• A
  • A
  • A
  • АБВ
  • АБВ
  • АБВ
  • А
  • А
  • А
  • А
  • А
Обычная версия сайта

Имитация демократии и права

Новая газета. 15 декабря 2008

Заведующий кафедрой конституционного права ГУ-ВШЭ Михаил Краснов о докладе "Проблемы реализации Конституции".

Пятнадцать лет назад на референдуме была принята российская Конституция. Трудными и противоречивыми были обстоятельства ее выработки и принятия. Она выдержала массу критических залпов как со стороны противников ее "суперпрезидентского" характера, так и тех, кто не мог переварить ее демократических компонентов. Ее неоднократно пытались поправить (причем как в авторитарную, так и в демократическую сторону), но и активно защищали от "взлома". И даже когда власть решилась недавно внести в нее поправки по поводу президентского и думского сроков, она попыталась приуменьшить значение этого факта, внушая российским гражданам: поправки не столь существенны, чтобы считать их реальным изменением существующей Конституции.

Накануне Дня Конституции в "Новой газете" прошла презентация доклада "Проблемы реализации Конституции". Это независимое международное исследование, подготовленное большой группой российских и зарубежных авторов под эгидой Международного института мирового развития (председатель попечительского совета — Михаил Горбачев, президент института — Александр Лебедев, председатель совета директоров направлений — Руслан Гринберг). Проект на презентации представил его руководитель — один из активных участников конституционного процесса 1990—1993 гг. Олег Румянцев.

Мы публикуем газетную версию выступления на презентации одного из авторов доклада, Михаила Краснова, доктора юридических наук, заведующего кафедрой конституционного права ГУ-ВШЭ.

Глубоко заблуждаются те, кто считает, что нынешняя Конституция по своему влиянию на жизнь ничем не отличается от советских конституций.

Отличается коренным образом. Однако ее влияние, и в этом я вижу основную ее драму, ограничено жизнью так называемых элит. В этом смысле место нынешней российской Конституции промежуточное — между советскими конституциями и конституциями демократических государств.

Мне могут возразить, что и для элит Конституция — пустой звук. Верно, они презирают принцип правового ограничения власти и, соответственно, презирают Конституцию. Но вынуждены с ней считаться. По вполне прагматичной причине: в заданных условиях изображения "демократического и правового государства" соблюдение конституционных правил организации власти становится главной основой легитимности самой власти. А любой, даже не очень просвещенный народ, всегда нутром ощущает степень легитимности. Отсюда довольно осторожное отношение к той части Конституции, которая описывает систему власти. Даже характер внесения первых в истории нашей Конституции поправок говорит об этой осторожности. ... И вот здесь уместно поставить почти экзистенциальный вопрос: почему публичная жизнь дрейфует не к демократическому, а к советскому типу властвования?

На этот вопрос чаще всего отвечают примерно так. Российское общество настолько пропитано цезаристским и патерналистским восприятием власти, настолько далеко от подлинного понимания права как ценности, стоящей над властью, т.е. настолько не подготовлено к демократии, что либо Россия вообще не приспособлена для демократии, либо предстоит долгий период формирования гражданского общества и демократических ценностей.

Разумеется, распространенные в обществе социальные стереотипы, груз исторического наследия и т.п. являются существенным фактором. ... В таком случае возникает следующий вопрос: есть ли в нашем обществе какие-то "опорные точки роста" для пусть медленного, но формирования конституционного чувства? То есть, во-первых, массового гражданского понимания Конституции как фундаментальной правовой основы, упорядочивающей свободу и ограничивающей возможность произвола, с чьей бы стороны он ни исходил. А во-вторых, готовности хотя бы не молчать, видя, что попираются конституционные ценности.

Мой ответ: нет таких "точек роста".

И дело не просто в том, что системные препятствия для политической конкуренции, находящиеся в самой конституционной конструкции власти, не позволяют появляться нормальным партиям. ... Драма состоит в том, что этот институциональный фактор уродует структуру общества, разделяя его по совершенно средневековым критериям, и тем самым работает не на формирование правового сознания, а на его разрушение.

Спрашивается, почему так получилось с нашей Конституцией? ... Вспомните конец 80-х — начало 90-х годов. Какие лозунги тогда были главными? "Демократия и рынок". Это были своего рода заклинания. А в слова заклинаний никто обычно не вдумывается. Думаю, совсем иная история случилась бы, если бы в качестве цели были избраны не эти очень важные, но всего лишь инструменты, а совсем другая цель — построение системы, обеспечивающей мощную правовую защиту человеческого достоинства. Ведь именно это и есть единственно достойная и вдохновляющая цель. Она в отличие от того же лозунга демократии способна объединять общество. И уж во всяком случае соответствующий вектор было бы гораздо труднее имитировать. Конечно, остатки этой цели можно найти и в нашей Конституции, но их сегодня никто не воспринимает всерьез. И это закономерно, поскольку конституционные рамки власти таковы, что власть может считаться с человеческим достоинством, а может, даже не особенно нарушая формальные конституционные нормы, попирать его.

Вот обществу и остается уповать не на себя, а на добрую волю очередного правителя. И пока общество не осознает причинно-следственных связей между собственной жизнью и тем, как именно (причем в деталях) устроена власть, пока не востребует соответствующей конституционной конструкции, с защитой человеческого достоинства все будет по-прежнему.