Реквием по диверсификации Уход от сырьевой экономики России в ближайшее время не грозит

В конце февраля глава Федерального агентства по промышленности (Роспром) Борис Алешин, выступая на форуме "ОПОРЫ", говорил о холдингах как о путях диверсификации по-русски (см. "Газету" от 1 марта). Вчера же в его выступлении на круглом столе в РИА "Новости" на тему "Можно ли диверсифицировать экономику России?" холдинги почти не упоминались. Зато традиционно упоминалась "политическая воля", от которой в России зависит все, вплоть до "ухода от сырьевой направленности к экономике знаний". Дальше Алешин высказал не менее очевидное: "Можно сколь угодно наращивать ресурсные технологии, но нужного в плане диверсификации эффекта это не даст". Действительно, эффекта не будет, если только эти технологии не являются технологиями более углубленной переработки сырья.
Зато глава Роспрома удивил другим: по его мнению, России "одной их немногих стран удалось в 1990-х провести масштабную конверсию производства". Здесь требуется уточнение. Успешная конверсия производства предполагает не просто производство сковородок там, где недавно делали танковую броню. Без конкурентоспособности проблема остается нерешенной. Но если бы конвертированное военное производство стало выпускать конкурентоспособную на мировом рынке продукцию, структура российского экспорта разительно отличалась бы от сегодняшней.

Где взять рыночный менталитет
Россия по-прежнему остается в "анклавном состоянии развития с замкнутым циклом производства в его монолитном виде". В переводе - руководитель Роспрома как раз и признается в том, что российская промышленность варится в собственном соку. Без конкурентоспособности и диверсификации экспорта. Чтобы выбраться из анклава, по словам Алешина, нужно переходить на "полновесный рыночный цикл". Этот эвфемизм означает, что пора бы российской промышленности выйти на мировой рынок. Для этого, считает глава Роспрома, "необходимо активнее вовлекать не просто инвесторов - они сами придут, - а тех, кто умеет производить продукцию, востребованную на рынке", и признает, что "для современного производства нужны принципиально новые кадры" с рыночным менталитетом.

Три плюс один
Директор департамента стратегического анализа компании ФБК Игорь Николаев напомнил, что в 2003--2005 годах была заявлена госпрограмма по диверсификации, главный тезис которой звучал как "снижение степени участия государства в экономике". "Но с 2003 года пошел обратный процесс", - считает Николаев. Чтобы российской промышленности пройти стадию "догоняющего развития", по его мнению, нужно, во-первых, продолжить политику льготного ввоза оборудования, не производимого в России, и во-вторых, продуманнее использовать возможности Инвестфонда. "Посмотрите на большинство инвестпроектов. Фактически это просто строительство подъездных путей к месторождениям, которые разрабатывают крупные компании. И еще неизвестно, насколько это обосновано в общегосударственном плане", - говорит Николаев. Он видит идею о том, что рубль из Инвестфонда привлекает три рубля частных инвестиций, с точностью до наоборот: "Это частные три рубля с радостью присоединяют рубль, который дает государство, - а почему бы не взять?" А вкладывать нужно в обрабатывающую промышленность, причем, по Николаеву, государство должно само формулировать проекты и предлагать их к реализации на конкурсной основе.

Конкурентоспособность а-ля рюс
Евгений Ясин, научный руководитель ГУ-ВШЭ, вообще считает, что диверсификация является вторичной задачей по отношению к конкурентоспособности. По его мнению, в России конкурентоспособны только 25--30% предприятий. Остальные просто выживают. И "если проводить диверсификацию, то, по большому счету, их надо закрывать. А куда людей девать?" - спрашивает Ясин, предлагая инвестировать "в человеческий капитал и в инновационные производства". Без этого "конкурировать с китайским автопромом - значит, сразу считать убытки", предупреждает он. С ним согласен главный экономист ИК "Тройка Диалог" Евгений Гавриленков - с одной, правда, оговоркой: Россия уже почти безнадежно опоздала. Гавриленков привел в пример бурное инновационное развитие скандинавских стран. "Там упор на инновации сделали загодя, лет 30 назад, и 1990-е годы, когда пришел интернет и мобильная связь, показали, кто стал в этом плане лидером: Финляндия и Дания", - убежден он. И реализацию нацпроектов, по его словам, не следует ограничивать трехлетним горизонтом: инвестировать в человека надо постоянно, чтобы была адаптированная группа населения, которая сможет работать в изменившейся инновационной среде, например в области нанотехнологий. "А как жить малому и среднему бизнесу?" - задал риторический вопрос Гавриленков. "Сегодня государство определит систему приоритетов, а завтра может прийти государство с другими приоритетами, - предупреждает он. - Так что нужно развивать образование и институциональные основы".

Инновации добровольные и принудительные
Мечты об инновациях не оторвали Гавриленкова от земли. Он напомнил, что на 2011 год государство запланировало уравнять внутренние и внешние цены на энергоносители. "И вот тогда, - говорит эксперт, - деньги пойдут в несырьевые секторы. Поэтому надо уже сейчас искать те ниши, где мы можем быть конкурентоспособными". Так что главный итог обсуждения печален: инновации следует выбрать сегодня добровольно, чтобы не столкнуться с ситуацией, когда это придется делать в гораздо худших условиях и принудительно.