Ума не надо

В прошлую пятницу Дмитрий Медведев объявил о намерении создать специальную комиссию по модернизации и технологическому развитию экономики страны. В ее состав войдут представители администрации президента, бизнеса, экспертного сообщества и научных кругов. Роль ученых в этом вопросе особая. По сути, отечественной науке ставится задача разработать новые технологии и производства, которые будут конкурентоспособны с Западом. Но за это надо будет заплатить. В самом прямом смысле. Пока же уровни доходов отечественных ученых и западных сильно различаются, причем не в нашу пользу. По мнению экспертов, нынешние зарплаты научных работников не соответствуют тем задачам, которые они должны решать. А раз так, достижение поставленной цели — инновационная перестройка экономики — под угрозой.

В нашей газете недавно было опубликовано интервью крупного московского руководителя, который утверждал, что получавшие на Западе по 100 тыс. долларов в год российские ученые начали возвращаться, потому что у нас теперь им готовы предложить не меньше. Прочитав это интервью, Мирон Амусья, профессор, доктор физико-математических наук, главный научный сотрудник Физико-технического института имени А.Ф. Иоффе, прислал в редакцию письмо, из которого следует, что реальные доходы ученых в России на деле очень сильно недотягивают до западных стандартов. "Главный научный сотрудник, доктор наук, отнюдь не тридцатилетний специалист, получает, вместе с надбавкой за степень доктора, 27 тыс. руб. в месяц, что составляет около 10 тыс., а не 100 тыс. долларов в год, — утверждает ученый. — Действительный член РАН, а их в стране менее 500 человек, получает дополнительно 50 тыс. руб. в месяц, то есть 28 тыс. долларов в год".

Заметим, что речь идет о высшей научной прослойке. И такие деньги получает ограниченное количество людей. Если же взять кадры рангом пониже, то их доходы намного скромнее. Положением об оплате труда работников вузов РАН, которые ведут и научную, и образовательную деятельность, оклад рядового преподавателя с высшим образованием составляет 10 тыс. руб. в месяц, а при наличии ученой степени кандидата наук — 13 тыс. Доцент с кандидатской степенью зарабатывает 16 тыс. 200 руб., а с докторской — 20 тыс. 200 руб. Оклады административно-хозяйственного и учебно-вспомогательного персонала институтов составляют от 5 до 6,25 тыс. руб. Конечно, помимо оклада, зарплата научного работника включает еще компенсационные и стимулирующие выплаты, однако принципиально картину они не меняют.

В то же время, по данным Росстата, среднемесячная начисленная заработная плата в России в марте этого года составила 17,44 тыс. руб. В Москве же, где живут и работают свыше 30% научных работников страны, — 29,8 тыс. То есть доходы большей части молодых ученых и немалого числа профессоров ниже среднего заработка, по крайней мере в столице. Сравним. По данным американской Комиссии по делам профессионалов в сфере науки и технологии, зарплаты ученых выше средних по стране в 1,5 раза. В докризисном 2007 году только стартовый оклад молодого научного специалиста без опыта работы составлял от 31,6—32 тыс. долларов в год в сфере психологии и социологии, до 56—59 тыс. у компьютерщиков и химиков.

Научный руководитель Высшей школы экономики Евгений Ясин считает, что в таких условиях соревноваться с Западом в инновациях мы не сможем. "Мы должны повышать зарплаты, а точнее, подумать о том, какой уровень обеспечения должен быть у талантливых ученых, чтобы они могли спокойно заниматься своими делами и не чувствовать, что они отверженные в этом обществе, — рассказал он "НИ". — Уровень зарплат должен быть намного выше. Вопрос в том — может ли государство себе это позволить? Но если не может, тогда надо прекратить разговоры про инновационную экономику".

Будет ли повышаться зарплата ученых — большой вопрос. Дело в том, что даже нынешние, невысокие по мировым стандартам, их доходы рассматриваются властями как большое достижение. Еще несколько лет назад положение научных работников было просто нищенским. В 2006 году средняя зарплата ученого составляла 6—7 тыс. руб., а у молодых специалистов — 3—4 тыс., в то время как в среднем по стране — 10,6 тыс. В том же 2006 году стартовала правительственная программа, предусматривающая постепенное повышение окладов ученых, работающих в системе РАН, чтобы к 2008 году довести их зарплату до 30 тыс. руб. Правда, для этого пришлось сократить 20% научных кадров. В марте этого года на встрече с премьером Владимиром Путиным президент Российской академии наук Юрий Осипов доложил, что цель выполнена и средняя зарплата ученых в стране достигла 30 тыс. руб.

Директор Института глобализации и социальных движений Борис Кагарлицкий сравнил эти данные со средней температурой по больнице. "В ряде научных и академических структур зарплата, причем вполне легальная, существенно выросла, и кое-где мы имеем российских ученых, которые оплачиваются на европейском уровне, — сообщил он "НИ". — Но надо понимать, что это исключение. Если, например, взять провинциальную науку, она находится в катастрофическом положении, там никакого серьезного улучшения не произошло. Что касается преподавателей, которые получают прилично (по российским масштабам), то они зарабатывают так называемой горловой нагрузкой. Они получают зарплату, которая составляет 20% от доходов западных коллег, но при этом делают работу, равную 200% нагрузки, которую несут западные ученые того же статуса. Реальный разрыв все равно получается 1 к 10". "Эта программа не дала результата, — считает Евгений Ясин. — Там есть несколько составляющих, люди помимо денег должны получить оборудование, на котором они могут работать, нужно иметь определенную интеллектуальную среду, потому что в среде ограниченных людей они ничему не в состоянии научиться".

Еще одна проблема нашей науки, вызванная низким уровнем оплаты труда, — старение научных кадров. Средний возраст кандидатов наук составляет свыше 50 лет, докторов — более 60, академиков — за 70. Академик РАН, директор Института проблем нефти и газа Анатолий Дмитриевский относит причину этой проблемы к тяжелым 1990-м годам. "Молодежь в то время не только активно уезжала за границу, но и, чтобы прокормить семью, уходила в бизнес вплоть до "челноков", — сообщил "НИ" ученый. — Сейчас те, кто имеет научный интерес, остаются в науке, и у нас есть возможность пополнять институты за счет молодых кадров, хотя возрастная прослойка кадрового состава еще довольно велика. Люди, которые в советское время были бы уже на пенсии, продолжают работу". По мнению академика, нужно не только повышать зарплату научных работников, но и улучшать условия труда, окружать их современной экспериментальной техникой, мощными компьютерами.

Борис Кагарлицкий считает, что главная проблема — дефицит не молодежи, а ученых среднего возраста. "Молодых-то полно, проблема в том, что они не будут делать у нас научную карьеру, — заметил эксперт. — Они оканчивают аспирантуру и потом либо уезжают за границу, либо занимаются бизнесом или идут в госслужбу. Из-за этого у нас нехватка ученых среднего возраста, и если сейчас будут массово уходить старики, то подтянуть молодых будет уже некому". По его мнению, массовая миграция ученой молодежи на Запад плоха не тем, что они уезжают, а тем, что не хотят возвращаться. "Проблема не в "утечке мозгов" на Запад, а в потере связи с этими мозгами. Если человек сегодня работает в Москве, завтра — в Хельсинки, послезавтра — в Париже, а через пять лет вернется и будет работать в Петербурге, то ничего страшного для нас нет. А если он уехал и даже вспоминать о России не хочет — это проблема".

Разница в зарплате — лишь один компонент, в котором мы сильно уступаем Западу, но есть еще и другой. В США ученый входит в первую тройку самых престижных профессий, у нас же, по данным социологов, в рейтинге профессий, которую бы россияне пожелали своим детям, ученый оказался лишь в третьей, последней десятке по соседству с водителем и работником правоохранительных органов. Видеть своего ребенка ученым хочет лишь 1% наших сограждан. Другие опросы дают парадоксальные результаты. Оказывается, примерно 40% населения считают, что ученым сегодня в России быть престижно, и столько же, что нет. Однако первую точку зрения чаще других высказывают люди, далекие от научной деятельности: граждане с образованием ниже среднего, с низким уровнем доходов, жители сел. Вторую же чаще разделяют жители Москвы и других мегаполисов, люди с относительно высокими доходами, а также, что особенно примечательно, лица с высшим образованием и те, кто в своем окружении имеет людей научных профессий.