Обращение 150 учителей: "Проявим принципиальность на выборах президента"
Эхо Москвы. 3 февраля 2012
Евгения Абелюк заслуженный учитель РФ, учитель литературы лицея №1525 «Воробьевы горы», преподаватель магистратуры учителей словесности при ВШЭ Александр Абрамов - член-корреспондент Российской академии образования, председатель совета клуба физико-математической школы им. Колмогорова
Е. АБЕЛЮК – Нет.
А. АБРАМОВ - Никогда.
М. МАКСИМОВА - А сейчас вы войдете в эти избирательные комиссии или нет?
Е. АБЕЛЮК – Нет.
А. АБРАМОВ - Пока не думал на эту тему, но скорее всего нет.
Е. АБЕЛЮК - А потом надо сказать, что в нашем лицее такой комиссии нет. И разнарядок никогда никаких не получали.
М. МАКСИМОВА - Это вы уже предвосхитили вопрос. Не приходили никакие разнарядки, потому что новости, люди жалуются, кстати, на митинг зовут завтрашний вроде бы по разнарядкам учителей. Митинг на Поклонной горе.
Е. АБЕЛЮК - Я ничего такого не знаю, и уверена, что если бы это было, я бы знала.
А. АБРАМОВ - Моя беседа на днях с одним из директоров школ показывает, что такого рода разнарядки устные все-таки существуют.
М. МАКСИМОВА - Это по поводу митинга.
А. АБРАМОВ - На Поклонной горе.
М. МАКСИМОВА - Все-таки есть. А вы подписали, что вообще вас сподвигло подписать это обращение?
А. АБРАМОВ - Когда я это прочитал, я сразу решил, что я подписываю. Потому что идея абсолютно естественно проста. И вместе с тем она очень разумная, имеет общественный резонанс. Что касается текста, я напомню, мне пришла в голову замечательная фраза Зощенко: писатель с перепуганной совестью это уже потеря квалификации. Учителя с перепуганной совестью это тоже можно сказать. И вообще вопрос в высшей степени принципиальный. Потому что, к сожалению, те разговоры и некоторые свидетельства о том, что на многих избирательных участках, а там действительно являются членами часто учителя, директора, совершались такие неправомерные и недостойные действия, это факт.
М. МАКСИМОВА - Чуров бы с вами не согласился.
А. АБРАМОВ - Чуров бы не согласился. Суды не хотят соглашаться. Я напомню одно, где-то я вычитал, замечательная была формула до революции в судах. Если вам не удается доказать что-то, но суд, тем не менее, признает, что нет доказательств, но была формулировка – оставить в подозрении. Когда приходится оставить в подозрении то, что происходило на выборах, это в высшей степени серьезно. Но в частности, к сожалению, здесь… подписывать письмо уже было для того, чтобы защитить честь учительства. Чтобы, во-первых, сказать, что это совершенно недопустимо, те случаи, которые были, отношение к ним может быть только резко отрицательным. И одновременно предупредить, помимо всяких уголовных преследований и других мер все-таки есть два очень важных слова, которые тоже останавливают. Слова – совесть и честь. В том числе профессиональная честь.
М. МАКСИМОВА - Что-то вы будете делать, помимо того, что вы поставили подпись, вы как-то будете следить за этими выборами президентскими?
Е. АБЕЛЮК - Я собираюсь пойти на митинг завтра и отнюдь не на Поклонную гору. И вижу, что многие мои ученики бывшие пошли наблюдателями на выборы, меня это радует. Но вообще я бы хотела вернуться к вашему вопросу, почему я подписала это письмо. Я его выловила в Интернете, как и многие мои коллеги, наверное. Не я его писала. И даже не было вопроса, я поняла, что надо немедленно подписать и послать кому только возможно из коллег. Что я и сделала. Дело в том, что профессия учителя, профессия массовая. И конечно, учителя бывают разные. И в учителя попадают разные люди. И мы все очень хорошо это знаем. И вместе с тем это профессия, я всегда над этим думаю, массовая, не массовая, вместе с тем эта профессия штучная и она требует такой штучности. От каждого учителя. И у каждого из нас я думаю, такие учителя 1-2, а то и больше, кому повезло, были. И я с одной стороны очень хорошо отношусь к своим коллегам и видела много замечательных коллег, и да, действительно, наверное, подписывая это письмо, надо было защищать честь учительства, но мной двигало не это желание, а понимание того, что в самом деле очень многие вели себя недостойно. И поскольку вот сейчас у меня есть возможность обратиться к своим коллегам, я бы знаете что сказала. Я вот замечаю, что когда меня представляют как учителя, я даже немножко начинаю стесняться, чувствую себя неловко, мне гораздо привольнее подписываться филологом или когда меня представляют как-то еще, писателем. Потому что я что-то такое писала. Мне это приятнее. Но на самом деле я очень неправа. И я понимаю, каждый из нас в глубине души понимает, что это профессия исключительно творческая, она требует творчества. И к учителям относились и в советские годы плохо, это всегда была интеллигенция знаете, такого второго сорта. И сейчас недостаточно уважительно. Но мы учителя не только должны доказать, наверное, что у нас есть чувство собственного достоинства, у нас есть все основания иметь это чувство собственного достоинства. Ведь мы идем в учительство не за деньги это все понимают. А именно потому что эта работа дает внутреннюю свободу. Свободу оставаться собой. И если у нас это не получится, не получится остаться собой, а нам так из трусости захочется что-то такое сделать, потому что нам это велят, то все, жизни в профессии больше не будет.
М. МАКСИМОВА - То есть это сподвигло вас подписать это обращение.
Е. АБЕЛЮК – Это принципиально важная вещь – чувство собственного достоинства учителя. Чувство внутренней свободы.
М. МАКСИМОВА - У меня вопрос к обоим гостям. Вы сейчас сказали, что после того как вы нашли это обращение в Интернете, вы разослали его своим коллегам. Кто-либо из ваших коллег подписал это же письмо. И второй вопрос, как отнеслись ваши коллеги в школе, в ваших учебных заведениях, в других к тому, что вы подписали этот документ?
Е. АБЕЛЮК – Понимаете, какая вещь. Я получила в ответ письма от тех, кому я послала. И знаю, что люди подписали. Но понятно, что я общаюсь с теми, кто мне дорог и близок и кто как мне кажется имеет такое чувство собственного достоинства.
М. МАКСИМОВА - То есть они поддержали ваше решение?
Е. АБЕЛЮК – Да.
М. МАКСИМОВА - А руководство, кстати?
Е. АБЕЛЮК – Меня это не интересовало, мне кажется чрезвычайно важно, чтобы учителя не интересовало мнение его руководства.
М. МАКСИМОВА - А у вас?
А. АБРАМОВ - Безусловно, как раз то, что происходит вокруг этого письма, практически сказано чрезвычайно жестко, что учитель это такая профессия, что подобные действия совершать категорически нельзя. Я очень ценю и люблю своих учителей, для меня всегда они были примером и идеалом, я сейчас вспоминаю. Но для того чтобы для современных учеников учитель тоже был идеалом, необходимо совершенно безупречное поведение. И вот я думаю, что очень многие учителя люди, кто так или иначе участвует, не только учителя, в избирательных комиссиях, они должны исходить из этого правила. Я вообще не исключаю, что было бы правильно принять некий кодекс участника выборов. Или кодекс чести, если угодно. Категорически исключены какие-либо действия. Знаете, между прочим, если будет подписано, что я, принимаясь за эту работу, обязуюсь и не делать того-то, и делать вот так-то, это будут уже некоторые внутренние обязательства. Даже статистически значимые. Фальсификаций будет меньше. Все-таки подчеркиваю, что вот эти забытые слова – репутация, совесть, честь, они сейчас чрезвычайно важны.
М. МАКСИМОВА - А вы пойдете на митинг завтра?
А. АБРАМОВ - Я долго думал на эту тему. Я в итоге пойду. Пойду из солидарности. Но сразу же я хочу сказать, что я надеюсь…
М. МАКСИМОВА - На Болотную.
А. АБРАМОВ - Естественно. Я надеюсь, что на следующем митинге и его устроители и многие другие вспомнят, что существует множество людей, которые пока на Болотной не побывали. Я имею в виду следующее. Что выборы дают повод для того, чтобы обсудить очень честно, профессионально, открыто, что у нас происходит в стране и что с этим делать. А к сожалению, сейчас, я как представитель сферы образования считаю, почему я начинаю заниматься политикой сейчас, я считаю, что то, что произошло за последнее десятилетие особенно в образовании это национальная катастрофа. Из которой надо выходить. Совершенно серьезнейшими мерами. Это вопрос не поставлен. И следовательно и на этом митинге, и в дискуссиях в сфере образования, работники этой сферы должны в высшей степени активно участвовать. Точно также авиационщики должны сказать, почему у нас самолеты падают, спутники и так далее. Этот месяц, который у нас впереди будет, это повод для серьезнейших профессиональных дискуссий. И профессионалы должны в этом принимать участие. Я говорю о расширении аудитории митинга на Болотной. Оно должно быть очень существенным.
Е. АБЕЛЮК – Я пожалуй готова привести пример, вам, Александр Михайлович из сферы образования в связи с тем, что вы говорили. После того как ввели ЕГЭ по русскому языку, я обратила внимание на то, что там есть такая часть – сочинение, которое пишут по некоторому авторскому тексту, что дети не умеют воспринимать текст как авторский, а за словом видеть позицию. Другая моя коллега, замечательный учитель московский Оксана Смирнова обратила внимание на то, что дети свой текст не умеют воспринимать как авторский. То есть они не умеют быть собой. И, между прочим, просто даже в прагматическом смысле любая измена себе, скажем, учителя на выборах, обязательно скажется на его профессиональных результатах.
М. МАКСИМОВА - Вы сказали, что в принципе даже вас не интересует мнение вашего руководства по поводу того, что вы подписали это обращение. Но, тем не менее, мы последнее время сталкиваемся с тем, что например, участники митинга, организаторы или те, кто часто ходит на различные митинги, они как раз сталкиваются с различными проблемами. И буквально пару дней назад у нас в новостях было что людей заставляют писать, уходить просто с работы, писать заявление по собственному желанию. Разные способы давления. И некоторые получается так, что и пишут эти заявления. Вы не боитесь того, что после того как вы подписали это обращение, что на вас могут оказывать какое-то давление, вплоть до психологического. И что будете делать в этом случае?
Е. АБЕЛЮК - Я не знаю, может быть у меня такое место работы, учителя не так уж рвутся. И вряд ли меня попросят уйти с работы. И более того, я думаю, что может быть мои честные прямые слова директору даже ее в какой-то момент заставят на какие-то вещи посмотреть иначе. Ведь и такое может быть. Но я этого не боюсь. А если бы это случилось, ну что же, я бы стала думать о том, как я буду жить дальше. Вот и все. Притом, что я с детства росла очень послушным человеком. И мне трудно это непросто в каких-то случаях говорить прямо начальству, прямо в глаза начальству вещи, которые ему очень не нравятся. Но, тем не менее, много раз приходилось это делать, и как это ни трудно, мне кажется, что так и надо, и я думаю, что многие мои коллеги умеют это делать и должны это делать.
А. АБРАМОВ - Жизнь заканчивается тогда, когда теряешь к самому себе уважение. Так что здесь вопрос о страхе не идет. Кроме того, если говорить о страхе, то речь может идти не только о работе, а о каких-то других вещах. Но у меня его нет, более того, что касается работы, то я все-таки дважды в жизни ее терял за высказывания своих взглядов.
М. МАКСИМОВА - То есть у вас опыт уже есть.
Е. АБЕЛЮК – Меня больше страшит, честно говоря, такая ситуация, если я во взгляде учеников увижу недоверие.
М. МАКСИМОВА - Два вопроса от наших слушателей. Вениамин пишет: в 57-й школе после прошлого митинга зав. Вишневская объявила родителям, если дети будут на митинге, не поступят ни в один вуз. То есть получается, не запугивание прямое, а вот так.
Е. АБЕЛЮК – Есть и другой пример. Когда учителя московской гимназии 1567 обратились с открытым письмом, причем публичным на страницах журнала к своим выпускникам с предложением выйти на митинг в поддержку честных выборов. Не к ученикам теперешним, которые и они писали в письме, не должны участвовать, конечно, в таких публичных акциях, а именно к выпускникам. И я считаю, что это очень сильный пример. Что касается 57 школы, я знаю эту ситуацию. Я тоже в нее пыталась даже вникнуть и понять, мне кажется там призывали детей трезво смотреть на вещи. А не бояться высказываться. Именно трезво смотреть на вещи и понимать, а что собственно говоря может последовать за непослушание такого рода. Наверное, такие вещи тоже надо уметь делать.
М. МАКСИМОВА - Еще одна sms, Елена пишет: школа 598, завтра занятия в старших классах с 12.30 вместо 8.30. У вас какие-то такие примеры есть, я думаю, что вы знаете про эти контрольные работы, которые проводились во время Болотной и Сахарова. Нас в департаменте московском убеждали, что на этот раз, то есть завтра никаких контрольных не будет. Правда, насколько понимаю, какие-то дни там профобучение или что-то такое проводится.
Е. АБЕЛЮК – Честно говоря, я не знаю, чтобы это было у нас в лицее. Хотя в прошлые разы у нас было то же, что и везде. И действительно дети писали контрольные работы. Я тоже считаю, что дети не должны быть на митинге. Но я считаю, что мы не должны им лгать. А выглядело все исключительно некрасиво и лживо. И пускай семья вместе со своими детьми решает, как им себя вести. В конце концов, семья ответственна за ребенка. и мне кажется, что эта ситуация с контрольными показывает скорее страх органов образования за свои места, как бы чего ни вышло. Чем что-то другое.
А. АБРАМОВ - Я думаю, что действительно самое главное, что было много лжи. А что касается того, что завтра будет происходить, ну посмотрим по статистике, сколько школ у нас будет проводить контрольные, посмотрим, что будет. Но то, что такого рода инструкции есть негласные, по всей видимости, это так.
М. МАКСИМОВА - Еще одна sms. Елена пишет: моя знакомая, работающая инженером в ЖЭКе в районе Фили рассказала, что ее заставляет начальник подписать обязательство, что она пойдет завтра на Поклонную митинговать за Путина. Она в ответ показала кукиш. Вот у вас правильно я понимаю, что никаких таких разнарядок не приходило в школу.
Е. АБЕЛЮК - У нас нет, но это не значит, что везде так. Я уверена, что такое было и есть.
А. АБРАМОВ - Хотел бы расширить круг людей, с которыми имеет смысл говорить о принципиальности. Меня действительно не было в избирательных комиссиях, но в течение 12 лет был членом коллегии московского департамента. И должен вам сказать, что вот это резкое оживление в связи с выборами, это начиная с 90-х годов, было всегда. К примеру. Я все-таки присутствовал при встрече, где-то в середине 90-х, перед очередными выборами, когда представители нескольких политических партий ходили в департамент образования, проводили всякие переговоры. Но согласитесь, что они просто так туда не ходят. Более того, совершенно известно, разумеется, никто не произносил никаких слов. Кто же о таких вещах публично говорит. Но то, что все приводились в боевую готовность, начиная от начальника департамента, начальников округов, которые уже приводили в боевую готовность директоров и так далее, это факт. Я думаю, что эта система никуда не делась. Понимаете, это очень трудно сказать, потому что такие устные договоренности и в императивной форме делаются. Но я бы хотел призвать к принципиальному поведению не только учителей. Но вообще всех людей, которые участвуют так или иначе в такой негласной форме в организации выборов.
М. МАКСИМОВА - Еще одна sms: учителя не являются членами избиркома, могут только быть дежурными на участке. Вот у вас не возникло желание самим вызваться и быть дежурным на участке. То есть как-то поучаствовать в этом процессе.
Е. АБЕЛЮК – Стыдно признаться, нет, просто не смогу, нет такой возможности. Но я повторяю, что очень многие мои ученики пошли в наблюдатели. И в общем, я очень приветствую это.
А. АБРАМОВ - У меня есть такое добавление. Я кстати вспомнил, что однажды был представителем на выборах, я представлял В. Я. Лакшина на выборах 1990 года. Которые он тогда проиграл, кстати, потому что была очень агрессивная политика. Большого толка тогда от присутствия, естественно, я присутствовал при подсчете голосов, но кстати думаю, что там объективно все это было, большого толка не было. Понимаете…
М. МАКСИМОВА - То есть потом как у нас было, потом все нарисовали.
А. АБРАМОВ - Нет, я думаю, что в 1990 году не рисовали. Вряд ли. Кроме того, там был такой разрыв, что нет.
М. МАКСИМОВА - Спасибо большое. У нас заканчивается время эфирное. У нас в гостях были Евгения Абелюк - учитель литературы лицея №1525 «Воробьевы горы» и Александр Абрамов - член-корреспондент Российской академии образования, председатель совета клуба физико-математической школы им. Колмогорова. Спасибо вам и до свидания.
Дата
3 февраля
2012