Электроэнергетика без РАО ЕЭС

1 июля с ликвидацией РАО ЕЭС завершился очередной этап реформы электроэнергетики. Отрасль разделилась на монопольные конкурентные сектора, магистральные сети управления режимами выведены в отдельные компании и контролируются государством. Все электростанции собраны в оптовые и территориальные генерирующие компании ОГК и ТГК и продаются частным инвесторам. Создана инфраструктура для конкурентной торговли. Так как же будет развиваться электроэнергетика, будет ли к 2011 году достигнута 100% либерализация рынка - об этом в студии "Диалога" размышляли Дмитрий Аханов, руководитель "Росэнерго", и Евгений Ясин, научный руководитель Высшей школы экономики.

В: Здравствуйте! 1 июля с ликвидацией РАО ЕЭС завершился очередной этап реформы электроэнергетики. Отрасль разделилась на монопольные конкурентные сектора, магистральные сети управления режимами выведены в отдельные компании и контролируются государством. Все электростанции собраны в оптовые и территориальные генерирующие компании ОГК и ТГК и продаются частным инвесторам. Создана инфраструктура для конкурентной торговли, в том числе энергобирж. Так как же будет развиваться электроэнергетика, будет ли к 2011 году достигнута 100% либерализация рынка, об этом мы беседуем сегодня. В студии "Диалога" с Дмитрием Ахановым, руководителем "Росэнерго", и Евгением Ясиным, научным руководителем Высшей школы экономики. Вот позиции наши гостей: позиция Дмитрия Аханова - с исчезновением РАО ЕЭС начинается фаза активного развития рынка. Позиция Евгения Ясина - сам факт осуществления реформы это большой успех, и я надеюсь, что в будущем будет осуществлено все необходимое для работы конкурентного рынка. Здравствуйте! Дмитрий Сергеевич, к вам первый вопрос. Закончился этап РАО ЕЭС, начинается этап свободного рынка, чем вы неудовлетворенны в этой ситуации, если итоги работы РАО ЕЭС признаны большим успехом в принципе?

ДМИТРИЙ АХАНОВ (руководитель "Росэнерго"): На самом деле я не могу сказать, что меня что-то не удовлетворяет в работе РАО ЕЭС, но глобально реформа еще не закончена. Есть ряд вещей, которые придется доделывать, придется усовершенствовать для того, чтобы рынок стал абсолютно полноценным, самостоятельным, стабильно работающим и развивающим электроэнергетику.

В: Может реформа слишком затянулась ?

ДМИТРИЙ АХАНОВ: Это сложно сказать. Де-факто она заняла 8 лет, 8 лет с активного обсуждения до окончания корпоративной части реформы, по крайней мере, это не так много. Многие консультанты, кто в начале пути, исследуя зарубежный опыт, нам говорили о том, сколько потребуется на реформу - говорили о 10-15 годах, может даже чуть больше и, по их мнению, те сроки, которые закладывали мы, были абсолютно неразумными и сумасшедшими. Есть такая золотая середина, изначально очень быстрые темпы реформы, которые предполагались ранее, стали чуть длиннее, и вылились в 8 лет, но при этом это не те 10-15 лет, о которых говорили.

В: Спасибо. Начнем с середины, Евгений Григорьевич, такая ли она золотая.

ЕВГЕНИЙ ЯСИН (научный руководитель Высшей школы экономики): Я думаю, что, в принципе, время реформы электроэнергетики в России удалось сделать максимум возможным в сложившихся условиях. Условия могли бы быть лучше, если бы они были оптимальными, я думаю, что условия могли бы довести реформу до нынешнего состояния еще года 3-4 назад.

В: Что вы имеете в виду под условно говоря хорошим окончанием очередного этапа реформы, то есть те деньги, которые выручили бы от продажи пакетов?

ЕВГЕНИЙ ЯСИН: Нет, с моей точки зрения, самый главный вопрос - это изначальные цели реформы: ради чего собственно говоря она начиналась.

В: Давайте вспомним, ради чего она начиналась.

ЕВГЕНИЙ ЯСИН: Начиналась она ради конкурентного рынка, потому что цены на электроэнергию растут; если они контролируются государством, они растут быстрее.

В: Вот как.

ЕВГЕНИЙ ЯСИН: Да, это может казаться парадоксом, но это примерно так, потому что всегда руководству, за исключением, может быть, совсем крайних случаев, можно доказать, что издержки больше сокращать нельзя, они растут, цены растут повсюду, и мы видели много раз...

В: Считаемые затраты.

ЕВГЕНИЙ ЯСИН: Да. А что касается того, сколько ушло времени, я вспоминаю первые совещания, которые были у меня. Я только недавно вступил на пост Министра экономики, и тогда я проводил первые заседания по выработке концепции реформы, это был 1995 год, и, в принципе, в 1997 году в основном концепция реформы была ясна. Я не говорю в деталях, потому что потом очень много чего было добавлено и в действительности это была творческая работа, которая...

В: Добавлено в положительном плане или лишнего?

ЕВГЕНИЙ ЯСИН: Я бы сказал так: излишек времени ушел на то, что все время искали какие-то дополнительные гарантии против рисков, которые могли бы возникнуть в случае, если бы чего-то не доделали.

В: Спасибо. Вы согласны с тезисом о том, что если цены регулируются государством, они растут быстрее?

ДМИТРИЙ АХАНОВ: Абсолютно. По крайней мере такой тренд объективен. Это не означает, что цены растут быстрее как факт, факт то, что монополия, цены и тарифы на которую устанавливаются кем-то по принципу затрат или по какому-либо другому, всегда стремится к одному - максимально увеличить свои доходы. И внутри единой монополии, когда она регулируется не законами рынка, а правилами и решениями отдельно взятых чиновников, всегда выше риск того, что цены будут расти быстрее и они будут выше, чем они будут в рынке.

В: Интересная точка зрения. Мы к ней вернемся чуть позже, а сейчас хотелось бы вот о чем поговорить: журнал "Эксперт" дает оценку деятельности РАО ЕЭС и описывает интересный случай, произошедший в тот момент, когда РАО торжественно закрывали с чувством выполненного долга перед реформой.  РАО ЕЭС прекратило работу в самый опасный для отрасли и страны момент, пишет издание. Не выстроены отношения между новыми субъектами, нет надежной государственной системы управления единой энергосистемой страны. И главное, она в технологическом плане пребывает в значительно худшем состоянии, чем до начала реформы.

И вот такой пример из жизни потребителей: 1 июля остались без электричества магазины, арендующие помещения в крупном торговом центре Санкт-Петербурга. Хозяева, посчитав использование арендованных дизельных генераторов слишком дорогим, купили свои, и в этот день их подключали. Заурядное дело  на фоне такого события, как "кончина" РАО ЕЭС. Только случилось это ни где-нибудь на читинских сопках, в секретной воинской части, или в тундре - у яранги чукотского оленевода. Дизель присоединяли к крупнейшему торговому центру второго по величине  города страны. Дмитрий Сергеевич, вот такая вот ситуация. Вместо того, чтобы воспользоваться рынком, вместо того, чтобы воспользоваться сетями, крупнейший торговый центр крупнейшего города страны ставит собственные дизельные генераторы. Вот такова оценка реформы, с точки зрения потребителей. Что вы скажете?

ДМИТРИЙ АХАНОВ (руководитель РОСЭНЕРГО): Я скажу следующее. Вдобавок к цели контроля над ценами и тарифами существовала еще одна такая, вроде бы маленькая и незначимая, по мнению многих, на тот момент цель, как привлечение инвестиций в отрасль. Существовал тот самый график, который потом многие прозвали как "ГЭС Чубайса", который многими расценивался как пиарный ход. Который, тем не менее, доказывал правильную тенденцию о том, что наличие мощностей в электроэнергетике и растущий спрос рано или поздно пересекутся - и мы окажемся в зоне дефицита электроэнергии.

В: Ну, мы и оказались. В Подмосковье точно дефицит электроэнергии, в Питере, мы это тоже видели, в крупнейших городах вот такая ситуация. Евгений Григорьевич,  вопрос к вам как к экономическому гуру. Стоит ли в такой ситуации либерализовать рынок? Может быть, он несколько наивный, но все равно, так или иначе, возникает.

ЕВГЕНИЙ ЯСИН (научный руководитель ГУ-ВШЭ): В стране очень большой нерыночный сектор. Энергетика - один из важнейших сегментов этого сектора. Значит, всегда, когда вы делаете шаг в сторону сокращения нерыночного сектора, возникают риски. То, о чем шла речь: об инвестициях, и о развитии отрасли, - в действительности не входят в непосредственные задачи реформы. Это задача развития отрасли. И, конечно, их нужно решать во взаимосвязи. Но, должен сказать, что в течение длительного времени большинство специалистов не прогнозировали быстрого роста спроса на электроэнергию.

В: А он вдруг произошел.

Е. ЯСИН: Да. Мало того, прогнозировался незначительный рост, связанный с энергосбережением, которое должно нарастать по мере реформы, и так далее. Потом никто не ждал, что у нас в стране будут такие высокие темпы экономического роста.

В: Всегда не ждали, всегда и хорошее, и плохое приходит неожиданно и оборачивается трудностями.

 

Е. ЯСИН: Но дело в том, что реально у РАО ЕЭС не было возможности сформировать инвестиции, которые были необходимы для того, чтобы создавать новые мощности и создавать резервы против возможных случаев.

В: Спасибо, Евгений Григорьевич. Мы переходим к самому такому животрепещущему моменту беседы. Это уже инвестиционная привлекательность тех предприятий, которые входили в РАО ЕЭС. Напомним ситуацию: несколько лет назад был оглушительный успех по IPO в ОГК-5 размещения на рынке, далее произошел финансовый кризис. Как, с вашей точки зрения, Дмитрий Сергеевич, это повлияло на инвестиционные настроения? Какова сейчас инвестиционная привлекательность предприятий, которые, условно говоря, остались без крыши РАО.

Д. АХАНОВ: На самом деле тактика продаж, которая была выбрана в итоге, на мой взгляд, принесла свой успех. Несмотря на свой кризис, большое количество сделок, которые мы видели на рынке, сделки ОГК-4, это сделки ОГК-3, ТГК-10, когда в страну приходили крупнейшие стратегические иностранные инвесторы, подняли цену на электроэнергетику на новый уровень. Я имею в виду цены на активы. Мы видели сделки по 600 долларов за киловатт, по 700 долларов за киловатт, практически по 800 долларов за киловатт, в случае с ТГК-10.

В: Хотя рассчитывали, по-моему, на совершенно другие цены в начале.

Д. АХАНОВ: В самом начале безумным успехом считалась продажа Соликамской ТЭЦ - по цене 110 долларов за киловатт. Это был безумнейший успех. Тем не менее, как мне кажется, в условиях и финансового кризиса, в условиях недоработанного и недозапущенного рынка, который существовал года 2-3 назад, было сделано максимум того, чтобы привести инвесторов, российских и иностранных, и продать активы по достойной цене. Я уверен, что нам это удалось. И государство, и РАО ЕЭС России, путем уговоров, убеждений, приведения сюда, и, что самое главное, реализация тех обещаний, которые давало государство.

В: Плюс недавняя продажа ОГК-1 за 125 млрд рублей - это практически та цена, о которой говорил Анатолий Чубайс. 5 млрд долларов хотел выручить за этот пакет - и получил. Но получил от арабских инвесторов. В фонд Дубаи фактически сегодня приходит этот рынок, пусть и от его имени действует здесь компания. Евгений Григорьевич, вот еще какой вопрос. То, что пришли инвесторы, это понятно. Вопрос: какие пришли инвесторы? Пришли крупные игроки, в том числе, игроки российского рынка. Пришел ГАЗПРОМ, а ГАЗПРОМ - это поставка газа, а газ - это сырье для электроэнергии. Вы здесь не видите какой-то вот?

Е. ЯСИН: Вижу. Всякий случай, когда активы генерирующих компаний приобретаются поставщиками топлива или крупными потребителями электроэнергии, вызывает у меня неприятные ощущения, потому что тем самым нарушается структура конкурентного рынка. Есть превосходящие обстоятельства, которые потом могут влиять на события. А нужно, чтобы была стабильная диверсифицированная структура собственности, поэтому Дубаи меня радуют. Потому, что они будут интересоваться только финансовыми результатами. Но не будут интересоваться тем, сколько стоит алюминий, какой лимит газа мы будем поставлять на станцию и сколько на станции, принадлежащей ГАЗПРОМУ, а сколько остальным. Меня это беспокоит. Ведь чем мы знамениты? Тем, что мы каждый раз пытаемся найти не рыночную выгоду, а выгоду в натуральном выражении. Это очень опасно.

В: Спасибо, Евгений Григорьевич. О Дубаи и ГАЗПРОМЕ ближе к третьему блоку. А сейчас, еще раз о деньгах для энергетики. Для начала вернемся на 8 лет назад, и потом сразу двинемся дальше.

В: По оценкам экспертов, в течение 10 лет, начиная с 2000 года, для поддержания отечественной энергосистемы требовалось $ 75 миллиардов. Частично инвестиционная составляющая заложена в тарифы. Но сейчас только 25% электроэнергии продается по ценам, которые не регулирует государство. С 1 июля будет 30%. Вот и все. Только в 2011 году энергетика выйдет на свободный оптовый рынок. Что произойдет? Сегодня энергомощностей не хватает. В крупных городах дефицит электроэнергии. В этих условиях рынок - это что? Просто перераспределение электричества? Или надежда на то, что инвестор построит новые мощности? Дмитрий, вот такая вот ситуация. Ну, другое дело, что, поправимся, $ 75 миллиардов – это считали в 2000-м году до 2010 года. Сейчас, если я не ошибаюсь, до 2012 посчитали $ 170 миллиардов необходимо для развития энергосистемы страны. Вот в этой ситуации вас радует фонд "Дубаи", как радует Евгения Григорьевича? Как вы относитесь к той ситуации, что "Газпром" становится крупным игроком? Ну  и, в общем-то, я думаю, что крупные российские игроки, которым нужна электроэнергия, тоже постараются, так сказать, взять контроль над генерирующими компаниями.

ДМИТРИЙ АХАНОВ (руководитель Росэнерго): Ну, меня "Дубаи" точно радуют, поскольку, чем больше игроков на рынке электроэнергии, тем выше конкуренция, тем больше стимулов для того, чтобы цены снижались. Это аксиома этого рынка. И это хорошо, это правильно. С точки зрения того, опасен ли "Газпром" электроэнергетике? Это будет зависеть в первую очередь от того, каковы будут антимонопольные правила регулирования рынка газа.

В: А какие они будут, как вы считаете?

ДМИТРИЙ АХАНОВ: А они сейчас активно обсуждаются. И сейчас те шаги, которые предпринимаются правительством, абсолютно позитивные. Все последние решения, которые мы видим в сторону расширения доступа независимых производителей газа к сети, в сторону необходимости приема все большего количества попутного газа, обензиненного у нефтяных компаний в сеть. Это, безусловно, меры, направленные ровно на то, чтобы обеспечить максимальную прозрачность и конкурентность уже рынка газа без либерализации цены, что, безусловно, будет влиять позитивно на рынок электроэнергии.

В: А в какой мере все-таки рынок газа будет влиять на выработку электроэнергии? Если так процентов по общему объему, поступающей в сети электроэнергии в стране.

ДМИТРИЙ АХАНОВ: Если посмотреть в целом по стране, то это порядка 50%.

В: 50%?

ДМИТРИЙ АХАНОВ: Чуть-чуть поменьше. Если брать европейскую часть России, то ее значительно больше. Думаю, что выйдет на 65-70%.

В: Хорошо. Евгении Григорьевич, а вот вас последние шаги правительства радуют так же, как они радуют Дмитрия Сергеевича?

ЕВГЕНИЙ ЯСИН (научный руководитель ГУ-ВШЭ): Да. Я должен сказать, что положение относительно доступа независимых производителей газа к сети трубопроводов "Газпрома", обсуждается на моей памяти уже 10 лет, это минимум.

В: Ну, главное, что это движется.

ЕВГЕНИЙ ЯСИН: Да. Но до последнего времени никому не удавалось это стронуть с места. Я просто напоминаю вам, сколько раз пытался это сделать Греф - уже в последние годы. И каждый раз любой шаг, который затрагивал в той или иной мере интересы "Газпрома", никогда не осуществлялся. Вот это первые какие-то … Он, правда, все равно не осуществлен, этот шаг. Но если он будет осуществлен, это будет колоссальный шаг вперед.

В: А надежды на то, что он будет осуществлен, какие?

ЕВГЕНИЙ ЯСИН: Ну, надежды есть. Я думаю так, что Игорь Иванович Сечен, если уже взялся за это дело… Если раньше он был противником, может быть, сейчас, став сторонником, ему это лучше удастся.

В: Может быть. Дмитрий Сергеевич, как вы смотрите сейчас на акции компаний, которые вот на фондовом рынке. Где вы видите тенденцию к улучшению, может быть, где-то видите тенденцию к понижению? Анатолий Чубайс вот надеется, что рост акций составит 25%, если я не ошибаюсь - там такие цифры назвались.

ДМИТРИЙ АХАНОВ: Ну, смотрите, ситуация понятна. 1 июля большое количество акционеров, порядка 300 тысяч, просто человек, физических лиц, и фондов получили большое количество акций ОГК, ТГК и иных компаний, выделенных из РАО. Поэтому ближайшие 2-3 месяца мы точно будем видеть некий бардак на этом рынке, потому что кто-то будет избавляться от акций, кто-то будет докупать. Это будет волатильный рынок. На мой взгляд, фундаментальный рост, сам актив на ближайшее время мы должны увидеть по бумагам "Интер РАО", ФСК ЕЭС, "ГидроОГК" и холдинга ММСК.

В: И какой рост по вашим оценкам?

ДМИТРИЙ АХАНОВ: По моим оценкам, вот последние цифры, которые мы видели, это рост от 25% до 40%.

В: Евгений Григорьевич, ваша оценка?

ЕВГЕНИЙ ЯСИН: Во-первых, я хочу сказать, что во все мире активы энергокомпаний высоко ценятся. Потому что они, может быть, не приносят максимальных доходов, они не такие рисковые, но они именно надежные и устойчивые. И мы дойдем до этого состояния. Обязательно. А что касается того, будет расти или не будут, я считаю, что энергоактивы очень сильно недооцененные.

В: Спасибо. Недооценены, значит, будут оценены в будущем, мы уже назвали эти цифры. С Дмитрием Ахановым руководителем Росэнерго и Евгением Ясиным научным руководителем Высшей школы экономики мы обсудили перспективы российской энергетики и положение компаний, к акциям которых сейчас присматриваются инвесторы. А теперь слово нашим партнерам, представителям правовой системы "Гарант" о проблемах взаимоотношений в энергетики и, соответственно, о правовых рисках.

ДЕНИС КУЗЯКИН (эксперт компании "Гарант"): Либерализация рынка электроэнергетики значительно усложняет систему отношений в этой области. Если до последнего времени электроэнергетику представляла в основном РАО ЕЭС, которая соответственно и отвечала перед государством и обществом за надежное обеспечение электрической энергией всех отраслей хозяйства нашей страны, то сейчас устойчивость функционирования сложнейшей системы зависти от сделанной работы многих. Организации по управлению единой национальной электрической сетью, совет оптового рынка, операторов оптового рынка энергосбытовых организаций и так далее. Такая многоуровневая структура требует очень тщательного правового регулирования. Помимо федерального закона об электроэнергетике, отношения в этой сфере регулируются многочисленными постановлениями правительства и ведомственными нормативными правовыми актами. Развивается нормотворчество саморегулируемых организаций. Вследствие этого растут риски, связанные с отсутствием согласованности различных нормативных правовых актов. Как никогда очевидна необходимость единой концепции законодательства, регулирующего электроэнергетику. Вместе с тем процесс юридического оформления отношений в сфере электроэнергетики тормозится неразвитостью самих этих отношений. Они еще только начинают складываться. Поэтому юристы стоят перед дилеммой, они должны оформить то, что существует пока лишь на бумаге. В настоящий момент на первый план выходит также необходимость четкого определения неконкурентного поведения на рынках электрической энергии и мощностей. Отметим, что федеральный закон о защите конкуренции вообще не учитывает довольно специфическую ситуацию, которая сложится на рынках электрической энергии и мощностей в связи с их либерализацией.