"В 1993 году начальник милиции запросто рассказывал о зароботках за неделю: доставал авоську денег, оставлял себе треть, остальное - наверх. СЕйчас такого не услышишь".

Цель нашего проекта - сравнительный анализ неформальной экономической деятельности полиции в трансформирующихся и развивающихся странах. Начинали мы с наших исследований, но потом поняли, что такая проблема есть не только у нас. В странах бывшего СССР, странах Восточной Европы проблема выглядит иначе, чем в развитых странах.

То, чем занимается наша полиция в России, в Казахстане, Болгарии - это больше, чем коррупция. Коррупция - это отклонение от нормы, отдельные преступления отдельных людей. Здесь же деятельность носит длительный характер, люди, которые этим занимаются, не испытывают протеста в связи с потребностью эту деятельность прекратить. Эта деятельность институционализирована, привычна и в обществе не вызывает идиосинкразии.

Кроме того, термин "коррупция" переносит вопрос в правовую плоскость. Но проблема здесь другая, социально-экономическая. Деятельность эта укоренена, надо изучать ее как социально укорененную. Насколько она преступна и соответствует закону - это другая плоскость. Вторая теория - эта деятельность не просто социально укоренена, но и представляет собой не выведенное на поверхность соглашение между полицией, властью и населением.

В 2001 году был проведен опрос в 8 регионах, было порядка 40 вопросов, в том числе и о неформальной деятельности. Мы не спрашивали: "Сколько ты в месяц зарабатываешь?" Хотя в 1993 году начальник милиции запросто рассказывал, сколько он зарабатывал за неделю: доставал авоську денег, оставлял себе треть, а остальное передавал наверх. Сейчас такого не услышишь.

Выполнение работы и заработки вне обычных обязанностей включают два разных вида деятельности: конвенциональную и неконвенциональную. По закону о милиции запрещено заниматься чем-либо, кроме творческой деятельности, преподавания и науки. Петь и преподавать можно, а водить в свободное время - нельзя. Очевидно, что извоз, которым часто занимаются милиционеры, незаконен с этой точки зрения.

Но есть и другие виды деятельности: рэкет, крышевание, похищение людей и так далее. Это оказание услуг по протекции, по защите. Это деятельность, которую трудно определить. Видов неконвенциональной деятельности больше 50, а сейчас это число еще выросло.

Вовлечены в такую деятельность в свободное время 49% сотрудников правоохранительных органов. Отдельный вопрос - взаимоотношения с бизнесом. Треть говорят, что не бывает, 65% - бывают, 11% - довольно часто. Это 2001 год. По Москве нет данных о занятости в рабочее время, зато в нерабочее больше всех - 78%.

Произошла институционализация этой экономической активности, произошло встраивание милиции в рынок. Параллельно прошла автономизация органов власти. В значительной степени милиция стала автономна от других ветвей власти, и управляется она другими способами, нежели законами.

Масштаб этих заработков, по нашим минимальным оценкам: $1-3 млрд в год. Если сумму заработков разделить на количество занятых, то это не будет такая большая сумма. Процентов 20 зарабатывают в рабочее время. Но, опять же, есть данные, что в экономически активных районах речь идет о более крупных деньгах. Есть связь между экономической активностью региона и масштабами неформальной деятельности. Простые услуги участкового, на участке которого находится много ресторанов, кафе, фирм, могут стоить больших денег. Но есть бедный Урюпинск, где придется на бензин и бумагу работать. Я не делал бы из этой цифры культа, но она говорит о сложившемся порядке.