Мнение

Виктор Кимович, 15 марта ЦБ планирует разместить ОБР на 250 млрд. рублей, как отмечают СМИ, это самый большой выпуск за всю историю этих бумаг. И как пишет КоммерсантЪ, ЦБ рассчитывает, что этот выпуск будет куплен Сбербанком на средства, поступившие от допэмиссии. Глава Сбербанка Казьмин уже заявлял, что где-то к середине марта поступят деньги как раз в том объеме, примерно 250 млрд., при этом аналитики полагаю, что Сбербанк помогает ЦБ в деле связывания ликвидности. То есть, по сути дела происходит перекладывание денег из одного государственного кармана в другой. Алексей Улюкаев оценивал инфляционный эффект от допэмиссии Сбербанка где-то в 0,5%-0,6%, то есть, повод для связывания ликвидности достаточно существенен. Какова Ваша точка зрения, действительно ли эти два события можно связывать, и не является ли желание ЦБ выпустить ОБР на такую крупную сумму попыткой отвязаться от ситуации, когда денежное предложение формируется исключительно покупкой долларов, поступающих в страну в виду экспортных доходов, и привести нашу денежно-кредитную политику к некоторым стандартам развитых стран?
Я бы не сказал, что схема регулирования денежного предложения, которая использовалась ЦБ, по меньшей мере последние 5-6 лет, претерпевает изменения. На самом деле, основные операции, связанные с эмиссией денег в экономику, проходят по линии валютного рынка и связаны с регулированием золотовалютных резервов. Эта ситуация пока не меняется. Скорее, речь идет о том, что ЦБ РФ пытается нивелировать краткосрочный инфляционный эффект от проведения IPO Сбербанка. В будущем, вероятно, эта схема будет использована и во время IPO Внешторгбанка. Деньги, которые получат от размещения акций оба института, не могут быть освоены быстро и может возникнуть то, что называется - избыточное предложение денег. Часть средств будет выплеснута на денежный рынок, другая – пойдет на спекуляции с валютой и ценными бумагами. ЦБ явно пытается подстраховаться, связав на некоторый срок деньги, которые Сбербанк получит от IPO, не допустив, таким образом, инфляционный всплеск в марте-апреле текущего года. Не секрет, что ЦБ РФ достаточно активно проводит операции по связыванию денег в начале года, чтобы нивелировать эффект от роста свободных средств в банковском секторе в тот период (основные факторы – это бюджетные выплаты и расчеты клиентов по кредитам). То есть, говорить о том, что ЦБ начинает использовать нормальную форму денежно-кредитного регулирования через операции на открытом рынке, пока преждевременно.
Если вспомнить предыдущее размещение ОБР ЦБ, то оно было примерно на 130 млрд. рублей, и примерно половина облигаций не нашла спроса, сейчас размещение вдвое больше с расчетом на Сбербанк. А можно ли рассчитывать, что помимо Сбербанка будет предъявлен спрос и другими инвесторами?
Я думаю, что почти все скупит Сбербанк. Явно уже существует договоренность между ЦБ и крупнейшим банком страны. Что касается самих ОБР, то я не знаю, насколько они в настоящий момент интересны рынку по той простой причине, что их доходность относительно невелика, а банки в основном используют другие инструменты для регулирования своей ликвидности: МБК, операции РЕПО, сделки с краткосрочными облигациями, валютные свопы.
Кудрин недавно заявил, что при образовании недостатка денег в экономике, ЦБ снизит ставку рефинансирования и этот инструмент заработает так, как это происходит на Западе. Улюкаев говорил, что для того, чтобы ставка рефинансирования заработала в полную силу, нужно, чтобы лаг между ставкой рефинансирования и инфляцией составлял 1,5%-2%, в этом году у нас планируется 8% инфляции. При каких условиях может возникнуть недостаток средств в экономике, и можно ли ожидать, что ставка рефинансирования может стать реальным инструментом денежно-кредитной политики в какой-то обозримой перспективе?
Я не думаю, что в ближайшей перспективе так произойдет. Ставка рефинансирования во всем мире является определенным индикатором состояния рынка. Она дает некую информацию коммерческим банкам информацию относительно намерений ЦБ в денежно-кредитной политике. Если говорить о реальном инструменте регулирования денежно-кредитного предложения, то это, прежде всего, операции с государственными ценными бумагами на открытом рынке. У нас рынок государственного долга не развит в силу целенаправленной политики Минфина по поддерживанию профицита бюджета и связыванию, таким образом, инфляционных процессов, и он не интересен для банков в силу низких объемов и доходности. Поэтому говорить о том, что ставка рефинансирования может стать реальным инструментом регулирования денежного предложения, пока рано. Пока ЦБ скорее адаптировал ставку рефинансирования под реалии рынка. Если ставка денежного рынка падала, то ЦБ опускал ставку рефинансирования вслед за ней. Попыток активно использовать ее не предпринималось.