"Развитые страны становятся более рискованными, а в развивающихся риски уменьшаются"

О том, чем обусловлен феномен развивающихся рынков, как долго будет продолжаться бум иностранных инвестиций в страны BRIC (Бразилия, Россия, Индия, Китай), корреспонденту "Бизнеса" Алексею Байбакову рассказал главный экономист "Тройки Диалог" Евгений Гавриленков. По его мнению, эпоха легкого роста и безумной привлекательности России заканчивается.

- Чем обусловлена привлекательность развивающихся рынков?
- На это влияют несколько факторов. Сама категория развивающихся рынков появилась в 1990-х годах. Тогда страны, которые традиционно относятся к этой категории (азиатские, латиноамериканские), были другими экономиками. Они были меньше по масштабу: по объему ВВП, по объему финансовых систем, то есть по всем параметрам. За десять лет многие из этих стран удвоили свой ВВП. Россия, если считать в долларах, сделала это более быстрыми темпами: за счет укрепления рубля с 1999 года ВВП у нас вырос в пять раз. Китай стал четвертой страной в мире по объему ВВП, обойдя Великобританию. То есть доля развивающихся рынков в мировой экономике выросла.
Кроме того, до 1997 года большинство развивающихся стран были странами с дефицитными экономиками (то есть с хроническими дефицитами бюджетов и платежных балансов). Все это приводило к росту внешней задолженности, повышению рисков инвестирования в эти страны - азиатский кризис 1997-1998 годов наглядно продемонстрировал результаты такого развития. Сейчас же это страны с двойным профицитом (и бюджета, и по счету текущих операций платежного баланса), и, как следствие, они являются основными держателями мировых золотовалютных резервов.
У одного только Китая объем золотовалютных резервов приближается к $1 трлн, Россия в последние месяцы делила третье-четвертое место с Тайванем с объемом резервов около $260 млрд. Безусловно, профицитные бюджеты, наличие резервов являются существенной гарантией макроэкономической стабильности.
Проблема дефицитов же, наоборот, возникла в развитых странах - это касается как дефицитов бюджетов, так и платежных балансов. Таким образом, понятие рисков несколько смещается. Развитые страны сейчас выглядят более рискованными, чем раньше, а риски инвестирования в развивающиеся рынки несколько понизились. Поэтому я считаю, что исходя из этих фундаментальных факторов будет происходить пересмотр взглядов на развивающиеся рынки - пока не видно, чтобы макроэкономические показатели, такие как темпы экономического роста, состояние бюджетов и платежных балансов, в развивающихся рынках стали вдруг ухудшаться. При этом важна также не только макроэкономическая составляющая, но и микроэкономика - многие развивающиеся рынки впитали в себя не только капитал, но и частично деловую культуру развитых стран, что тоже говорит в пользу их возросшей устойчивости.
- Насколько снижение рисков делает развивающиеся страны более привлекательными для инвестиций?
- Я не утверждаю, что произойдет какое-либо революционное изменение. Это будет более плавный процесс изменения отношения к экономикам развивающихся рынков. Думаю, что постепенно начнут происходить определенные изменения долей в портфеле инвесторов. Америка и Европа, конечно же, останутся крупнейшими рынками, речь идет о том, что инвестиции в развивающиеся рынки будут расти быстрее. У России тоже есть шанс получить долю этих потоков. Пока не видно, чтобы цены на сырье существенно снижались, - несмотря на недавнее снижение цен на нефть до $60 за баррель, следует признать, что это очень и очень высокий уровень. И Россия как поставщик сырья будет интересной для инвесторов, даже несмотря на то, что диверсификация экономики и экспорта идет крайне медленно.
- Когда начнется этот процесс?
- Последнее время долгосрочная динамика фондового рынка развитых и развивающихся стран становится более синхронной. Подчеркиваю, речь идет именно о долгосрочной динамике, в отдельные месяцы и кварталы она была и будет различной, подчеркивая отличия в экономическом развитии разных стран. При этом, как правило, развивающиеся рынки и растут быстрее, и падают глубже (сейчас уже речь идет о рынках не как экономиках, а как рынках финансовых).
В мировой экономике в последнее время сложилось определенное разделение производства - в развивающихся странах все больше производят товаров, а в развитых странах складывается скорее постиндустриальная экономика (причем в США это происходит быстрее, чем в Европе). Такое разделение труда приводит к тому, что страны удачно дополняют друг друга, проявляя свои конкурентные преимущества. Неудивительно, что, несмотря на устойчиво высокие цены на сырье и энергию, рост мировой экономики ускоряется. Трудно представить, что Америка будет падать, а рост китайской экономики - ускоряться. В ближайшей перспективе это, скорее всего, будет движение в одном направлении, но разными темпами. В развивающихся странах рост инвестиций будет более быстрым.
- Считается, что у стран BRIC наилучшие перспективы роста. А внутри этой группы как распределяются места?
- Перспективы Бразилии, Индии и Китая связаны с ростом населения и интенсивными процессами урбанизации. А это означает наличие дешевой рабочей силы и относительно низкие издержки производства. Кроме того, по среднему уровню дохода исторически эти страны никогда не были лидерами. Их рост начался с более низкой точки, и возможностей для более высоких темпов роста у них больше. К России все это не относится. Сырьевая направленность нашего экспорта, с одной стороны, является преимуществом. Потому как спрос на сырье в условиях его дефицита не упадет. Во всяком случае до следующей технологической революции. Например, Китай будет расти, и сырья будет требоваться больше. Из-за этого цены далеко вниз не уйдут.
Но такая монокультурность в любом случае рискованна. Могут произойти некие неожиданные события. Например, мировая экономика затормозится вследствие каких-либо форс-мажорных обстоятельств, скажем, терроризма. Следовательно, остаются риски, и если они материализуются, у нашей экономики могут возникнуть проблемы.
- Высокие цены на сырье ведут к большому притоку денег в Россию. Будут ли эти деньги вкладываться на российском рынке?
- Около 6-7% ВВП идет в стабилизационный фонд. Тем не менее притока валютной выручки и капитала пока хватает и для поддержания относительно высоких темпов экономического роста. До тех пор пока Россия будет расти быстрее мировой экономики, и особенно пока в этих условиях ее фондовый рынок сохраняет высокий потенциал роста, она будет оставаться привлекательной.
Безусловно, последует и диверсификация вложений со стороны российских инвесторов - все больше будет интереса к инвестициям за границу. Особенно среди нефтяных и металлургических компаний. Нельзя бесконечно расширять профильный бизнес внутри одной страны, не всегда при наличии денег удается успешно развивать непрофильный бизнес, поэтому неудивительно, что многие российские компании смотрят на возможности покупки активов в других странах, что является вполне естественным процессом. Бессмысленно рассчитывать на то, что нефтяные компании или металлургические будут успешно заниматься, например, сельским хозяйством или производством автомобилей, что у нас отчасти было. Например, стали покупать машиностроительные заводы, но серьезного позитивного результата пока нет.
Я считаю, что Россия подходит к пределам своего легкого развития. При сценарии, когда цены на нефть перестают расти, через пару лет мы подойдем к началу процесса очень интенсивной реструктуризации. Поскольку физические объемы экспорта не будут расти так быстро, как раньше (вследствие отсутствия свободных мощностей), то и долларовые поступления тоже. Как только сожмется сальдо платежного баланса до 4-5% ВВП против нынешних 12-13%, мы неизбежно подойдем к периоду изменений. Я не думаю, что мы будем так привлекательны для инвестиций, как Китай, что к нам хлынет поток денег. Приток капитала, безусловно, продолжит расти, но не так, чтобы это могло компенсировать снижение притока валютной внешнеторговой выручки. Все это изменит ситуацию на денежном рынке - деньги подорожают, процентные ставки пойдут вверх и наконец станут позитивными в реальном выражении. И вот тут вступит в действие активный процесс реструктуризации, который начнется с банковского сектора, финансовой системы, а потом повлияет и на всю экономику. Через два-три года настанет момент истины, и более эффективные компании будут ярче выделяться, это очень здоровый процесс. Сейчас на фоне дешевых денег и бурного роста спроса всем хорошо. А вот потом будет уже не всем.