«Программа возвращения соотечественников станет массовой, только если для мигрантов закроют все остальные каналы»

Я 9 лет работал в Федеральной миграционной службе и занимался примерно тем же самым, чем они сейчас занимаются. Чиновники были поставлены перед проблемой приема вынужденных мигрантов в середине и начале 1990-х. Эта проблема рассосалась: все, кто могли, приехали. Но теперь эта проблема почему-то вернулась в общественный дискурс, все обсуждают, как они спасут страну от вымирания. Но хотели как лучше, а получилось, как всегда.

Программа [возвращения соотечественников] запущена была в 2007 году, рассчитывали в первый год 50 000, потом 100 000, потом 150 000, и в итоге она должна была внести значимый вклад в развитие страны. Переселенцам предлагали 1500 евро на семью плюс примерно по 400 евро на каждого переселяющегося. Размер семьи средний — 2 человека, то есть стандартная семья получала 60 000 — 80 000 рублей.

Определили регионы для возвращения. Они определялись так: бросили клич, регионы оживились, вроде дают федеральные деньги, представили программы. Но потом они поняли — денег не будет, и свелось к тому, что они готовы принять 50 человек, 100 человек. В итоге, при плане скорректированном 27 000 человек привлекли 682 человека в 2007 году. В 2008 — план 50 000, привлекли 8165 человек. В итоге, по последним данным на регистрации ФМС состоит 14 000 «возвращенцев». 82% прибыли в Калининградскую, Липецкую и Тверскую области. Всего принимают 19 регионов. Эти планы корректируются вниз, и ФМС ожидает, что в ближайшие годы в Россию будет приезжать по 15 000 человек. Сокращение же трудового потенциала у нас на два порядка больше.

Был опрос соотечественников: что вас привлекло? Ответы — в первую очередь возможность получения российского гражданства. Потому что наше государство хорошо поработало с тем, чтобы людям без российского гражданства было неуютно. Второе - это родственники.

Были также экономические мотивы, возможность получения ресурсов госпрограммы. Но из тех переселенцев, что решились на приезд в Россию, 70% сказали, что они не ожидали такую низкооплачиваемую работу. Никто не ожидал, что жилья не дадут. Люди знали, судя по опросу, что ни местные жители, ни чиновники их не рады будут принять. 23% из тех, кто уже успешно прошел программу, сказали, что не будут рекомендовать своим друзьям участвовать в госпрограмме. По прошествии полугода работают только половина опрошенных.

Чиновники муниципальные совсем не понимают, зачем им нужна эта программа. Она была спущена на них сверху, а они не понимают, зачем. В школе нужно починить крышу, забор чинить — а им каких-то переселенцев принимать. Несмотря на то, что для переселенцев существенно упрощена процедура легализации, более 30% жалуются на бумажную волокиту.

Большая часть жалуются на ограничения: например, в Иркутской области вы можете переселиться в Ангарск, а в Иркутск не можете. Переселитесь туда, никакой помощи не получите. Когда мы их спрашивали, какими регионами надо дополнить, все говорят о европейской части, о московском регионе, но людям этого не дают, заставляют ехать в азиатскую часть, на Дальний Восток. Люди рассчитывают на помощь чиновников, обращаются к местным органам власти - это опрос 1200 мигрантов из стран СНГ, — а получают фактически поддержку только от родственников. Многие не получают поддержки ни от кого.

Вот как решалась для переселенцев проблема жилья. Это краеугольный камень этой программы. С работой проблемы нет, но жилье — вот в чем проблема. Те, кто переехал в Россию в 1990-х (опрос 2004 г.), и через 10 лет не решили проблему с жильем: кто-то живет у работодателя, кто-то в съемной квартире, но мало кто имеет свое жилье. Как они решают проблему с жильем: всего 7% получили жилье от властей, 4% — от работодателя.

В результате гора родила мышь, мы получили небольшой канал гуманитарной миграции. Возможность массового участия возникнет, только если для мигрантов закроют все остальные каналы, и они пойдут туда в надежде воспользоваться упрощенным каналом получения гражданства. То содействие, которое оказывают власти — оно мизерное. Я бы на их месте и ограничился этим: просто не чинить препятствия в получении работы.