Мнение

Андрей Александрович, «Ведомости» публикуют сегодня статью президента РСПП Аркадия Вольского, озаглавленную «Социальная ответственность: в одной лодке». Г-н Вольский устанавливает три задачи для бизнеса. Это самоидентификация, то есть, ответ на вопрос, что такое бизнес и откуда он появился, самоорганизация – сформулировать свои интересы, сформировать организационные и корпоративные структуры и действовать согласованно. И третья задача – самореализоваться, то есть завоевать доверие общества, трудиться не только для собственного блага, но и на благо общества. Кроме того, Вольский начинает статью с того, что государство, партии, общественные организации и движения, работодатели и наемные работники находятся в одной лодке и должны грести все вместе и в одну сторону, иначе можно потонуть. Не слишком ли идеалистический взгляд на социальное устройство?
На мой взгляд, дело даже не в идеализме. В принципе, базовые рассуждения правильные. Действительно, все в одной лодке, и нужно как-то координироваться всем заинтересованным участникам процесса, даже при наличии диаметрально противоположных интересов. Проблема в другом. Призывы к кооперации и самореализации могут сработать в том случае, если бизнес-сообщество испытывает доверие к инициатору подобного процесса. И ключевая проблема в том, что хуже всего с доверием. Потому что по итогам дела ЮКОСа бизнес однозначно не доверяет власти, и он вряд ли может доверять РСПП, который, по сути, в деле ЮКОСа себя никак не проявил.
Грубо говоря, РСПП – включая не только олигархов, но и Вольского как их представителя – слишком долго молчал. Безусловно, в результате олигархи сохранили на сегодняшний день свою собственность – что, правда, ни от чего не гарантирует в будущем. Но в плане общественного уважения у меня есть некое ощущение, что население скорее сегодня может уважать – возможно, не любя – того же Ходорковского, который после ареста Лебедева из страны не уехал (хотя, наверное, мог) и который, в какой-то мере, сознательно пошел на свой арест. Я не знаю, насколько он просчитывал все ходы и варианты, может, он рассчитывал на другой вариант, но, условно говоря, у среднего обывателя и среднего бизнесмена сейчас больше оснований уважать Ходорковского, которой не за уклонение от налогов, а за определенные политические взгляды сидит в известном месте. Как он получил деньги, которые использовал для финансирования своих политических взглядов и их реализации – это отдельный вопрос. А на другой стороне оказываются остальные уважаемые члены бюро правления РСПП – в лице Потанина, Дерипаски, того же Вольского, которые сейчас пытаются кого-то объединять, но они во время дела ЮКОСа молчали. И у меня есть большое сомнение, что даже самые правильные слова, исходящие сегодня от этой категории людей, будут иметь какое-то действие.
Из существующих на сегодня фигур, на мой взгляд, в какой-то мере сохранил репутацию Чубайс. Он публично высказывался в защиту Ходорковского, что явно не прибавило голосов СПС на парламентских выборах, но при этом он хотя бы сохранил репутацию в глазах своих традиционных сторонников. Безусловно, Чубайс всегда был не столько бизнесменом, сколько политиком. А в целом, проблема в том, что сейчас на стороне бизнеса среди действующих крупных предпринимателей нет фигур, которые могли бы представлять и отстаивать коллективные интересы бизнеса. И на стороне власти нет фигур, которым бизнес мог бы доверять. Может быть, некоторое исключение – Фрадков. Это единственная фигура, появившаяся уже после того, как конфликт был инициирован, и которая напрямую не несет ответственности за этот конфликт. Но все остальные политические фигуры присутствовали при этом процессе, и тень дела ЮКОСа на них падает. Они могут начать что-то озвучивать, но вряд ли кто-то в бизнесе будет всерьез им верить.
К сожалению, дело ЮКОСа много чего поломало, независимо от того, кто и что хотел изначально. И у меня ощущение, что действующими фигурами первого эшелона тот процесс, о котором сейчас правильными, в общем, словами говорит Вольский, не может быть запущен. Для этого нужны новые люди. Может быть, от этих людей придут действительно новые слова и новые идеи, и они будут восприняты в бизнес-среде и в обществе. Это тоже не гарантировано, но это хотя бы возможно.