Русский Левша и китайский правша

Дискуссия о путях перехода к экономическому росту, основанному на инновациях, показала: в экспертном сообществе нет общего понимания, какие высокотехнологичные производства нам следует развивать. Не говоря уже о том, как это делать. Пропасть между Россией и мировыми лидерами быстро растет, но какой Боливар сможет ее перескочить и есть ли такой конь в природе — неизвестно.

Наиболее простым путем кажется развитие таких отраслей, как авиастроение или оборонка. Ведь не все советские технологии уже устарели, а специалисты уехали или умерли. "Нет, - говорит первый проректор ВШЭ Леонид Гохберг на апрельской конференции ВШЭ. — Наша ошибка в том, что мы поддерживаем старый советский хай-тек вместо прорывного нового". "Нам надо сделать выбор, будем мы отвоевывать проценты на больших рынках или бороться за свое место на новых, где возможен кратный рост", — говорит гендиректор Российской венчурной компании Игорь Агамирзян.

Хотя, казалось бы, ему по должности надо знать, какие старт-апы интересуют государство настолько, чтобы поддерживать их своими деньгами. Но этого не знает даже замминистра образованияи науки Алексей Пономарев. "Мы договорились концентрировать ресурсы в ведущих технологических университетах. Но внутренних источников, чтобы преодолеть 20-летнее отставание, у них нет", — говорит он. Зачем тогда удобрять землю, на которой все равно ничего не вырастет, Пономарев не объясняет. Он просто выполняет госпрограмму по поддержке инноваций.

Получается, нужны какие-то совсем прорывные технологии. Но будут ли они востребованы на рынке? Ситуацию осложняет полное отсутствие понимания, что мы в принципе могли бы предложить мировому сообществу. С одной стороны, нас подпирает Китай, который при сохранении дешевого производства создает все более технологически сложную продукцию. С другой - давят страны Восточной Европы, куда Евросоюз переносит мощности вместе со своими передовыми технологиями. "Получается, что места в глобальной экономике для нас нет", — констатирует ведущий эксперт ЦМАКП Дмитрий Белоусов. К тому же низкая производительность труда при восточноевропейском уровне зарплат, непрекращающийся рост цен на энергоносители и тотальное пьянство делают планы по преодолению технологического отставания и вовсе призрачными. "Если мы не решим задачу по росту производительности труда на 5-6% в год, то ничего не добьемся", — опасается Белоусов.

По словам завотделом аналитических исследований Института статисследований и экономики знаний Марины Дорошенко, независимо от того, какой тип инноваций мы в итоге соберемся развивать, перед нами встанет не менее мучительный выбор. Будет ли в приоритете массмаркет или индпошив. Станет ли наш Ё-мобиль, когда он наконец появится, штучным "Бентли" или народным "Фольксвагеном". От последнего Дорошенко предостерегает. "У нас не может быть хорошего массового производства, потому что нет уважения к закону и порядку", — убеждена она. Зато по всему миру тихие русские парни из глубинки взламывают самые защищенные серверы. Но даже когда нам удастся выбрать место приложения инновационных усилий, останется главное - избежать соблазна пойти особым русским путем.

Дорошенко советует всем внимательно почитать сказку о самом первом русском инноваторе — Левше. Во-первых, блоха, после того как он ее подковал, прыгать уже не могла. А во-вторых, последние его слова перед смертью были: "У англичан ружья кирпичом не чистят: пусть чтобы и у нас не чистили, а то, храни бог войны, они стрелять не годятся".