• A
  • A
  • A
  • АБВ
  • АБВ
  • АБВ
  • А
  • А
  • А
  • А
  • А
Обычная версия сайта

Святой дух соревнования

Новая газета. 2 февраля 2009

Декан факультета прикладной политологии Высшей школы экономики Марк Урнов об избрании нового патриарха Русской православной церкви.

Во время выборов патриарха Русская православная церковь, при всех ее изъянах, предстала гораздо более живым и демократичным организмом, нежели российское государство. Борьба за патриарший престол выглядела несравнимо драматичнее, чем за президентское кресло, и вызвала чуть ли не больший интерес.

Отношение к избранию патриархом митрополита Кирилла в обществе разное: одни говорят, что это была профанация выборов, другие — что Кирилл победил в упорной борьбе, которая началась задолго до смерти Алексия II. Немногочисленные церковные либералы утверждают, что вопрос решился в Кремле. С другой стороны, известно, что главный конкурент Кирилла Климент пользуется поддержкой церковных фундаменталистов, в частности, настоятеля Сретенского монастыря Тихона. Его считают духовником Владимира Путина и человеком, близким к Игорю Сечину, Виктору Иванову, Владимиру Якунину. Из иерархов РПЦ Путин выбрал членом Общественной палаты именно Климента. Кроме того, говорили, что Климент пользуется расположением Светланы Медведевой. В общем, хотя Путин и Медведев дистанцировались от выборов патриарха, Климент обладал ресурсом поддержки.

Однако Кирилл доминировал в публичном пространстве, а Климент предпочел аппаратную интригу — и тоже проиграл. Синод избрал местоблюстителем Кирилла, а это все равно что возглавить комиссию по организации похорон генсека КПСС. Кроме того, Кирилл добился того, что от борьбы отказался глава Украинской православной церкви Московского патриархата Владимир, который вполне мог рассчитывать на треть голосов делегатов Поместного собора (украинская делегация была самой многочисленной). Наконец, Кириллу удалось сделать так, что третий кандидат, белорусский митрополит Филарет, снял кандидатуру в его поддержку.

Станет ли Кирилл поборником сильной и независимой Церкви, претендующим на роль национального духовного лидера? Пока рано судить об этом. Но, безусловно, выборы патриарха на короткое время вернули в нашу жизнь ощущение публичной политики.

Мы беседуем с деканом факультета политологии Высшей школы экономики Марком Урновым.

— Не кажется ли вам, что Русская православная церковь оказалась гораздо более живым организмом, нежели государство?

— Похоже, что так. У некоторых церковных деятелей есть, правда, претензии к процедуре — почему, например, пренебрегли жребием.

— Как себя проявил сам Кирилл?

— Насколько я понимаю, он действовал очень активно. Судя по всему, получил поддержку Кремля. Все ждут подвижек в церковной жизни — начиная со стилистики: Кирилл в отличие от покойного патриарха говорит совершенно по-светски. Утверждают, что Кирилл — более или менее либерал. Но говорят и о том, что новый патриарх настроен на активное участие в политической жизни. Многие оценивают это негативно: Кирилла упрекают в давних связях с Кремлем, распространено мнение, что Церковь должна отстраниться от государства. Желание Кирилла влиять на политику раскалывает церковное сообщество.

— Может ли свидетельствовать поражение митрополита Климента об ослаблении силовиков, связанных с фундаменталистами?

— По крайней мере 1:0 не в их пользу. Как будут развиваться события, предсказать трудно, потому что влияние церкви на политическую жизнь — при всей ее мощи — не надо переоценивать. У консервативного крыла нынешней кремлевской группы достаточно сил, чтобы интенсивно определять политический и экономический курс. Мы это и видим: поддержка финансовых групп, которые, с моей точки зрения, не следовало бы поддерживать, сохраняющаяся еще антизападная риторика. Хотя подвижки есть, и, если встраивать выборы патриарха в политический контекст, можно сказать, что пока кризис действует на политическую элиту умиротворяюще.

Так, Дмитрий Медведев встретился с Михаилом Горбачевым и с Дмитрием Муратовым. Правда, если бы протокольную съемку этой встречи растиражировало ТВ, то это была бы уже декларация: "Да здравствует свобода СМИ". Однако очень осторожный шаг сделан. Или — Сурков заявил СМИ: мы, скорее всего, не допустим избыточных интерпретаций уголовных статей о шпионаже, но на выборы губернаторов власть идти еще не готова. Это тоже сигнал. Возможно, эти шаги были бы менее осторожными, если бы не была столь мощна противоборствующая часть питерской группы. Тем не менее подвижки идут — скорее всего, просто под давлением экономического кризиса, который как холодный душ.

— Медведев понимает, что в кризисной ситуации нужны клапаны, чтобы общество могло выпустить пар, или он хочет стать самостоятельным политиком?

— И то, и другое. Конечно, ему хочется быть номером один не только формально. И человек он иной, чем Путин. Он посылает месседж граду и миру, что нужны какие-то иные выходы. Это еще и обращение к Европе и США — мол, мы способны на шаги более или менее либеральные, но осторожные. Кризис чудовищно глубок. В этих условиях, конечно, надо искать поддержку за рубежом, у оппозиционно настроенных людей, в СМИ — или опускать железный занавес. В нынешнем Кремле есть люди, которых и такой вариант вполне устраивает, но не уверен, что он вполне устраивает Медведева.