Каждый видит, что хочет Тема иностранных инвестиций в российскую экономику по-прежнему грешит расхождениями в подсчетах и противоречивостью оценок

Иностранные инвесторы все активнее вкладывают свои средства в Россию. Так, согласно недавно обнародованным данным Росстата, за первый квартал 2006 г. приток капиталов в страну составил 8, 8 млрд. долларов, что в два раза больше, чем за аналогичный период прошлого года.
Впрочем, подобный тренд вызывает у отечественных экспертов и аналитиков как позитивные оценки, так и отрицательные. К примеру, специалисты Института экономики переходного периода (ИЭПП) считают, что экономический рост в России практически не зависит от прямых иностранных инвестиций, зато они стимулируют инфляцию и укрепление рубля. Но им тут же возражают: нет, эти средства улучшают качество такого роста, и притом самым существенным образом.

У двух "нянек" ПИИ разнятся
Впрочем, споры идут даже об объемах инвестиционных поступлений, совершенно по-разному оцениваемых различными российскими ведомствами. Например, данные Росстата и ЦБ по так называемым прямым иностранным инвестициям (ПИИ) существенно разнятся. Скажем, в 2005 г. статистики "обнаружили" их на сумму 13,1 млрд. долларов, а банкиры - 14,6. Такое несоответствие вызвано тем, что ведомство Сергея Игнатьева рассчитывает инвестиции, исходя из реальных финансовых потоков, отраженных в платежном балансе, а Росстат основывается на формальных данных компаний и к тому же не учитывает суммы реинвестиций, производимых иностранными фирмами за счет заработанной в стране прибыли. И хотя, как отмечает экономист компании "Тройка Диалог" Антон Струченевский, статистика ЦБ более корректна, тем не менее надо скептически относится к цифрам и банкиров, и статистиков. "Главное же, - резюмирует он, - в процентах ВВП иностранные инвестиции в любом случае очень малы".
В минувшем году инвестиционную картину в России весьма сильно исказила покупка "Газпромом" 72,7% "Сибнефти" за 13,1 млрд. долларов. Причем для начала газовый монополист перечислил нерезидентам деньги примерно за 56% акций (около 10 млрд. долларов), остальные же 3 млрд. оплатила его голландская "дочка" Gazprom Finance B.V., в собственности которой осталось 16,7% "Сибнефти". До этой сделки пакетом акций нефтяного холдинга управляла иностранная компания Millhouse Capital через пять офшорных фирм.
Главный экономист Deutsche UFG Ярослав Лисоволик комментирует покупку "Сибнефти" следующим образом: "Получается, что иностранная компания избавилась от российских активов и вывела инвестиции, что как бы испортило всю статистику, хотя в то же время есть все основания думать о российском происхождении самих этих иностранцев".
С его мнением соглашается экономист банка "Траст" Евгений Надоршин. Ни притока, ни оттока ПИИ покупка "Сибнефти" "Газпромом" не означает, ведь, по сути, российская компания купила российскую же структуру. Правда, печалится Е.Надоршин, такие случаи только "замусоривают реальную экономическую картину".
Впрочем, данная проблема характерна не только для России. К примеру, сведения по ПИИ у статистической службы Эстонии и у Национального банка этой страны тоже различаются и при этом столь же сильно. Подробные "ошибки" свойственны и куда более развитым финансово-экономическим системам стран Европы. Так, Конференция ООН по торговле и развитию (UNCTAD) недавно переоценила приток ПИИ в Великобританию в 2005 г. примерно на 100 млрд. долларов. По расчетам этой организации выходило, что за год вложения в экономику Туманного Альбиона выросли почти в три раза - до 219 млрд. На деле же холдинг Royal Dutch/Shell, который считался до этого голландско-британским совместным предприятием, реструктурировался и стал на 100% нидерландским.

Польза и вред от инвестиций
Так что же все-таки дают экономике страны прямые иностранные инвестиции? Теория о том, что они стимулируют рост экономик, как отмечает научный руководитель Центра стратегических разработок Ксения Юдаева, появилась еще в середине 60-х годов прошлого века, когда переток капитала между странами резко вырос. Данная точка зрения впоследствии получила столь широкое распространение среди экономистов, что с конца 80-х годов Международный валютный фонд и Всемирный банк стали рекомендовать всем странам содействовать притоку ПИИ.
Правда, заведующий лабораторией денежно-кредитной политики ИЭПП Сергей Дробышевский в своем докладе "Взаимодействие потоков капитала и основных макроэкономических показателей в России" отмечает, что пока ни ПИИ, ни приток капитала в целом не повлияли на темпы роста отечественной экономики. В частности, ученый пытается проанализировать, как воздействовали в 1994-2004 гг. прямые и портфельные инвестиции, а также иностранные кредиты и займы на рост ВВП, инфляцию и курс рубля. И в результате не обнаруживает никакой связи между этими факторами. С.Дробышевский объясняет это незначительной величиной инвестиционных сумм. Автор доклада делает вывод: "Оценивать влияние ПИИ на такой рост надо, когда они преодолевают границу в 6% ВВП. И стоит ли тут говорить о России, когда даже с быстрорастущей экономике Китая эти самые ПИИ составляют лишь 3,2% от ВВП..."
Зато побочные эффекты делают свое "черное дело" уже при нынешней величине инвестиций. Так, увеличение притока капитала (ПИИ, займы, портфельные инвестиции) всего лишь на 1%, по расчетам специалистов, приводит к росту реального эффективного валютного курса на 0,68% (в результате расширения предложения валюты) и потребительских цен на 0,31% (как следствие увеличения денежной массы). Экономист Центра развития Валерий Миронов отмечает, что, с одной стороны, чем больше инвестиций, тем больше продукции производится, тем меньше потребность в импорте, тем больше в стране остается валюты и тем крепче рубль. Но, с другой стороны, приток капитала ускоряет инфляцию, а значит, "вопреки общему мнению, не следует особенно радоваться прямым иностранным инвестициям".
Как оказалось, есть свои защитники и у ПИИ. Пусть даже эти инвестиции и не подталкивают экономику к росту, но они, тем не менее, как считает экономист ИЭПП Ольга Изряднова, оказывают качественное влияние, "тормозя в целом ряде отраслей страны импорт готовой продукции и способствуя развитию технологий и улучшению структуры потребления".
Позитивную оценку ПИИ дает и главный экономист компании "Тройка Диалог" Евгений Гавриленков. По его мнению, следует учитывать, что и на экономический рост, и на динамику ПИИ влияют много факторов - например, инвестиционный климат и стоимость денег. Поэтому "...выстраивать линейные связи между всеми этими показателями просто некорректно".

Барьеры, которые не мешают
В апреле нынешнего года Консультативный совет по иностранным инвестициям представил в Минэкономразвития результаты очередного исследования под названием "Россия как объект инвестиций". Построенное как опрос мнений топ-менеджеров работающих в стране зарубежных компаний, оно, в общем-то, констатировало уже известные "болячки", делая при этом совсем нелогичный вывод.
Однако - все по порядку. Опрошенные 155 руководителей зарубежных "хозяйствующих субъектов" увидели главные препятствия на пути инвестиций в Россию в чиновниках, в проблемах с лицензированием и регистрацией, получением виз и разрешений на работу и в коррупции (причем самым "взяткоемким" органом треть посчитала налоговые инспекции), в противоречивом законодательстве и в избирательности судов при его трактовке. Наконец, невысоко оценивалась и работа российского правительства по привлечению денег из-за границы. При этом министр экономического развития и торговли Герман Греф констатировал "потрясающую неизменность списка проблем по сравнению с прошлогодним исследованием".
Но вывод Консультативного совета оказался просто непредсказуемым: 94% иностранных компаний готовы, тем не менее, расширять свой бизнес, а 91% - увеличивать инвестиции в Россию. Это тем более удивительно, если учесть, что год назад таких "смельчаков" было соответственно 78 и 71%. Такие показатели явно удивили и одновременно вдохновили главу МЭРТ, заметившего: "Если бы данное исследование не делали независимые эксперты, то я бы подумал, что положение просто приукрашено..."
Почему же иностранцы, вопреки всему, так и "лезут" в нашу страну? "Пелену недоумения" по этому поводу отчасти развеял руководитель Федеральной службы по финансовым рынкам Олег Вьюгин. Он также признал, что посланцам западного бизнеса все еще трудно развивать свое дело в России, а тем более начинать его. Зато если им все же удалось пробиться на отечественный рынок, то последующие результаты оказываются настолько многообещающими, что бизнесмены готовы "и дальше сюда нести деньги".
Достаточно прагматичным в своих оценках российского инвестиционного климата оказался партнер Ernst & Young Александр Ивлев. Он считает, что главное для иностранных фирм -это "угадать" с местом вложения капитала, причем начинать такой поиск нужно с выявления наиболее активных и относительно независимых от центра губернаторов. Столь же немаловажными факторами, по его мнению.
являются растущий потребительский спрос и увеличивающаяся емкость рынка, а также потенциал человеческого капитала. "Наверное, все это, - подводит итог А.Ивлев, - и берет верх в споре двух "объективных тандемов": актуальной прибыли вкупе с перспективами развития над чрезмерной забюрократизированностью вкупе с коррупцией".
Впрочем, определенная доля "головокружения от успехов" все-таки свойственна МЭРТ. В частности, заместитель министра Кирилл Андросов, вдохновленный результатами упоминавшегося выше опроса западных бизнесменов, во всеуслышание декларирует создание специального агентства по привлечению в страну иностранных инвестиций. Но это, как говорится, пока еще "журавль в небе".

Еще одна "морковка"
В то же время в ведомстве Германа Грефа ищут и свою инвестиционную "синицу" - более конкретные методы привлечения денег из-за рубежа. Так, отмечая, что львиная доля ПИИ, поступающих в страну, оседает, как правило, в высокодоходных ресурсных секторах экономики (а это только увеличивает ее зависимость от мировых цен на сырье), в МЭРТ уже сейчас готовы предложить иностранным финансистам и предпринимателям новшество, "практически готовое к употреблению". Оно, по словам замминистра Андрея Шаронова, - в создании ОАО "Российская венчурная компания". Соответствующие документы уже поступили в правительство, которое, как полагает чиновник, не будет тормозить принятие положительного решения на этот счет. Более того, на данный проект из госбюджета планируется выделить 15 млрд. рублей, а доля государства в создаваемых венчурных компаниях составит 25-49%. Наконец, сознавая, что такого рода бизнес сопряжен с высоким риском и не приносит быстрой отдачи, власти, по словам Шаронова, приготовили инвесторам "морковку": свою прибыль государство готово ограничить 3%, остальное разрешит оставить компаниям.
Однако несмотря на активную РR-поддержку данного проекта, участники рынка (и не только зарубежные) весьма настороженно встретили "венчурную идею" МЭРТ. Так, по мнению старшего экономиста Центра экономических и финансовых исследований и разработок (ЦЭФИР) Натальи Волчковой, венчурный сектор, связанный с созданием бизнеса практически с нуля в сфере высоких технологий, - область и без того высокого риска для вложений. "А в условиях нынешней России, где их палитра сама по себе уже расцвечена всеми цветами радуги - и политическими, и экономическими, и корпоративными -привлекательность этого бизнеса изначально сомнительна, тем более для иностранцев, - добавляет она. - Да и о чем вообще говорить, если в стране сегодня просто нет грамотных венчурных менеджеров, которым можно было бы доверить свои средства".
Действительно, куда более выгодно вкладывать средства в нефть и газ - и прибыль высока, и отдача стремительна. Что, собственно говоря, уже давно проверено на практике и, по сути дела, ни у кого не вызывает сомнений.