Государственно-монополистический капитализм
Доля государства в экономике России выросла до 70%. Эксперты из ФАС назвали такой уклад «государственно-монополистический капитализмом». Они считают, что эта концентрация является скрытой угрозой для экономики и главным врагом конкуренции. «Профиль» поговорил с доцентом Высшей школы экономики Генрихом Пеникасом, чтобы узнать, насколько это верно.
Федеральная антимонопольная служба (ФАС) нашла главный источник монополизма российской экономики – и это российское государство. Согласно их последнему докладу, который будет презентован правительству в ближайшее время, доля государства в экономике выросла с 35% в 2005 году до 70% сейчас. В докладе, попавшем в распоряжение «Ведомостей», ситуация описывается в достаточно негативных выражениях: «скрытые угрозы для экономики», «главные враги конкуренции».
– ФАС использует термин «государственно-монополистический капитализм», как по-вашему, это определение подходит сложившемуся в России экономическому укладу?
Генрих Пеникас: – Термины можно использовать разные, есть факт, что более половины капитализации российского фондового рынка приходится на компании с государственным участием. Поэтому лучше оперировать фактами, а как это интерпретировать – вторично.
– В таком случае, можно ли этот уклад сравнивать с похожими в других странах, где участие государства в экономике так же значительно, например с Норвегией или с Китаем?:
– Сравнивать можно всегда, вопрос в том, какова целевая функция сравнения. Что мы хотим получить в качестве результата сравнения? Мы сравниваем эффективность, объем? В конце 2006-07 года «Газпром» был третьей компанией в мире по величине рыночной капитализации. Все компании вне России завидовали «Газпрому» и его капитализации – он на тот момент уступал лишь Wallmart и General Electric. Многие страны хотели бы располагать такими госкомпаниями – вопрос в том, что мы хотим от них получить.
Кто управляет деньгами пенсионеров
Уровень концентрации капитала на рынке пенсионных накоплений и резервов чрезвычайно высок
– Допустим, эффективность.
– Сингапурские авиалинии – одна из самых эффективных в мире авиакомпаний, и при этом она является государственной. Есть разные компании. Названная цифра охвата госвмешательства не является чем-то однозначным. Наоборот, есть большой позитивный задел – потенциал приватизации. Чем больше доля госсобственности, тем больше можно потом приватизировать.
– Но приватизация в России идёт не столь высокими темпами. Вице-премьер Игорь Шувалов говорил о том, что к 2018 году доля государства в экономике снизится до 25%, но, видимо, этого уже не случится?
– Это зависит от правительства, какая цель будет им поставлена. Можно приватизировать больше, можно приватизировать меньше. Но однозначно еще есть, что приватизировать.
– ФАС видит главной угрозой в таком укладе монополизацию, насколько это реалистично?
– Сейчас весь мир ломает голову над проблемой монополизации. Например, в сфере интернет-коммерции доминируют Google, Amazon, и еще пара компаний, это становится реальной интернет-монополией. И с этим никто ничего не может поделать – не только правительства стран, но и зон (Евросоюза). Монополизация – естественный процесс современного мира.
– Но эту монополию можно назвать рыночно-обсуловленной?
– А какие бывают еще? Всегда стечение обстоятельств приводит к некоторому результату. Можно употреблять разные красивые словесные обороты, но суть не меняется.
– Какие тогда, по-вашему, процессы приводят к такой монополизации в России?
– Йозеф Шумпетер, один из основоположников австрийской экономической школы. Это основная тенденция – компании укрупняются, чтобы работать с системными рисками. Когда растет нестабильность, тенденция к укрупнению естественна.
– Огосударствление экономики будет и дальше развиваться, или может случиться обратный поворот?
– Любой экономист может строить прогнозы, но здесь все зависит от сценария, который выберет правительство. Я не близок к правительству и не знаю, что оно выберет. Только от них зависит повышение или понижение государственной доли в российской экономики.