовал недавно это явление глава государства.
Можно ли искоренить коррупцию? Вряд ли, считают участники дискуссии. А вот минимизировать - вполне. Путей для решения этой задачи немало. Сергей Степашин выделил два направления - эффективную профилактическую работу и создание асимметричных условий, в том числе с использованием нестандартных решений, в ответ на коррупционные угрозы.
Важным инструментом является сама Счетная палата, осуществляющая независимый контроль за расходованием бюджетных средств, а стало быть, и за чиновниками, участвующими в их распределении. Правда, делать это порой весьма сложно, поскольку, по словам руководителя палаты, у нас до сих пор не создан прозрачный бюджетно-финансовый механизм.
А кому на руку такое положение, понятно - тем самым коррупционерам, вылавливающим в мутной воде "золотую рыбку" , нечистоплотным бизнесменам и их лоббистам в структурах власти.
Поэтому важным для бизнеса, считает Александр Шохин, является анализ законодательства с точки зрения коррупционности. В свое время, напомнил он, принимали решение о том, чтобы бизнес мог проводить на общественных началах экспертизу законопроектов. Но затем это заглохло. Нужно возродить начинание. Кстати, 26 мая, отчитываясь перед сенаторами о работе Счетной палаты в 2005 году, Сергей Степашин уже предлагал проводить антикоррупционную экспертизу всех законов. Теперь, как видим, он обрел союзника в лице РСПП.
Также РСПП готов взять на себя часть дел по корпоративным спорам. Вообще Александр Шохин выступил за создание системы бойкота недобросовестных предпринимателей, нарушающих этические нормы, за принятие стандартных правил корпоративного поведения. Правда, на достижение этой цели требуется немало времени. А вот принять эффективные меры по противодействию продолжающимся и по сей день недружественным поглощениям, в которых, увы, активно участвуют правоохранительные органы и суды, можно было бы уже давно. Обратил внимание глава союза на явно коррупционную схему, когда вчерашний чиновник, уйдя со своего поста, тут же становится видным бизнесменом, миллионером. Понятно, что обладателем многомиллионных состояний, а тем более за счет чиновничьей зарплаты, в одночасье не становятся.
Симптоматичным в этом плане было высказывание Сергея Степашина, когда речь зашла о мерах по повышению эффективности работы палаты: "Любая инициатива, посвященная Счетной палате, любая поправка, даже самая очевидная, встречает лобовое сопротивление со стороны Правительства". Мудрено ли, если вчерашних высокопоставленных чиновников кабинета министров сегодня можно увидеть и в Федеральном Собрании, и в руководстве крупных финансовых и промышленных структур. Никто не удивится, если их список пополнят нынешние обитатели Правительства.
Но то, что кабинет министров все-таки союзник в борьбе с коррупцией, постарался убедить присутствующих заместитель министра экономического развития и торговли Андрей Шаронов. Говоря о причинах коррупции, он посетовал на отсутствие стандартов и четкого регламентирования деятельности чиновника, что дает тому достаточную свободу действий, на отсутствие традиции отстаивания бизнесом своих интересов в судебном порядке, на излишнее упование на роль государства в эффективном расходовании финансовых средств. Здесь выступивший упомянул о практикуемой за рубежом сервисной модели, о том, что компания возвращает 100 процентов средств в случае, если она не выполнила в полном объеме заказанный ей проект. Безусловно, полезный опыт с учетом того, как ловко у нас научились неизвестно куда закапывать бюджетные деньги, плодя долгострои и незавершенные объекты и проекты.
Согласился замминистра и с главой РСПП, признав, что несовершенство корпоративных отношений, их недостаточное законодательное подкрепление как раз и дают возможность осуществлять недружественные поглощения, приводят к абсурдным ситуациям, когда обладатель одной акции может выдвигать компании требования на многомиллиардные суммы.
То, что в высоких чиновничьих кабинетах витает дух коррупции, можно было понять из того, что представитель МЭРТ, перечисляя меры по борьбе с этим злом, сообщил о разработке механизма по снижению условий для коррупционных действий в тех ведомствах, которые наиболее подвержены этой заразе.
Меры - это, конечно, хорошо. Плохо другое - то, что в пораженном коррупцией обществе за общими призывами бороться с ней предпочитают не называть публично конкретных носителей этого зла, не выносить, как говорится, сор из избы. Пока нет примеров, заметил один из участников дискуссии, чтобы контрольно-счетные палаты в регионах принимали принципиальные решения, хотя они располагают информацией о крупных денежных суммах, уплывающих в частные карманы. Почему? Потому что контролеры продолжают находиться под влиянием местных властей. Примеры есть, возразил Сергей Степашин, но вот законы относительно региональных счетных палат еще несовершенны.
Да, примеры действительно есть. Что называется, ложкой к обеду стала преданная накануне огласке история со взяткой в 300 тысяч долларов, фигурантом которой стал член Совета Федерации от Калмыкии Левон Чахмахчян. К чести председателя Счетной палаты, инициировавшего спецоперацию по разоблачению вымогателей из собственного ведомства, он не стал скрывать этот случай от общественности.
Увы, но столь принципиальных поступков на память почти не приходит. Поэтому председатель Комиссии Общественной палаты РФ по общественному контролю за деятельностью правоохранительных органов, силовых структур и реформированию судебно-правовой системы Анатолий Кучерена, констатировал: обнародованные случаи вызывают у людей усмешку - "очередная кампания".
А известный академик Дмитрий Львов вообще считает, что мы сегодня демонстрируем непонимание сути происходящего. Суть же, по его мнению, в том, что нынешняя российская экономика не способствует созданию антикоррупционной среды. Продолжается расслоение общества по денежным доходам. В стране 92 процента собственности от природной ренты находится в руках у 15 процентов населения. Это явная коррупция, убежден академик. И предлагает, чтобы ни одно решение парламента, затрагивающее интересы страны (и прежде всего природные ресурсы, которые должны быть национальным достоянием), не рассматривалось без научной экспертизы.
Другими словами, все вновь сводится к тому, с чего мы и начали, - к бизнесу и власти. Что же здесь непонятного?