Чего ждем от нового учебного года?

Евгений Ямбург директор центра образования №109 города Москвы, заслуженный учитель РФ, доктор педагогических наук Виктория Молодцова - журналист, шеф-редактор московской "Учительской газеты" Евгения Абелюк - заслуженный учитель РФ, учитель литературы лицея №1525 «Воробьевы горы», преподаватель магистратуры учителей словесности при ВШЭ

Чего ждем от нового учебного года?

К. ЛАРИНА: Ну что мы начинаем наше традиционное воскресное «Родительское собрание», и теперь оно уже у нас начинается в рабочем порядке, поскольку последнее воскресенье каникулярное. Всё ребята, через несколько дней, начинается новый учебный год, 1 сентября, день знаний и так далее и тому подобное. Мы сегодня сформулировали тему достаточно общо, я думаю, что каждому из участников сегодняшнего разговора будет чем поделиться, какими-то своими тревогами и сомнениями, чего мы ждём от нового учебного года. Здесь в студии «Эхо Москвы» директор центра образования №109 Евгений Ямбург. Здравствуйте Евгений Александрович.

Е. ЯМБУРГ: Добрый день.

К. ЛАРИНА: Здесь же преподаватель русского языка и литературы лицея №1525 Евгения Семёновна Обелюг. Добрый день здравствуйте.

Е. ОБЕЛЮГ: Здравствуйте.

К. ЛАРИНА: Здесь же Виктория Молодцова, журналист, шеф-редактор московской «Учительской газеты». Вика доброе утро.

В. МОЛОДЦОВА: Доброе утро.

К. ЛАРИНА: Нашим слушателям напомню средства связи, телефон 363-36-59, СМС +7-985-970-45-45, есть вопросы, которые пришли на наш сайт. И давайте начнём прямо с 1 сентября, мы все знаем с вами, что обычно 1 сентября перед началом занятий проходит какой-нибудь тематический типа классный час. То у нас был урок толерантности, то урок безопасности, а в этом году будет что-нибудь?

В. МОЛОДЦОВА: Сплошные победы, победы России будут говорить, где мы побеждали, как мы побеждали.

К. ЛАРИНА: Как это будет называться?

В. МОЛОДЦОВА: Я не знаю, как это точно называется.

К. ЛАРИНА: Но не победа же России, как-то по-другому.

В. МОЛОДЦОВА: Нет, великие победы России, что-то в этом роде, я, честно говоря, не готова была, у меня даже записано даже.

К. ЛАРИНА: Вы получили задание Евгений Александрович?

Е. ЯМБУРГ: Мы каждый год получаем задание.

К. ЛАРИНА: Что действительно победа России?

Е. ЯМБУРГ: Действительно.

К. ЛАРИНА: Да? И как это расшифровывается, что это такое будет?

Е. ЯМБУРГ: Знаете, что, я всё-таки надеюсь, что достаточно мудрые учителя, ну конечно, хотят поднять дух, поднять патриотизм, это всё понятно, эти задачи, да?

В. МОЛОДЦОВА: Хотя, я не представляю, как это будут делать, особенно дух учителей поднимать.

Е. ЯМБУРГ: Дух учителей – это особая история, он всегда силён был вопреки всему. Я просто на эту тему, всегда вспоминаю Булата Окуджаву, всё-таки жаль, именно над победами нашими, стоят пьедесталы, которые выше побед. И вообще, умный человек может о победах говорить, и о пьедесталах тоже. Потому, что любую тему можно всегда раскрывать и умно, и топорно, и так сказать, здесь дело не в теме.

К. ЛАРИНА: Ну, подождите, ей же что-то предлагается, это не просто, как это происходит? Присылается какая-то там директива, разнарядка, что 1 сентября… Да?

В. МОЛОДЦОВА: Институт открытого образования, даёт так сказать, методические указания, но я, например, методических указаний не видела, и честно говоря, не стремилась, потому, что педсовет, который городской прошёл, окружные педсоветы, школьные педсоветы, вот для меня, они выстроили цепочку…

К. ЛАРИНА: Ну, подождите, нет, вот победа России, здесь что-то предлагается обсудить? Что? Не великую же отечественную войну?

Е. ЯМБУРГ: Ну, не только.

К. ЛАРИНА: У нас в прошлом году был юбилейный день победы

Е. ЯМБУРГ: У нас, скоро юбилей войны 12-го года, вообще, много чего там будет.

В. МОЛОДЦОВА: Победа над Японией, на секундочку.

Е. ЯМБУРГ: Да. Но ещё раз, я хочу сказать…

К. ЛАРИНА: Как-то меня это пугает.

Е. ЯМБУРГ: Да меня тоже, но к этому, надо творчески относиться в том смысле, что действительно, может быть, мудрый разговор.

Е. ОБЕЛЮГ: А может быть, совсем другой. У меня, например, есть знаете, такие очень тяжелые впечатления, я перебью немножко.

К. ЛАРИНА: Да, пожалуйста, Евгения Семёновна.

Е. ОБЕЛЮГ: В том году был такой урок у нас в лицее, не последний лицей Москвы, между прочим. Причём, этот урок, поскольку лицей находится в помещении дворца пионеров, проходили, и всегда эти уроки проходят в концертном зале. Концертный зал – это огромный зал, который построен по типу зала дворца съездов, он, по-моему, в 4 раза меньше, огромная сцена, огромный экран, показываю здесь фотографии полководцев, затем доходит очередь до Сталина. Фотография Сталина растёт, ещё растёт, ещё растёт…

К. ЛАРИНА: Страшно, как.

Е. ОБЕЛЮГ: Сталин уже как будто бы идёт на вас, я не выдержала, встала и вышла, и за мной вышло ещё несколько учителей, это делал учитель истории. Лицей очень большой, там несколько направлений, мы внутри называем это факультетами, на бумажках нам теперь это так называть не разрешается, спрос направления. И он потом ещё со сцены, говорил о том, что вот он ещё на уроках расскажет, как это было на самом деле. Я потом подумала, что же я сделала, надо вернуться, и посмотреть, что там дальше будет происходить. А потом, когда мы обсуждали это с директором, с Еленой Павловной Перекубовой, она говорит: «Ну, я же не могла его отцензурировать». Всё-таки, как бы, это достижение нашего времени, я не могла его отцензурировать, а с другой стороны, получилось вот что, и я очень жду, что будет в этом году, но весь год это нужно было расхлёбывать. И конечно, разные дети, я думаю, отнеслись, поэтому по-разному. Вот наши ученики тяжело это переживали, и в тот же день, пришлось с ними об этом говорить.

В. МОЛОДЦОВА: Хоть бы раз, говорили 1 сентября, о победах учителей. Вообще педагогов, и системы образования. И детям рассказали. Вот вы пришли, а вот так сказать, учителя удержали эту школу, ВУЗы, удержали эти ВУЗы. Ну, правда, год учителя.

К. ЛАРИНА: Как спасаться от этого, дайте совет сразу вашим коллегам, которые может быть, не столь независимы, и свободны как вы, уважаемые друзья. Что посоветовать-то, сказать? Евгений Александрович, скажите.

Е. ЯМБУРГ: Вы знаете, вообще, конечно же, я уже не первый десяток лет…

К. ЛАРИНА: Я пойду обязательно, я теперь точно пойду.

Е. ОБЕЛЮГ: Надо идти, я говорю.

В. МОЛОДЦОВА: Вот причём, в немецкую школу. Мне очень интересно, как это будет.

Е. ЯМБУРГ: Понимаете, в чём дело? Вот меня, конечно, вообще всегда удивляет, и даже как-то так горький юмор. Вот мне, как директору, советуют каждый год, с чего я должен начинать. Вот первый раз мы идём в школу что ли, и так далее, это кончено отрыжка такая Советская, всех построить. Но с другой стороны, я уже говорил об этом, что в устах мудрого учителя, и тема победы, которая рядом ценой победы, приобретает такой, исповедальный, нормальный разговор человеческий эта тема. Это, конечно же, зависит от мозгов учителя, от его позиции, от человечности. К сожалению, конечно, это руководители. Потому, что если дана такая жёсткая установка, шаг вправо, шаг влево, как побег, будет так, как рассказывает моя коллега.

Е. ОБЕЛЮГ: Почему? К сожалению, вот руководители школ тоже бывают умные, и бывают очень умные.

Е. ЯМБУРГ: Нет, я же об этом и говорю, что зависит от руководителя. Если дана установка руководителям шаг вправо, шаг… Вот только так, и не отступать, но мне кажется, понимаете, мы тут драматизируем ситуацию. В конце концов, ведь в каждом классе, ведь я вообще против того, чтобы такие вещи были на весь зал в 800 человек. Это первый разговор, в начале учебного года, да? На самом деле, это вещь интимная. В каждый класс, вы человека с ружьём не поставите, даже, если установки даны. Ну, будьте собой, наконец. Перестаньте бояться. Даже в пособии по сексологии, написано: «Боящийся, не совершенен в любви». Он в любви не совершенен.

К. ЛАРИНА: Вик, ну вы тогда нам расскажите, какие ещё тренды нам объявлены на следующий учебный год.

В. МОЛОДЦОВА: Вы знаете, когда мне сказали, какая будет тема, я вы знаете, вот хотела сказать, что был городской педсовет, и он был, в общем-то, необычный. Вот по попытке какие-то очень глубокие вещи осмыслить, и предложить. То есть, не было таких вот призывов, так сказать, не было слёз, вы знаете, как обычно, мы учителя, мы там всё. Очень был серьёзный доклад Ольги Николаевны Ларионовой, а там сидела в зале Любовь Петровна Кезина. И вот мне было очень интересно наблюдать за реакцией Любови Петровны. Я подумала, что вот этот педсовет, это знаете, какая-то вот такая линия, между тем, что было, и тем, что будет. И вот, фиксирующее настоящее. И я поняла, что вот основные сложности, которые вообще есть в образовании, они будут в этом году. Потому, что очень много предстоит того сделать, что до этого, никто, в общем, не делал.

К. ЛАРИНА: Ну, например?

В. МОЛОДЦОВА: Ну, например, вот я ещё хотела сказать, что знаете, что меня немножко поразило. Вот поразило, во-первых, знаете как? Во-первых, там доклад Ольги Николаевны я сказала, Мне понравилось выступление Людмилы Ивановны Швецовой. Я её давно знаю, ещё, когда она была в коллегии Гособразования. И вот за эти годы, вот она выступала, как человек, очень глубоко знающий образование.

К. ЛАРИНА: Подождите.

В. МОЛОДЦОВА: Нет, вот я вам хочу сказать…

К. ЛАРИНА: Мы отчёта не принимаем. Вы знаете то, чего мы не знаем. Скажите, что сказали нам люди?

В. МОЛОДЦОВА: Она сказала тоже, она признала при всём том, что она знает, и что Москва много делает, она говорит, какой это будет трудный год.

К. ЛАРИНА: Почему он будет трудный?

В. МОЛОДЦОВА: Значит, трудный год, видите, я шпаргалку себе написала.

К. ЛАРИНА: Давайте, давайте, докладывайте.

В. МОЛОДЦОВА: Значит, трудный год по тому будет, что по Москве, да? Потому, что регионы это прошли. Это будет новая система оплаты труда. Сегодня она в России, в смысле, в Москве самая высокая, чем в России, но вот новая система оплаты труда, во всех регионах, зарплату понизила. Поэтому, сегодня есть определённая тревога, что зарплаты москвичей тоже понизят. И тут очень много будет зависеть от ума экономистов, и власти, которая будет всё это делать. Значит, второе, это важно, это переход на, как говорит Смолин, на КУ, БУ, и АУ. Значит, государство делает очень мало казённых учреждений.

К. ЛАРИНА: А, это закон федеральный, да?

В. МОЛОДЦОВА: И это понятно, потому, что оно не собирается…

К. ЛАРИНА: Бюджетная реформа, так называемая.

В. МОЛОДЦОВА: Да. Не собирается финансировать полностью учреждения. Поэтому, надеяться, что бюджетные и автономные, будут зарабатывать. И в этой ситуации очень интересно. Кто собирал деньги, кто хорошо жил, они переходят в автономные учреждения, потому, что для них это привычно, жить за счёт родителей. И вот это будет очень сложно всё. Я не знаю, Евгений Александрович может тоже на автономный переходит. Если обидела, прошу прощения. Вот кого судили за сборы денег, теперь, так сказать, они будут учредителями поощряться. Значит, переход на стандарты. Начальная школа есть, и 180 школ, сумасшедшие деньги, весь вопрос, как другие будут переходить. Ведь там самое главное, среда. И даже Москва, которая хорошо оснастила, она будет испытывать не малые сложности, потому что потребуются сумасшедшие деньги. Значит, по средней школе стандартов нет, и они проект, и они критикуются, причём, стандарты средние, они предполагают, что каждая школа, будет выставлять свою программу развития, каждый регион будет составлять свою программу, они не будут взаимосвязаны, во всяком случае, так сказать, их никто пока ещё не связал, и образовательное пространство, оно, так сказать… И дальше ВУЗы, должны будут решить вопрос, как они будут принимать. Потому, что в этом году, льготники – олимпиадники, вытеснили тех простых стобальников, которые значит есть. Ещё одна важная проблема – мы говорим про инклюзию, и коррекционную педагогику. Так вот, значит, ретивые хотят сплошную инклюзию, то есть, инвалидов всех в обычные школы, а коррекционная педагогика, она, в общем, так сказать, может дуба дать. Ну, естественно, директорский корпус, в связи с новыми законами, им придётся переучиваться, и я допускаю, что те директора, которые считали раньше, что директор должен быть педагогом, вот как Евгений Александрович Ямбург. А теперь, должны будут менеджеры. Золотая мечта Фурсенко, что должны будут прийти менеджеры, которые будут заниматься только экономикой, и всем остальным. Значит, ещё одно. Аттестация учителей. Учителей загоняют сплошные экзамены, и они уже сейчас думают, как это будет. Развиваются портфолио, информационные технологии, и вот я подозреваю, что учитель будет думать не только как работать, а как его работа, будет выглядеть в глазах общественности, родителей, учителей, потому, что будет тотальный контроль, и оценка того, чего он делает, как он работает. И вдруг, он скажет чего-нибудь, по его мнению, что он сделал так, а на самом деле все скажут, что не так, и это будет кошмар. И последнее, это повышение квалификации. Значит, сегодня это архи-важная проблема, и в этом смысле, вот мне очень любопытно, чем закончится эксперимент в юго-западном округе, когда учитель сможет набирать 72 часа, вот которые положено, так, как он хочет. Например, там 16 часов физики в академии наук, 13 часов психологии, в городском психолого-педагогическом, ну, так сказать, допустим, 20 часов экономики, которые ему потребуются. То есть, он будет это набирать, и повышать квалификацию так, как он захочет. И последнее, я хочу сказать, в этом году, вот очень яркая, я прошла все августовские конкуренции, которые были, и круглые столы, и что меня поразило, как много региональщиков приехали на эти конференции. Екатеринбург, Новосибирск, Тюмень, и они все жаждали, чтобы вот им дали. И я думаю, что этот год, должен быть годом распространения московского опята, вот бескорыстное распространение, по России, потому, что Москва многого добилась. Всё.

К. ЛАРИНА: Спасибо. Это Виктория Молоцова, которая все карты раскрыла, мы теперь знаем, чего ждать от нового учебного года.

В. МОЛОДЦОВА: Но это по моему мнению.

К. ЛАРИНА: Теперь, давайте мы к практикам перейдём, с каким чувством мы встречаем вот эти все замечательные начинания.

Е. ЯМБУРГ: Ну, вы знаете, во-первых, не про начинания. Во-первых, я рад тому, что реформирование образования не зашло так глубоко, что они не поменяли 1 сентября на какую-то другую дату, это уже радует.

К. ЛАРИНА: А вы были тоже на этом педсовете, да?

Е. ЯМБУРГ: Да, я был.

К. ЛАРИНА: Женя, а вы были?

Е. ОБЕЛЮГ: Нет.

Е. ЯМБУРГ: У меня двойственное ощущение от этого, не такое победное, как у Виктории Николаевны, потому, что доклад действительно очень глубокий, хороший. Но к сожалению…

В. МОЛОДЦОВА: А выступление Фирсова, извини, серьёзное было такое.

Е. ЯМБУРГ: Да, я же не про это говорю. Вообще, педсовет, предполагает коллегам советоваться. А когда не стоят микрофоны, и нельзя обсудить общие проекты, тогда это называется партхозархив. И знаете, ведь стилистика, она ведь не Москва виновата. Вообще, ушла стилистика обсуждений каких-то. Это грустно, потому, что никакие инновации, без обсуждений не возможны вообще, на самом деле. Есть острые проблемы и в Москве, не смотря на то, что большинство, и многие решены, и об этом надо говорить серьёзно. Этого я не услышал правда здесь, есть у меня и проблемы, претензии. Ну, чего я жду от нового года – во-первых, я жду, что, наконец, кончится год учителя, и начнётся год спортсмена. Кончится год чёрного пиара учителя, да. За этот год мы узнали много о том, что учителя бывают и педофилы, и насильники, что в этой профессии просто большинство уродов. Вот когда кончится этот год, наверное, мы уже как бы… Это первое. Дальше, понимаете, вот я не случайно начал с того, что ушли профессиональные дискуссии. И я говорю не о митингах сейчас. И вот даже обсуждение этих новых законов, понимаете, вот руки коротки обсуждать, потому, что как говорил товарищ Ленин, сегодня рано, а завтра будет поздно. Объясняю, почему. Вот я готов обсуждать эти вещи и те опасные последствия, которые могут наступить, но мне любой человек скажет: «Извините, Ямбург, ведь к этим законам должны быть 400-500 нормативных актов. Этого ничего нет, какое же вы право имеете тревожить общественность»? Но когда эти акты будут приняты, обсуждать будет поздно. И поэтому, вот, а почему это происходит? Просто механизм принятия решений, вот этот келейный, он создаёт, конечно, повышенную тревожность. Ну, вот смотрите…

Е. ОБЕЛЮГ: Он не келейный, он чиновничий.

Е. ЯМБУРГ: А он и есть келейный, когда какая-нибудь корпорация, поэтому, всё спускается, принимается сразу в 3-х чтениях, и возникает ситуация конечно большой беды. Что тревожит? Ну, вот понимаете, я бы так сказал, вот я смотрю, вот внешне все читают многие изменения, но они просто либеральные. Вот я читаю: «В начальной школе где-то 20 часов, 25 процентов времени предполагается на развитие ребёнка». Я обеими руками голосую. А в средней школе, где-то даже до 75 может развивать, я мечтал всю жизнь. Но при этом, мне не понятно. Это не входит в стандарт. А раз это не входят, я могу предположить, что это не будет оплачиваться. Значит, всё это развитие… Ну, и так далее. Понимаете, сказать, что это будет так, я не имею права. Потому, что видимо, в каждом регионе будет по-разному. Потому, что по одёжке, протягиваю ножки, да? Дальше, автономное учреждение, даёт полную свободу, и возможность действительно, руководство школы, руководить финансовыми потоками, вкладывать деньги. Да, замечательно. Но я уже знаю регионы, не буду сейчас называть, где я был, где по приказу мэра, все школы стали автономными. Но маленькая подробность, они все остались в казначействе. И то, есть, иными словами, это всё, что нюхать цветы через противогаз. Поэтому, здесь закон, вроде бы, направления какие-то понятны, да? Нормативных актов нет. Дальше, у нас же, каждое княжество управляется по-своему, московское, по-своему, владимирское по-своему, значит, региональные эти вещи. Поэтому, вот тревога очень большая. Что же касается дифференцированной заработной платы. Ну, тоже вроде, хорошая либеральная идея. Нельзя всем сестрам платить по деньгам. Но это очень тонкий момент, сравнение труда учителя между собой. Здесь многое зависит от контингента детей. Здесь многое зависит, скажем, от жанра учителя. Один прекрасный воспитатель, другой лучший предметник. На каких весах, где этот градусник, по которому может… Это всё равно, что балерину в большом театре, по высоте прыжка определить. Учитывая, что всё-таки, зарплата не великая, значит, огромная опасность, просто поссорить людей между собой, и невратизировать эти женские преимущественно коллективы. Но с другой стороны, мы же оптимисты, понимаете? Детей нам жалко, всё равно мы выходим, и будем работать, и думать, что с этим делать, но пока, это уравнение с десятью неизвестными. И, наконец, да, ещё момент, который меня совершенно насторожил. В новом законе, я не увидел начального профессионального образования. Вообще его там нет. А ведь это, нищие слои населения, где кормили в ПТУ, и в том числе, педучилища тоже, давали форму. Значит. Что это такое? Это незаконное… Вот понимаете, вопросы, вопросы, вопросы. Наверное, мы бы не говорили в эфире, если бы был механизм, я ещё раз к этому возвращаюсь. Есть вещи, которые профессиональное сообщество должно осуждать. Значит, должны быть площадки. В том числе, кстати, и педсовет.

К. ЛАРИНА: Давайте, мы дадим слово Евгении Семёновне, согласны ли вы с теми опасениями, которые сейчас высказал Евгений Александрович, или можете что-то добавить? Женя, пожалуйста.

Е. ОБЕЛЮГ: Я, наверное, добавлю, хотя, понимаете, я буду, у меня основа значительно более узкая. Я не была ни на каких педсоветах. Вообще, я, как и любой другой учитель, о многих вещах знаю понаслышке. Если я буду...

К. ЛАРИНА: Это ужасно.

Е. ЯМБУРГ: О чём я и говорю.

Е. ОБЕЛЮГ: Если я отвлекусь вообще от происходящего и скажу что я чувствую перед 1-м сентября, то мои слова будут выглядеть очень оптимистично. Потому, что я скажу, что вообще говоря у меня есть такое глубокое волнение, вот как каждый человек это чувство испытал, когда он идёт в 1-й класс, каждый ребёнок очень волнуется. Я думаю, что это испытывают все мои коллеги. Я тоже волнуюсь по-хорошему перед началом учебного года. В общем, я давно работаю, и у меня было года два всего, когда я чувствовала, что нет, мне бы надо продлить это лето. Я так устала, а вообще обычно я 1-го сентября жду, потому что мне год интересен, мне интересно с детьми. То есть, на самом деле мне интересны какие-то профессиональные вещи, я думаю, о них и отвлекаюсь от этого контекста. Но, мы живём в контексте, я рассказала об этой истории с первым уроком в прошлом году, я не могу существовать сама по себе, в своём предмете не оглядываясь на всё это. А вот если жить в контексте, то я начинаю об очень многом беспокоиться. Например, может мне Евгений Александрович разъяснит, я не знаю. Я преподаю в нашем лицее такие два предмета специальные как мифологию и поэтику. Если сейчас учебный план в связи с новым финансированием будет урезан, я очень боюсь что эти предметы уйдут, а между прочим...

В. МОЛОДЦОВА: Они не уйдут, будут ученики ходить с кошельком и платить вам за то, что вы будете им преподавать.

Е. ЯМБУРГ: Вы верите, что кто-то будет платить за мифологию.

К. ЛАРИНА: За это как раз мы платим всю жизнь.

Е. ОБЕЛЮГ: Понимаете это мой личный вопрос, но я уверена, что он возникает у многих. В начале 90-х, когда мы придумывали этот наш лицей, в начале создали первый лицейский класс, потом появился лицей и так далее, мы придумывали новый план, и в том числе мы решили, что для филологов будущих необходим такой курс, как мифология, никто не соглашался вести. Что было делать, я за это взялась, года четыре я помню, просидела в Ленинке, а потом три книжки написала по мифологии для школьников, и у нас это такие учебные пособия. Были тогда конкурсы авторских программ, если это было не узаконено, то почти узаконено, но я помню, что моя программа там заняла какое-то первое место в министерстве, кто об этом помнит, кто об этом вспомнит, когда этот курс уберут.

Е. ЯМБУРГ: Вот это очень серьёзная такая вещь.

К. ЛАРИНА: Давайте мы продолжим после новостей, сейчас выпуск новостей, потом продолжим «Родительское собрание», и наших слушателей призываю тоже подключаться к нашему разговору.

ИДУТ НОВОСТИ.

К. ЛАРИНА: Так, мы поехали дальше, я напомню, что сегодня на «Родительском собрании» мы говорим о том, что и какие сюрпризы нам преподнесёт новый учебный год, который на этой неделе начинается. Здесь в нашей студии директор Евгений Ямбург, учитель Евгения Обелюг, и журналист Виктория Молодцова. Спасибо Вике, что она так подробно нам изложила все подробности педсовета, и мы поняли, что нас ждёт. Но я там одной вещи всё-таки не услышала дорогие друзья, там вообще что-нибудь про детей говорили?

В. МОЛОДЦОВА: А как же, про детей говорили, и я могу сказать и про педсовет, и про те круглые столы, про те конференции разного уровня, там шёл разговор довольно серьёзный про комплексную безопасность детей. Вот мне кажется это одно из самых главных вещей.

К. ЛАРИНА: В каком смысле физическом или в информационном?

Е. ЯМБУРГ: Пожарное, информационное, здоровье сбережение, понимаете, вот разные совершенно аспекты, с одной стороны это очень актуально в связи с теми событиями, которые были у нас этим летом, и у нас есть такая программа, в городе принятая, комплексной безопасности, но, пожалуй, в этом году серьёзнее всего разговор шёл. Я хочу сказать, что городской педсовет, вы знаете, что до этого было же два доклада, секрет открою, было два доклада департамента, один, с которым выступала Ольга Николаевна, он короткий был, а очень большой и очень подробный был вывешен на сайте, читайте. И там были проблемы, и там не чиновничьим языком всё было написано. Конечно, на большом педсовете кто-то хотел бы и выступил бы, но вся беда в том, что никто выступать и не хочет. Во-первых, эти люди...

К. ЛАРИНА: В смысле учителя не хотят?

В. МОЛОДЦОВА: Вот на городском педсовете выступать не хотят. Вот Ямбург же не написал записку, и не сказал, что дайте мне слово.

Е. ЯМБУРГ: Нет, я поднял руку я сидел во втором ряду, и мне было, что спросить очень серьёзно, слова не дали. И не потому, что во мне дело, стилистика другая стала.

К. ЛАРИНА: А почему, па после доклада там нет возможности задать вопросы какие-то уточняющие?

В. МОЛОДЦОВА: Есть, там стоит штука, и там записки поступают.

К. ЛАРИНА: Какая штука?

В. МОЛОДЦОВА: Там ящичек на ножке, и задавать можно, но самое главное, что в этом году никто этих вопросов и не задавал.

Е. ЯМБУРГ: Приучили уже людей, что нечего задавать, вы ставите вопрос, а они падают. Вот это плохо на самом деле, людей надо к этому побуждать, потому что мы сами, вы знаете, мы постепенно из граждан превращаемся в подданных, отсюда и все беды. Москва это передовой город, значит, нужно стилистику менять педсовета, мне так кажется.

В. МОЛОДЦОВА: Меня знаете что удивило, что Фурсенко на всю страну объявил, что он будет на пяти педсоветах. Естественно когда люди шли на педсоветы, ждали что Фурсенко придёт, и вещи какие-то скажет, что: «Ребята, нас в этом году ждёт это, это и это», может быть после этого кто-нибудь и выступал. Но он уехал на встречу с президентом, прислали Глебову, которая долго и непонятно говорила про ЕГЭ. Но ЕГЭ в данный момент не так актуален, как всё остальное.

К. ЛАРИНА: Да Евгений Александрович.

Е. ЯМБУРГ: Понимаете в чём дело, я ещё раз говорю, что речь идёт о какой-то митинговости, здесь очень серьёзная проблема. Я читал доклад, правда хороший, и не только слушал, но и читал, здесь Виктория права абсолютно, там глубоко, умно педагогично, там ребёнка не выплеснули, там всё это есть.

В. МОЛОДЦОВА: И про учителей там всё было сказано объективно.

Е. ЯМБУРГ: Я не об этом сейчас говорю, я говорю о стилистике и о реальности. Вот. Давайте возьмём безопасность, можно всё что угодно делать, и службы и всё такое, вот я, например, в этом году поучаствовал в тендерных комиссиях, я седел, когда разыгрывались тендеры на питание, я в ужасе оттуда вышел. Это помните, как Остап Бендер как продавал, и как покупал, на повышение гарнитур, тут на понижение. На моих глазах питание крупной школы выиграла фирма, которая на 50 процентов снизила расходы на питание, чем они собираются кормить, как это вообще возможно реально, это 94-й закон, его не обойдёшь, это не Москва виновата. Но вы знаете, я смотрю, всё же можно в стране. Вот случилась беда, и премьер-министр Путин отменил этот тендер, чтобы можно было строить эти самые дома, потому что пока пройдут тендеры и так далее. Мы что будем ждать, пока дети отравятся, какая это безопасность, вот есть вопросы, которые не надо бояться ставить, даже если падают, это вопросы жизни и смерти, это серьёзные вопросы. И когда нас сегодня призывают, давайте мы будем включать родителей в комиссии, пробовать, а что пробовать, реально школа никакого контроля за питанием осуществить не может, потому что выигрывают те, кто назначает низшую цену. В этом году я разминировал у себя внутри школы мину химического свойства, химического действия, и я назову штаб террористов, это тоже тендерные торги, выигрывают фирмы, которые ставят самые низкие цены за ремонт. Но я же стреляный воробей и когда увидел, что подвезли краску фасадную для покраски физкультурного зала, а она выделяет вредные вещества, а вот не было бы меня и так далее, вот крутятся эти фирмы. Значит вот этот принцип цены и качества, как только дело касается безопасности детей и как только дело касается кормления детей это серьёзный вопрос, который нужно ставить. А можно говорить вообще о безопасности, можно дать паспорт безопасности и им отмахиваться от террористов, и много других вещей.

В. МОЛОДЦОВА: Что же теперь вообще не должны говорить про безопасность?

К. ЛАРИНА: Говорить не надо уже, надо делать.

В. МОЛОДЦОВА: У меня тоже вопрос, вот приходят пожарные, принимают школы, приходят они в школу конкретную совершенно, у них сделан витраж, на втором этаже дверь и вокруг витраж стеклянный. Пожарные говорят: «Уберите этот витраж». Они же говорят: «Это надо заменить». Школа пишет в управление, потому что у школы таких денег нет. Управление говорит: «А у нас тоже на это денег нет». Пожарный в суд ведёт директора и присуждает заплатить десять тысяч. А откуда он возьмёт эти десять тысяч, с родителей будет собирать, а если будет собирать, то тогда его будут судить.

Е. ЯМБУРГ: Виктория, вот это и надо обсуждать на педагогическом сообществе.

Е. ОБЕЛЮГ: Я бы ещё добавила, если вопрос идёт о безопасности, у нас всё время меняется сейчас учебный план за счёт того, что увеличивается число новых предметов. Вот скажем некоторое время, назад появился такой предмет ОБЖ, а скажите, а наши дети знают как вести себя во время пожара, знают какие-то такие первые средства защиты?

Е. ЯМБУРГ: Здесь как раз и даются эти основы знаний и даже учения у нас проходят, это как раз нормальная история. Я же говорю о том, что кроме идеологии обучения...

Е. ОБЕЛЮГ: Потому, что в очень многих местах эти предметы даются, простите меня, для галочки.

Е. ЯМБУРГ: У нас иногда и литература даётся для галочки, но преподаётся.

К. ЛАРИНА: Вот здесь я хочу у Евгении Семёновны спросить, поскольку мы здесь собрались и обсуждаем директивы, которые вышли из чиновничьих кабинетов, по сути, говорим о том, пытаемся наладить эти отношения между чиновником и собственно профессионалом как практиком. Евгения Семёновна, а как вам кажется, что нужно обсуждать на таких педсоветах, вот что там не обсуждается на ваш взгляд?

Е. ОБЕЛЮГ: Да теперь уже ничего не обсуждается.

К. ЛАРИНА: Ну, приоритеты ваши.

Е. ОБЕЛЮГ: Я думаю, что тот вопрос, который поставил Евгений Александрович, это может быть самый важный вопрос. Потому что понимаете, есть вещи, на это мы тоже не очень можем повлиять, но есть вещи, на которые очень трудно повлиять. Вопросы о Сталине посмотрите, общество в целом виновно в том, что происходит, о том, о чём договорились давным-давно, мы опять начинаем говорить и как.

К. ЛАРИНА: Кстати один из таких модных трендов возвращаясь к стандартам, это опять спор о едином учебнике по истории, я думаю, что эта тема будет одной из главных в этом году, потому что мы постоянно видим, что откуда-то возникают эти идеи, которые озвучиваются вполне конкретными людьми.

Е. ЯМБУРГ: Я тут хочу сказать на эту тему, что увы народ и партия едины, и тут надо смотреть на вещи прямо, потому что трудно очень объяснять людям, что в таком сложном дифференцированном обществе не может быть единой идеологии для всех. Для верующих и атеистов, для олигархов и интеллигентов окуджавского розлива это очевидно совершенно. Но значительная часть учителей говорят: «Мы устали, дайте нам флаг в руки, как мы должны, а мы запутались». Этот запрос естественно находит ответ радостный, потому что любая унификация это повышение управляемости. И в этом смысле, когда вы говорите об учебных планах, вы понимаете что стандарты сами по себе вещь неплохая, они должны быть, безусловно, но если все действительно опять все в шеренгу по четыре, то это конечно грустно, это как пишет замечательный поэт Артеньев: «Бьют часы на Спасской башне, мчится поезд под откос, с новым годом день вчерашний, здравствуй дедушка склероз». Вот к этому мы примерно идём.

К. ЛАРИНА: Вообще если говорить о содержании образования, вот на эту тему какие здесь есть тревоги, опять же здесь к Евгении Семёновне обращаюсь как к учителю?

Е. ОБЕЛЮГ: Понимаете, мне представляется, что вот мы ропщем на программы, на стандарты. Вообще-то говоря, всё зависит от учителя, в этом я убеждена. В конце концов, вот те вещи, о которых я сегодня говорила, вот те тревоги, они мне кажется даже пострашнее, потяжелее, чем волнения, связанные с программами или с ЕГЭ. тут я могу как-то обойтись. Если я смогу нормально учить так без скидок, то я научу, и к ЕГЭ подготовлю и всё такое.

В. МОЛОДЦОВА: Ксения, самое ужасное сегодня, то, что чиновники министерства конкретно, они создают ассоциации учителей предметников, вот, например ассоциация учителей истории. Чубарьян уважаемый мною человек, но его поставили во главе, и сидели там учителя, ладно педсоветы, но когда собираются профессионалы и они пытаются высказать своё мнение, их же вот так жмут. И самое главное, что актив этих ассоциаций, которые одобрены чиновниками, они их выбрали, они будут диктовать всем остальным учителям, что надо делать. Единый учебник, да единый, учебник, написанный в МГУ, который вы обсуждали, значит, учебник, написанный в МГУ, и так дальше будет. И учитель уже свободы, как мне кажется, будет иметь всё меньше и меньше, ему будут диктовать.

Е. ЯМБУРГ: Тут ещё есть одна тема довольно любопытная. Вы знаете, мы на самом деле начинаем менять систему ценностей, это на самом деле очень опасные вещи, начиная уже с детского сада, с малышей. У меня же детский сад, я тут познакомился с одним пособием, называется «Экономика для малышей». Там мишка, который решает, открывать бизнес свой, мёдом торговать и так далее.

К. ЛАРИНА: Это хорошо, мы все в магазин играли в детстве.

Е. ЯМБУРГ: Нет, там специальные задачи, как на свете то зовётся, то, что продаётся это не чудесный дар, это называется товар. Да, там есть задачи на рекламу, сорока там рекламу разносит, и какую продукцию будут покупать, где портной написал: «Я лучший портной на улице», а другой «Я лучший в городе», и у кого будут покупать. Вообще я могу написать, что я лучший в мире понимаете, а насколько это соответствует действительности. Вот когда мы начинаем уже ломать шкалу нравственных ценностей, уже есть исследования, вот ранний прагматизм, а дальше он развивается, стремление привязать всё к столбу пользы. И что мы фиксируем сегодня по литературе уже в средней школе, интеллектуально они как сканируют, читают здорово, но эмоциональное недоразвитие и мы сами это закладываем, вот такой модный тренд. Может быть хватить трендеть, или может, что-то такое делать другое, потому что уйдёт эта ситуация коллега, над вымыслом слезами не обольются, не заплачут, и мы это делаем своей рукой, это не так безобидно как кажется.

К. ЛАРИНА: Здесь я не могу не вспомнить опрос, который мы обсуждали на протяжении всего этого месяца, который поверг кого-то в уныние, а кто-то наоборот возгордился новым поколением, что молодые люди выпускники школ выбирают в качестве будущей профессии профессию государственного служащего, чиновника, вы знаете, что огромный конкурс на государственное управление. Я думала, что может, действительно ничего страшного в этом нет, в советское время опросов правда не было, но мы-то знаем, куда был самый большой конкурс в какие институты, и не по зову сердца совсем, там были другие мотивации. Но с другой стороны это уже другое поколение, это поколение, выросшее в другой стране, под названием демократическая Россия или что мы там построили, Российская Федерация. Вот здесь можно ли каким-то образом спрогнозировать ситуацию, что происходит с будущим поколением, с теми молодыми людьми?

В. МОЛОДЦОВА: Конечно, нет идей.

Е. ЯМБУРГ: Я с вами не согласен.

В. МОЛОДЦОВА: Когда я поступала в МАИ, страшно вспомнить в каком году, у нас же был большой конкурс, и мы считали что мы идём, мы для родины самолёты, космические корабли, и так далее. А сегодня каждый выбирает для себя. Он прогнозирует, что с ним будет, когда он закончит институт, какие деньги он будет получать.

К. ЛАРИНА: Ведь это не является выбором профессии.

В. МОЛОДЦОВА: Да, это не профессии, это выбор того местечка, которое он займёт тёплое, где у него будут социальные льготы, у них будут деньги, и самое главное у них будет власть, власть над людьми.

К. ЛАРИНА: Когда вы говорите о переоценке ценностей, это тот и есть случай, мы видим показатель этого?

Е. ЯМБУРГ: Во-первых, давайте так, я бы так размашисто не стал, потому что это 3 тысячи детей проходят, они конечно к счастью разные.

К. ЛАРИНА: Просто кто востребован будет сегодня здесь, вот о чём разговор.

Е. ЯМБУРГ: Вот моё ощущение немножко другое, я думаю, что очень скоро нас ждут очень тяжёлые испытания, очень серьёзные, так бесконечно не может быть. Поэтому, будут востребованы люди, умеющие принимать решение, умеющие брать ответственность на себя, то есть люди, имеющие пространство внутри свободы, и я бы так сказал люди способные координировать рост свободы и ответственности человека. Понимаете, не может раб проводить модернизацию, человек, который боится всего, никакие ноу-хау он не создаст, рано или поздно эта ситуация лопнет, и потребуются действительно люди смелые, честные, умные, и так далее.

В. МОЛОДЦОВА: Им дожить бы до этого.

Е. ЯМБУРГ: В России всё очень быстро происходит, мне кажется, что это будет. Ребята, к счастью все разные есть. Но действительно мы взрослые виноваты, а дети вообще ни в чём не виноваты. Ведь что мы у нас наблюдаем, эмоциональное недоразвитие, вот оно уже идёт с песочницы, дальше нравственная глухота отсюда, а дальше духовная слепота. И вот такая цепочка выстраивается.

К. ЛАРИНА: Хорошая перспектива.

Е. ОБЕЛЮГ: Я тоже считаю, что дело не в каких-то идеях, которые насаждаются или не насаждаются сверху. Дело в том, что нет атмосферы, нет среды в стране и в классе.

Е. ЯМБУРГ: Простите в классе, вы сами можете создавать атмосферу, причём тут страна.

Е. ОБЕЛЮГ: Я сейчас говорю, к сожалению, об очень классах, понимаете, когда учитель вещает и не слышит ученика, и не учит его слышать другого, я думаю, что вот этого не хватает. Но с другой стороны я вижу много замечательных коллег, где это есть и тоже вижу много замечательных коллег, и тоже вижу разных детей. Я вот только вчера ушла на три дня на филологическом факультете, в МГУ проходила летняя школа для учителей, куда съехались учителя литературы и русского языка с разных концов России.

К. ЛАРИНА: Там кстати настроения, какие в педагогической среде среди ваших коллег?

Е. ОБЕЛЮГ: Вы знаете, там, кстати, шёл разговор серьёзный о литературе, абсолютно не идеологизированный, абсолютно профессиональный. Конечно, разные были учителя, безусловно, и очень многие потом просили на бумажке написать им определённое число часов, но значительная часть учителей была заинтересована именно профессиональными вещами, и с большим воодушевлением шёл этот разговор, и он меня впечатлил. Среди коллег я всегда вижу много замечательных учителей, которые 1 сентября как раз идут с волнением к детям.

В. МОЛОДЦОВА: Они ещё интеллигенция, хотя учителей таких не считают.

Е. ЯМБУРГ: Я как-то трижды видел скопление таких очень красивых лиц, это в 1991-м году на баррикадах, на похоронах Окуджавы, и на конкурсе Учитель года, вот три места, где они были, потом куда-то они растворяются почему-то.

К. ЛАРИНА: Нет, мне на Пушкинской понравились люди, которые пришли с Шевчуком вместе поддержать защитников Химкинского леса.

В. МОЛОДЦОВА: Где они растворяются, в Ульяновской области, где была голодовка, министром стала победительница конкурса Учитель года. Вот куда она, она победила, у неё глаза горящие были и всё такое, и раз, она стала чиновником, и она уже не пришла к тем людям, которые сидели и голодали и боролись за школу, вот что с ними происходит, что происходит с этими людьми.

Е. ЯМБУРГ: Гончаров «Обыкновенная история».

К. ЛАРИНА: Ну что, давайте несколько звонков послушаем под финал дорогие друзья, у нас сегодня получился опять печальный разговор. У вас есть уши у всех, у Вики нет ушей.

В. МОЛОДЦОВА: Я так услышу.

К. ЛАРИНА: Давайте, 363-36-59, с новым учебным годом мы поздравляем вас дорогие друзья, спрашиваем какие у вас есть тревоги, чего вы опасаетесь больше всего, если речь идёт о современной российской школе, и с каким чувством вы встречаете новый учебный год, обращаемся и к учителям, и к родителям, и, конечно же, к самим учащимся. Алло, здравствуйте.

Слушатель: Алло, здравствуйте, я поздравляю всех с наступающим праздником, меня зовут Романков Всеволод. Я очень поддерживаю Евгения Ямбурга, поскольку то, что говорил Евгений Александрович, это чрезвычайно важные вещи. И здесь две вещи, которые чрезвычайно волнуют, это то, как будет финансироваться образование и каково будет его содержание, и как меня, как человека, который работает в области искусства в школе, как будут сохранены наши предметы здесь. И ещё один момент, вот судьба школ с углублённым изучением. При изменении финансирования я понимаю, куда этот ветер, в общем дует, а то, что мы даём сверх плана, я боюсь, что предложат родителям оплачивать, и в этом случае мы потеряем категорию самых талантливых учеников по моему убеждению.

К. ЛАРИНА: Спасибо, теперь можно говорить Евгений Александрович.

Е. ЯМБУРГ: Такие опасения действительно есть, потому что все развивающие вещи уходят сейчас, и непонятно будут они в стандарте или нет. Дальше понятно, что прагматические родители не будут платить ни за живопись, в общем-то, за всякую ерунду, экономику, информатику, язык, чтобы он потом в МГИМО поступил или куда-то на Госслужбу, опасность огромная. И вот в этом смысле все знают, кто хорошо знает историю, вот когда в Японии этот морок прошёл, вот фашистский рейд этот, 90 процентов, литература, искусство, они нацию спасали этим. Мы же всё прагматизируем и прагматизируем. Это действительно большая опасность существует. В новых стандартах, имейте в виду их ещё нет, кстати, в начальной школе блестяще разработаны и сделаны и мы аплодируем, правда, Москва тоже не готова это делать, это другой уже вопрос, там никак не могут договориться, как покупать аппаратуру. То есть, вето наложили наши чиновники, все же боятся всего, это, кстати, о страхе. Так вот надо сказать, что с точки зрения этого гуманитарного искусствоведческого наполнения в новых прогнозируемых стандартах средней школы там есть один час на живопись, и её предполагается даже соединить одновременно с музыкой, и слушать будем и рисовать.

В. МОЛОДЦОВА: И плясать будем.

Е. ЯМБУРГ: Да, и плясать. Это проект, конечно, я пока не имею права говорить, но такой проект я тоже видел, и изначально он в средней школе, это беда.

К. ЛАРИНА: Давайте ещё звонок.

В. МОЛОДЦОВА: Ксения, мы печатали обращение видных деятелей, в том числе там Майя Плисецкая была, вот чтобы люди опомнились и внесли всё-таки эти предметы туда, но никто даже внимание не обратил. Плисецкая для них не указ.

К. ЛАРИНА: Алло, пожалуйста, говорите.

Слушатель2: Здравствуйте. Меня Ольга зовут, московская область город Подольск. У меня внук пойдёт на будущий год в 1-й класс, и вы знаете, что у меня такое впечатление, что господин Фурсенко, если я его обижу, пусть он меня простит, но он просто получил задание свести на нет наше образование, ведь быдлом легче управлять.

К. ЛАРИНА: От кого же он такое задание получил уничтожить российское образование?

Слушатель2: Я думаю что да.

К. ЛАРИНА: Нет, Ольга, скажите, а от кого он может такое задание получить?

Слушатель2: От власть предержащих.

К. ЛАРИНА: От Путина?

Слушатель2: От власть предержащих, я фамилий не называю.

К. ЛАРИНА: Слушайте, даже интересно, секретные протоколы, уничтожить российское образование, или Саакашвили с Абамой это решили сделать руками Фурсенко?

Слушатель2: Понимаете, быдлом же легче управлять, вы же прекрасно понимаете.

К. ЛАРИНА: Это ерунда, конечно, ради бога, извините меня за такое определение, я против таких версий, они смешные.

Е. ЯМБУРГ: Можно я отвечу?

К. ЛАРИНА: Да.

Е. ЯМБУРГ: За 1-й класс я вам хочу сказать, там действительно разработаны великолепные стандарты, великолепные подходы, вот мне на пальцах долго объяснять. Вот на уроке технологии ребёнок лепит всякие куклы, и он их создаёт.

К. ЛАРИНА: Откуда ощущение у людей, что Фурсенко получил задание развалить российское образование?

Е. ЯМБУРГ: Я сейчас объясню. Он ставит на специальную станцию, сам снимает видеоклип и мультфильм, и озвучивает, я хочу сказать, это требует бешеных денег, это действительно мощное развитие.

К. ЛАРИНА: По начальной школе именно?

Е. ЯМБУРГ: По начальной уже всё сделано и сделано блестяще, это я как специалист говорю. Беда-то в чём, почему люди боятся, потому что понятно, что не бывает за 3 копейки это ничего, и нельзя проводит модернизацию со счётными палочками, и Фурсенко здесь ни причём, потому что на само деле я думаю что...

Е. ОБЕЛЮГ: Причём.

Е. ЯМБУРГ: Финансирование определяется и стратегия в другом месте. Я не вижу, что министерство в данном случае является стратегом этих вещей.

В. МОЛОДЦОВА: Вы знаете, в думе однажды был разговор, и Смолин рассказал, что он был с Фурсенко на встрече и сказал ему: «Андрей Александрович, вы образованный человек, почему же вы так делаете», и Фурсенко ему сказал: «Я человек команды». И вот это сегодня очень видно насчёт команды, потому что все такие законы, которые определяют жизнь образования, предлагает не министерство, а предлагают финансисты, предлагает Кудрин, и так далее.

К. ЛАРИНА: Стиль взаимоотношений мы там видим, о чём вы говорите.

В. МОЛОДЦОВА: Это заказ финансистов и экономистов на то чтобы сэкономить на образовании и вот это сегодня видно.

К. ЛАРИНА: У нас все министры прекрасные и замечательные профессионалы, но они абсолютно не самостоятельны, это видно, о чём вы говорите.

В. МОЛОДЦОВА: Вот это можно рассматривать как заказ.

К. ЛАРИНА: Эта же модель проецируется с самого верха до самого низа, вот мы начали сегодня с педсовета городского, где вы говорите хоз.актив.

Е. ЯМБУРГ: Но это стилистика, навязанная сверху, они вынуждены выполнять то, что им говорят.

К. ЛАРИНА: Там тоже, что мы видим, только показательные порки, когда там начинают мордовать того же Фурсенко, унижать его, человека, который им руководит лично, чего тут говорить. Значит всё, у нас время кончается, буквально по несколько слов, каждому даю для того, чтобы обратиться к коллегам, поздравить и чего-нибудь пожелать. Евгений Александрович.

Е. ЯМБУРГ: Вы знаете что, какие бы сложные вещи не были, вы знаете, мы много пережили, снег идёт, гроза идёт, жара и так далее, а праздник это святое. Я радуюсь как любой нормальный педагог, что сейчас придут дети, в отличии от взрослых у них у большинства хорошие лица, поэтому это праздник при любой погоде, учить мы будем.

Е. ОБЕЛЮГ: Я бы обратилась к коллегам и сказала, давайте мы будем оставаться собой в любой ситуации, обратилась бы к родителям, давайте внимательно смотреть за тем, что происходит в школе, вмешивайтесь, пожалуйста, не бойтесь, говорите обо всём, учите своих детей думать и критически ко всему относиться.

К. ЛАРИНА: Призываю всех родителей посетить урок под названием «Победа России» для того, чтобы понять вообще, о чём там идёт речь. Вика, одно слово и всё, а то меня уволят.

В. МОЛОДЦОВА: Я вас поздравляю, горжусь учителями и желаю им от души, чтобы им хватило терпения выстоять, выдержать и работать, так как они хотят, быть свободными.

К. ЛАРИНА: Спасибо.