Удар рублем Не придется ли российским вкладчикам платить по долгам банков?

РУКОВОДСТВО БАНКА РОССИИ Выразило серьезную обеспокоенность ростом внешней задолженности отечественной банковской системы. По данным первого зампреда Геннадия Меликьяна, в среднем уровень внешних займов российских кредитных учреждений достиг 15 процентов от их пассивов. Ситуация, близкая к критической. Российские банки сами почувствовали это уже в августе, когда для поддержания их ликвидности ЦБ вынужден был потратить более 5,5 миллиарда долларов. Эксперты предполагают, что если тенденция сохранится, то к середине сентября золотовалютные резервы Банка России сократятся еще на 20 миллиардов. Самое же поразительное в этой истории то, что во многом такая ситуация была спровоцирована политикой укрепления рубля.

Долги тяжкие

Как признаются сами банкиры, наибольшую прибыль в последние несколько лет им приносил только один вид операций — заимствование средств за границей по ставке, чуть превышавшей 5 процентов годовых, и выдача ссуд российским физическим лицам в среднем под 15 процентов. Проще говоря, они выполняли роль посредника между западными банкирами и российскими заемщиками. Об этом свидетельствуют и статистические данные. За период, прошедший с 1998 года, внешний долг России вырос более чем в два раза.

Только в первом квартале этого года он увеличился на 29,6 миллиарда долларов, достигнув отметки 339,3 миллиарда. При этом, по данным Банка России, из них на долю банков и других секторов экономики пришлось 294,9 миллиарда. Но это еще что! В первые три месяца этого года российские компании заняли за рубежом 29,6 миллиарда. Прямые же иностранные инвестиции за тот же период составили всего 6,7 миллиарда. Что касается самих банков, то, по данным платежного баланса, их задолженность превышает 110,4 миллиарда долларов. При этом только инобанкам они должны 74,4 миллиарда.

Много это или мало? Смотря как считать. Геннадий Меликьян говорит, что критическим является соотношение долга банка к его пассивам 1 к 5. То есть долги перед другими кредитными учреждениями должны быть не более 20 процентов от всех других привлеченных средств. А ведь среди крупнейших отечественных кредитных учреждений есть организации, где этот показатель превышает 30 процентов. Причем, как правило, это лидеры рынка потребительского и ипотечного кредитования.

И все бы ничего, если бы не кризис ликвидности, связанный с проблемами американской ипотеки. Стоимость зарубежных заимствований для российских банков резко возросла. Более того, подорожало обслуживание уже набранных долгов. Практически все взятые отечественной банковской системой кредиты привязаны к LIBOR. Ставки по ним плавающие. То же самое касается и облигационных займов российских кредитных учреждений. Доходность по их долговым бумагам с середины июля по середину августа выросла на 1—2 процента. А ведь еще в прошлом году суммарные процентные платежи российских частных заемщиков составляли треть от положительного сальдо платежного баланса страны — 50 миллиардов долларов. Теперь, надо полагать, они еще больше возрастут.

Эксперты агентства Fitch Ratings считают, что российские банки остаются уязвимыми в случае проблем с ликвидностью. "В последние годы для финансирования очень быстрого роста баланса большое количество российских финансовых организаций увеличило объем средств, привлекаемых на международных рынках капитала", — говорит аналитик Fitch по финансовым организациям Инесса Толоконникова. При этом она отмечает, что происходящее на мировых рынках может привести к увеличению стоимости фондирования для них. И эти риски будет весьма сложно переложить на клиентов.

Оскал тигра

Экономическая наука тем и интересна, что на любую проблему всегда есть две точки зрения. И обе они правильные. Вот и на этот раз мнения отечественных экспертов по поводу последствий для России кризиса ликвидности на финансовых рынках развитых стран разделились. Преобладает точка зрения, которую в разговоре с обозревателем "Итогов" изложил руководитель Экономической экспертной группы Евсей Гурвич: "Я не думаю, что ситуация на мировых рынках капиталов способна в ближайшей перспективе спровоцировать валютный или любой другой кризис в России".

По наблюдению главного экономиста "Тройка Диалог" Евгения Гавриленкова, ситуацию может усугубить крепкий рубль. Рост эффективного курса национальной валюты не только не помогает борьбе с инфляцией, а, наоборот, до сих пор провоцировал ее новые витки благодаря притоку портфельных инвестиций. Ведь крепкий рубль снижает риски банков при заимствовании за рубежом. А теперь, если его вдруг придется девальвировать под гнетом корпоративных долгов, банковский кризис может явиться во всей красе.

В середине июля российский фондовый рынок добрался до рекордной отметки — 2091 пункт. В начале августа индекс РТС потерял порядка 100 пунктов, а к концу оказался на уровне 1850. Одновременно резко выросли объемы торгов иностранной валютой на Московской межбанковской валютной бирже. "Это может говорить только об одном — нерезиденты начали выводить свои капиталы из России для того, чтобы покрыть свои обязательства на развитых рынках, подвергшихся ипотечному кризису", — заявил "Итогам" один из участников валютного рынка.

Лихорадка на фондовых рынках очень сильно напоминала августовский дефолт 1998 года. Причем не только по действиям Центрального банка, но и по тем суммам, которые он затратил всего за неделю для поддержания курса рубля к корзине иностранных валют. 5,5 миллиарда долларов — это примерно столько же, сколько ЦБ еженедельно тратил в августе 1998 года. Единственное отличие — на этот раз золотовалютных резервов ему должно хватить с лихвой. На 1 августа этого года ЦБ накопил 416 миллиардов долларов. Плюс стабфонд в размере, превышающем 3 триллиона рублей. Суммы немалые. Проблема в том, что страховкой от корпоративного дефолта эти средства все равно быть не могут. "Избиратели нас просто не поймут", — уверен собеседник "Итогов" в Министерстве финансов. А кто сказал, что дефолт по корпоративным долгам экономика способна пережить с меньшими потрясениями, чем дефолт по государственным обязательствам?

Случившийся в 1997 году валютный кризис в странах Юго-Восточной Азии во многом может считаться тем зеркалом, в которое сегодня смотрит и российская экономика. На тот момент структура экономик "азиатских тигров" до боли напоминала российскую нашего времени.

Главной их характеристикой являлось сочетание крупнейших, тесно связанных с государством финансово-промышленных групп и значительного сектора мелкого, но маловлиятельного бизнеса. Чем не нынешняя Россия?

Более того, макроэкономические показатели этих стран тогда и России сегодня во многом схожи. Рост ВВП в Таиланде в то время составлял 6,7 процента в год, в Малайзии — 8,2, Сингапуре — 7 процентов. В качестве иностранных инвестиций преобладали займы банков за рубежом. "Уязвимость экономики стран-"тигров" усиливалась также недостаточной прозрачностью их финансовых рынков, а также широким распространением нерыночных методов ведения хозяйственных операций — непотизма и коррупции", — считает профессор Российской экономической школы Владимир Попов. В результате, несмотря на значительные накопленные этими странами золотовалютные резервы, свои национальные валюты им все равно пришлось резко девальвировать. Население же почувствовало этот удар в том числе и по росту безработицы.

По мнению экспертов, выбор у Центрального банка теперь невелик. Поддерживать ликвидность отечественной банковской системы он может двумя способами: снизив стоимость ломбардных кредитов для банков или продолжая укреплять рубль. В первом случае некоторые финансовые учреждения, набравшие наибольшее количество долгов, могут и разориться. Во втором — может оказаться неизбежным валютный кризис.

Ответ в решении этой задачи, увы, очевиден: выбор падет на те рычаги и инструменты, которые наименее всего ударят по избирателю. В краткосрочной перспективе.