Мнение

Виктор Кимович, первый зампред ЦБ Алексей Улюкаев, комментируя подготовленный по просьбе депутатов Госдумы сценарий денежно-кредитной политики при цене на нефть $60 за баррель на 2006 год, весьма четко дал понять, что при такой цене Россия не то, что не выиграет, но столкнется с весьма трудно разрешимыми проблемами. ЦБ не сможет скупить всю дополнительную валюту, которая поступит в страну, не превысив при этом допустимый уровень увеличения денежной массы. Изымать средства путем увеличения предложения облигаций чревато ростом процентной ставки, что в свою очередь приведет к еще большему притоку средств в страну, Улюкаев назвал это дурной спиралью. А рассчитывать на стерилизационные возможности бюджета не приходится, поскольку власти при поступлении дополнительных средств, как правило, увеличивают госрасходы. А значит – либо высокая инфляция, либо существенное укрепления рубля, причем цифры по укреплению рубля называются до 14%. Означает ли все это, что в случае реализации сценария с высокими ценами на нефть, уже в следующем году Россия столкнется с кризисом?
На самом деле, нужно очень хорошо постараться, чтобы получить экономический кризис при избытке средств в экономике. Даже нельзя ставить вопрос о том, насколько высокие цены на нефть могут ухудшить макроэкономическую ситуацию в стране – в нормальном хозяйстве от избытка денег не умирают, умереть можно с голода. Вопрос нужно ставить так – насколько компетентно наше правительство в том, чтобы нормально распоряжаться теми деньгами и теми возможностями, которые получает российская экономика в последнее время?
Пока единственным способом регулирования экономики, которое использует правительство является изъятие значительных средств в Стабилизационный фонд. Но помимо Стабфонда существуют и другие возможности для того, что не допустить роста инфляции и не навредить экономике. Можно, во-первых, имея массу доходов от нефти, последовательно снижать налоговый пресс на производство. Во-вторых, изымая средства в бюджет, направлять их на инвестиционные цели. Речь, прежде всего, идет о том, что мы имеем массу инфраструктурных проблем в экономике, массу не доведенных до конца реформ, которые мы начинали и бросали на полпути. Я имею в виду вложения в транспортную структуру, в строительство трубопроводов, автомобильных дорог, инфраструктуры экспортных зон, переоснащение больниц, переоснащение армии и так далее. У нас есть масса проблем в экономике, которые может решать только государство. Правительство сейчас имеет достаточный объем средств, чтобы эти проблемы решить, правда, не демонстрирует ни воли, ни желания этого сделать.
Что касается ограничения поступления валютных средств в экономику, то я бы на месте правительства и ЦБ обратил бы самое пристальное внимание на объем заимствований средств на зарубежных рынках со стороны ведущих государственных компаний, таких как Газпром, Роснефть, Транснефть, ВТБ, Сбербанк и так далее. Объемы заимствований со стороны госкомпаний, которые вполне укладываются в понятие квазисуверенного долга и могут в будущем лечь на плечи государства, на порядок превышают те средства, которые занимают на зарубежных рынках частные компании. Наши нефтяные и газовые государственные компании вполне способны за счет высоких цен на нефть и газ финансировать свои инвестиционные расходы, не занимая значительные средства за рубежом и не перекладывая расходы на плечи рядовых потребителей. Таким образом, можно регулировать поступления валюты в страну, и в значительной степени сократить поступления, не связанные с внешнеторговыми операциями.
А как с Вашей точки зрения, нужно относиться к предложению Улюкаева – в Стабилизационный фонд направлять не только экспортные пошлины на нефть, но и пошлины на нефтепродукты?
Здесь два момента. Первый – у нас структура нефтяных пошлин такова, что единственным субъектом, который выигрывает от значительного роста цен на нефть является государство. В принципе, система налогообложения нефтяных компаний построена таким образом, что свыше какой-то цены отсечения компании только проигрывают от роста цен на нефть. Поэтому вопрос заключается не только в том, сколько изымать у нефтяных компаний, а, прежде всего, в том – насколько грамотно расходовать те средства, которые есть у государства. Я считаю, что безмерное раздувание Стабфонда ничего не дает, потому что Стабфонд по сути не является фондом будущего поколения. Это может быть в Норвегии, в Саудовской Аравии, в США, имеет смысл деньги изымать из экономики и не тратить внутри. Что касается России с ее проблемами, я думаю, более грамотной вещью является расходование средств на цели инвестиций в инфраструктуру внутри страны.
А если говорить о переоснащении оборудования, оно должно закупаться за рубежом, для того, чтобы средства уходили, или можно таким образом поддерживать и отечественных производителей?
Я думаю – возможны оба способа. Вопрос заключается в их эффективности.
Я думаю, что здесь нужно думать не о контроле над инфляцией, а о том, что представляет из себя тот или иной проект. Может быть реализована схема, когда отбором этих проектов будут заниматься не государственные чиновники, а какие-то частные инвестиционные банки, в том числе, и иностранные. И если в этом инвестиционном проекте будет указано, что наиболее эффективной схемой его реализации является закупка оборудования за рубежом – значит, так и надо поступать. Если в России – значит, нужно говорить о внутренних закупках, развивающих производства и создающих рабочие места у нас в стране. Я считаю, что здесь должны ставиться не макроэкономические цели, а цели обеспечения доходности для участвующих сторон и бюджетной эффективности тех или иных проектов и решений.