МВФ: портрет на фоне кризиса

65 лет назад, 22 июля 1944 года на Бреттон-Вудcкой конференции ООН по валютно-финансовым вопросам была разработана основа соглашения (так называемая Хартия Международного валютного фонда) о создании новой международной финансовой организации — МВФ. Окончательный вариант этого соглашения первые 29 государств подписали 27 декабря 1945 года. Это и считается официальной датой создания МВФ, который начал свою деятельность 1 марта 1947 года как часть Бреттон-Вудской системы. В настоящее время МВФ объединяет 186 государств, а в его структурах работают 2500 человек из 133 стран. Штаб-квартира МВФ располагается в Вашингтоне.

За годы, прошедшие со дня своего основания, МВФ стал ведущей международной финансовой организацией, решения которой оказывали, порой, кардинальное влияние на экономическую ситуацию в той или иной стране.

Но не секрет и то, что на протяжении всей своей истории МВФ сталкивался с серьезными проблемами. Время от времени, когда происходило очередное потрясение международной финансовой системы, от МВФ ждали основных усилий по спасению мировых фондовых рынков и тех стран, которые оказались в состоянии кризиса. А в случае неудачи спасательной акции на руководство МВФ сыпались обвинения общественного мнения и стран-спонсоров в том, что он не способен проводить политику, отвечающую современной ситуации в мировой экономике. И нынешний кризис еще одно тому подтверждение.

Почему это происходит?

Известный французский экономист Жером Сгар еще в 2003 году писал, что МВФ не способен справиться с финансовыми кризисами на планете, потому что "не имеет четкой политики и мощных рычагов воздействия на страны, находящиеся в состоянии кризиса. Проблема в том, что МВФ применяет политику двойного стандарта: в отношении одних стран эта организация проявляет мягкость, зато от других стран требует неукоснительного выполнения поставленных условий. То есть в условиях, когда отсутствует единый критерий взаимоотношений МВФ с различными странами, организация лишается инструмента эффективного воздействия и начинает импровизировать. Решения принимаются в зависимости от конъюнктуры, где условия игры диктует сильнейший. Иными словами, эта организация сильно зависит от давления своих кредиторов.

Кризис МВФ вызван в определенной степени неспособностью стран-спонсоров приспособиться к эпохе финансовой глобализации", резюмировал французский экономист.

В последние годы многие эксперты сходились во мнении, что Международный валютный фонд стремительно теряет авторитет ведущего мирового финансового института. Нередко именно на него возлагалась ответственность за те кризисные явления, которые произошли в мировой экономике и особенно в так называемых "развивающихся экономиках" в последние 10 лет. МВФ требовал от них сократить социальные расходы, приватизировать экономику, либерализовать внешнюю торговлю и сократить дотации или субсидии отечественным производителям. В результате (по крайней мере, в России) производство отечественных товаров было подорвано стремительно возросшим дешевым импортом. Доминирующим стал приватизированный сырьевой сектор, в который, в отличие от перерабатывающих отраслей, и приходили в основном иностранные частные инвесторы.

В итоге мы получили Азиатский кризис 1997 года, за которым последовали дефолты в России, Аргентине, Венесуэле, Эквадоре и других странах, которые, как и мы, активно сотрудничали с МВФ и Всемирным банком и проводили реформы, которые были непременным условием оказания им финансовой помощи.

Но так ли уж повинен Международный валютный фонд в тех кризисах, которые имели место, начиная с 1997 года, вначале в Восточной Азии, в том числе Таиланде, Гонконге, Японии и других странах, затем в России и ряде Латиноамериканских стран?

По мнению научного руководителя Государственного университета — Высшая школа экономики, и директора Экспертного института Евгения Ясина, нет, он не повинен. "Прежде всего, по простой причине — его подход и главный принцип действия заключается в том, что МВФ предлагает свою поддержку только тогда, когда кризис уже начался.

Можно сказать, что Россия в 98-ом году была единственным исключением. Потому что соглашение о предоставлении России кредита было подписано буквально за две недели до начала кризиса. Первый транш 4,8 млрд. долларов мы получили еще до того, как начался кризис, частично он был использован для того, чтобы поддержать бюджет — 1 млрд. долларов, а остальные деньги пошли на поддержание курса рубля, что давало надежды на спасение от этого кризиса. Но дела это не спасло. В дальнейшем переговоры прекратились, и следующая часть займа не была получена, потому что к власти пришло другое правительство.

Виновата ли во всем предлагаемая, как правило, МВФ жесткая финансовая политика? Тоже нет. Могу сказать, продолжил Евгений Ясин, что в одном случае действительно последствием реализации предложений МВФ были определенные внутренние волнения в одной из стран-реципиентов. Это была Индонезия. Действительно можно утверждать, что в 98-ом году Президент Мухаммед Сухарто потерял власть именно из-за того, что он пытался, вернее, его Правительство пыталось применять слишком буквально рецепты МВФ. Во всех остальных случаях эти рецепты не были, возможно, достаточными для спасения ситуации, но они всегда были полезными. И если мы возьмем, скажем, конкретно Южную Корею, то благодаря внутренней консолидации (Японцы по призыву властей даже сдавали золотые украшения и драгоценности, чтобы поддержать национальную экономику. В.М.) и стремлению применить их адекватно сложившейся ситуации, эти рекомендации принесли хороший результат", считает Евгений Ясин.

Схожую точку зрения на эти события высказывает и Генеральный директор независимого рейтингового агентства "РусРейтинг" Ричард Хейнсворт.

Он полагает, что "одно событие, следующее за другим в одно и то же время, не означает, что последнее событие обязательно зависит от ранее случившегося. Хейнсворт не согласен с тем, что кризис и последовавшие за ним дефолты были вызваны требованиями международных финансовых институтов. По его мнению, их структура не всегда позволяет осуществлять маленькие инвестиции. Но иногда страна нуждается именно в небольших инвестициях. Программы же, которые предлагались МВФ и другими финансовыми институтами и на которые правительства стран-получателей вынуждены были согласиться, зачастую создавали большие возможности для отдельного бюрократа в присваивании выделяемых средств, и только малая часть этих денег доходила до населения страны.

Но нужно также помнить и то, что практически все международные финансовые институты всегда были успешны во всем мире. Человеческая природа такова, что ошибки и жалобы часто привлекают больше внимания, чем успехи. Поэтому, оценивая результат влияния Международных финансовых учреждений на экономику, мы должны уравновесить и успехи, и ошибки и только потом выносить окончательный вердикт. Но сделать это сейчас очень сложно", подчеркивает Хейнсворт.

И, тем не менее, какова же истинная роль международных финансовых организаций вообще и МВФ в частности в мировой финансовой системе. Прежде всего, нужно понять, что мир вступил в новую фазу, которая характеризуется глобализацией финансовых рынков, высокой скоростью перемещения капиталов и постоянным совершенствованием телекоммуникаций. Во-вторых, в мировой экономике произошли очень серьезные структурные изменения, связанные с перемещением значительной части производства из развитых экономик в развивающиеся.

А это означает, что мы столкнулись не просто с финансовым кризисом, а с кризисом структурным, который завершится вместе со структурными изменениями в экономике стран с различным уровнем развития и будет достигнуто какое-то новое равновесие.

Должна ли при этом возрасти роль МВФ и других международных финансовых институтов? Безусловно. В условиях нынешнего кризиса МВФ должен не столько раздавать деньги, сколько помогать своим членам находить недостатки в структуре финансовых рынков и разрабатывать пути их устранения. В дальнейшем потребуется регулирование мировых финансовых рынков, которые, как показал нынешний кризис, уже практически сложились в глобальный рынок.

Но также очевидно и то, что такое регулирование должно проводиться в интересах всех стран, а не только тех, которые имеют в МВФ больше квот, а значит и голосов.

Надежды на то, что с этим может справиться такой крупный национальный регулятор, каким является Федеральная резервная система США (на которую долгое время с надеждой взирал весь мир), оказались иллюзорны. Точно так же иллюзорны и надежды на то, что национальные финансовые регуляторы спасут свои экономики, игнорируя кризисные явления на глобальном рынке. А это значит, что на первое место неизбежно выходят регуляторы международные. Но тут сразу же возникают вопросы, ответа на которые пока еще нет.

Какой будет система управления этими новыми глобальными учреждениями?

По каким параметрам будут избираться люди для руководства этими учреждениями?

Как будет формироваться и чем руководствоваться политика по управлению этими международными институтами?

Где будут расположены их штаб-квартиры?

Но, пытаясь найти ответ на эти вопросы, нам нужно иметь в виду, что на протяжении многих лет в адрес институтов, созданных во времена Bretton-Woods, было немало критики, вплоть до прямых обвинений в том, что они являются проводниками агрессивной империалистической политики США. Что, в общем-то, и не удивительно. Особенность нынешних международных финансовых организаций заключается в том, что они построены по типу акционерных обществ, где стране, которая больше платит, принадлежит и больше голосов. Больше всех взносов платят США. Соответственно они и оказывают наибольшее влияние на принимаемые решения.
Все это, несомненно, должно повлиять на окончательное решение о трансформации существующей или создании новой международной финансовой структуры, катализатором чего стал нынешний кризис.

Мы должны понять роль, которую будут играть в последующем Международный валютный фонд, Всемирный банк, Всемирная торговая организация, возможно, другие международные финансовые институты? Станут ли они регулирующими институтами завтрашнего дня или останутся в дне вчерашнем? Будут ли они продолжать ту политику, которую они проводили до сих пор, или она изменится?

По мнению Евгения Ясина, определенные изменения должны быть. "Но мы должны понимать то обстоятельство, что роль международных финансовых институтов состоит не в том, чтобы ослаблять финансовую дисциплину и финансовую ответственность, а наоборот усиливать ее и заставлять все страны, включая Соединенные Штаты, придерживаться определенных правил, в том числе, в отношении своего собственного бюджета, объема привлекаемых, т.е. заимствуемых средств, размеров финансового долга, деятельности на финансовых рынках, имея в виду производные бумаги и т.д" , считает Ясин.

Накануне лондонского саммита "Группы двадцати" в апреле 2009 года Россия предложила в средне- и долгосрочном плане пересмотреть роль и мандат МВФ, приведя их в соответствие с новой структурой мировой валютно-финансовой системы. Модификация этой системы будет, очевидно, завершена в результате текущего кризиса. Кроме того, в целях преодоления кризиса было предложено значительно увеличить ресурсы МВФ для обеспечения выполнения им функции кредитора, а также разработать новые кредитные механизмы. Использование таких механизмов позволило бы оказывать содействие странам, сталкивающимся с финансовыми проблемами.

Таким образом, можно сказать, что трансформация международных финансовых институтов и, в частности, МВФ необходима. Также как в будущем необходимо определенное регулирование ими финансовых рынков. Но также очевидно и то, что такое регулирование должно проводиться в интересах всех стран. А это, в свою очередь, означает, что и реформа МВФ должна завершиться перераспределением квот и голосов в пользу стран с формирующимися рынками и развивающихся государств.

Только тогда помощь с его стороны будет действенной.

А иначе получится как в анекдоте:

Пришел Бедный Иван к Богатому Ивану

— Дай взаймы рубль, по осени два отдам.

— Хорошо, но в залог топор оставь.

— Не вопрос, держи топор.

— Держи рубль.

Сели. Обмыли сделку. Обращается Богатый Иван к Бедному:

— Иван, тебе по осени два рубля тяжело возвращать будет, ты сейчас один отдай.

— Верно. Светлая голова. Держи рубль.

Идет домой и думает: "Денег нет, топор в залоге, рубль должен. И — все правильно!!!"