• A
  • A
  • A
  • АБВ
  • АБВ
  • АБВ
  • А
  • А
  • А
  • А
  • А
Обычная версия сайта

Театр переживает переломный момент

Чем измерить современность сегодняшнего театра? Почему он вообще стремится быть современным — или, напротив, принципиально настаивает на своей старомодности? Об этом в своей лекции в рамках проекта «Университет, открытый городу: лекционные четверги в музеях Москвы» рассказала доцент Школы культурологии НИУ ВШЭ Ольга Рогинская.

Как увидеть и чем измерить «современное»?

Оговорюсь, что далеко не все, что мы сегодня встречаем в театре, мы можем назвать современным. Очень многое из того, что мы видим в сегодняшнем театре, настойчиво противится современности.

Каким образом? В первую очередь через традицию. Современному театру противостоит театр, который позиционирует себя как продолжатель традиций (традиции великого русского театра, великой русской культуры и в целом высокой культуры и пр.). Театр, который отвечает не за современность, а за вечное, универсальное, что есть, всегда было и всегда будет в человеческой культуре. Абсолютное большинство современных театров в первую очередь транслируют именно такую позицию.

 

Выход в театр — это (не) всегда праздник

Разговор о великих традициях — это прежде всего разговор о специфике театра как культурного места. Выход в театр — это всегда праздник, театр — место, куда нужно определённым образом одеться, в котором нужно знаковым образом себя вести. Формула «театр начинается с вешалки» и сегодня не теряет актуальности. В нашей культурной памяти театр выделен из городского пространства, это место, которое нас совершенно определенным образом организует, с ним у нас связаны особые зрительские ожидания (отличающиеся от ожиданий кинозрителя и читателя). Во многом театр является самым демократичным местом выхода в свет, светского времяпрепровождения. Внутри зрительного зала, перед спектаклем, после спектакля, в антракте осуществляется дополнительная коммуникация, которая имеет отношение не к самому спектаклю, а больше связана с театром как с особым культурным институтом.

Итак, зритель, выходя в свет (театр), ожидает освобождения от будничной повседневности, и он его получает, так как традиционный театр хочет соответствовать зрительскому запросу и ожиданиям.

А современный театр в эту схему «театр — фрагмент праздника в нашей действительности» не вписывается. Соприкасаясь с ним, зритель вообще не опознает его как театр.

Традиционному театру нужен послушный зритель

Отношения между театром и зрителем в традиционном театре репрессивны. Коммуникация между тем, что происходит на театральной сцене, и залом строится на негласной взаимной договоренности: театру нужен послушный зритель, который купит билет на следующий спектакль, которого так или иначе заставят думать, чувствовать, мыслить, дышать так, как нужно. Этого зрителя непременно надо впечатлить, порадовать, вызвать в нем сильные эмоции, но такие, чтобы в пребывание в театре комфортно вписалось и посещение буфета в антракте, и дефилирование в фойе.

По большому счету театральная коммуникация строится на формировании в зрителе небольшого набора сильных эмоций. Это может быть квазикатарсическая эмоция — эмоция сочувствия, связанная с драматическими перипетиям на сцене, или эмоция мелодраматическая, где немного снижен градус драматизма, но повышен градус умильно-слезливой реакции.

Но сколько бы драматичным или трагическим ни было то, что происходит на сцене, та финальная и цельная эмоция, которая в нас возникает, проста и примитивна. И в силу своей цельности она внушает нам, что мы действительно пережили нечто очень важное и глубокое. Вопрос в том, в каких отношениях находится пережитое с нашим индивидуальным опытом и с нашей погруженностью в сегодняшний день, с той особой чувствительностью, которая в каждое время, у каждой эпохи своя.

Здесь возникает принципиальное противоречие: обобщение и упрощение, апелляция к цельному не сочетается с вниманием к деталям и подробностям, с тем, что различает, отличает — тем, что занимает современный театр.

Уверенный в себе театр

Еще несколько слов о сегодняшнем несовременном театре. Это уверенный в себе театр, работающий на уверенного в себе зрителя, знающий, какую эмоцию он хочет из этого зрителя «вытащить». Эта тотальная уверенность в себе тех, кто этот театр делает, и тех, кто в него приходит, основана на договоренности, что и те, и другие, понимают, как важно, чтобы в театре всем было комфортно и удобно. Даже если в пьесе много трагического, это не мешает такому театру быть комфортным для нас, потому что мы знаем, как этот театр читать, понимаем содержание спектакля, можем его интерпретировать. В такой ситуации мы знаем, зачем пришли в театр и получаем ровно то, что ожидали. И в этом смысле такой театр никогда не удивляет.

«Я есть? Я живой?»

Современный театр чуток к ритмам, языкам, к еще не устоявшимся телесным и поведенческим практикам современности. Он сам пытается воспроизвести на сцене эти ритмы и практики, а они во многом определяются нашими бесконечными и бесчисленными страхами, от которых мы прячемся в том же самом традиционном театре.

Современный театр отказывается от установки на герметичность, это не какой-то волшебный мир, где ты испытываешь невероятное счастье, а потом выходишь в реальную жизнь и не очень понимаешь, что с этим счастьем делать.

В отличие от традиционного театра (где форма полностью работает для передачи содержания) в современном театре форма является главным и иногда и единственным высказыванием, адресованным зрителю.

Современный театр — это театр вопроса и проблемы, он сам себе все время задает вопросы: «А я не вру? Я вообще театр? Я живой? Я есть?». Без этого вопрошания живет «уверенный в себе» театр, и это лишает его того чувства момента, за которое и борется современный театр.

Эти же вопросы: «Я есть? Я живой?» задает себе и зритель, который в итоге по каким-то причинам делает выбор в пользу театра современного. Этот зритель чуток к окружающей действительности, наблюдателен к деталям и мелочам и не приемлет все те широко распространенные и в театре, и в целом в культуре жесты и практики упрощения и обобщения.

Как «выключить» зрителя

Пафос обновления, который присутствует в современных постановках, связан с чувствами и переживаниями человека, это работает через «выключение» его из привычного ощущения себя зрителем. Например, как это делает в пятичасовом спектакле «Макбет. Кино» Юрий Бутусов, впуская в диалог двух шекспировских персонажей третьего, сидящего неподалеку и подбирающего на гитаре современную мелодию. Или Дмитрий Крымов в «О-й. Поздняя любовь» — спектакле, поставленном им со студентами Российской академии театрального искусства, в котором мужские персонажи играют девочки, а женские — мальчики. И это совсем не комично, а любопытно, так как позволяет по-новому посмотреть на мужское и женское. Это режиссеры, которые совершенно не боятся, что какие-то фрагменты спектакля будут ритмически провалены, и зритель «выпадет» и задумается о том, что происходит на сцене.

Но в отличие от авангардистов начала ХХ века, которые ненавидели буржуазную публику, хотели ее шокировать, у современного театра нет ненависти к зрителю, он устанавливает с ним отношение доверия и взаимного внимания друг к другу. Это некоторое предложение сотрудничества, обращение к зрителю, который готов трудиться и работать на равных с актерами. И этот зритель, способный задавать вопросы себе, сцене, жизни, обладает смелостью, гражданской зрелостью и свободой. Его свобода в наблюдательности и внимательности к современности, в отсутствии страха перед сложностью, неразрешимостью проблем, перед всем тем, что выходит за рамки и комфортного и привычного.

Переломный момент

Многие режиссеры говорят о том, что зрители перестали плакать на спектаклях. И речь не о том, что театр стал хуже, дело в том, что мы живем и наблюдаем переломный момент в истории театра. Я думаю, что наша с вами зрительская биография будет связана с переживанием этого переломного момента. Современный театр очень горько «плачет» по традиционному театру, и по тому, что уходит вместе с ним. Но потери неизбежны — мы другие, жизнь другая, и старая модель театра не может ей соответствовать.

Чувство потери того, что несет с собой традиционный театр, болезненно, и, скорее всего, нам от него уже никуда не деться, но на другой чаше весов — чувство настоящей свободы, личностной и гражданской, которая не несет ни успокоения, ни чувства гармонии, но позволяет всерьез и уверенно проживать ту жизнь, которую мы должны прожить.

Вам также может быть интересно:

Что может театр рассказать о прошлом

Каким мы помним советский театр, что могут рассказать о нем документальные свидетельства и как советские сюжеты влияют на современную жизнь в театре и за его пределами? Эти вопросы обсуждались на прошедшей в ВШЭ международной конференции «Театр и время».

Сотрудники ВШЭ подготовили образовательную программу выставки, посвященной Юрию Любимову

До 26 октября в Музее Москвы идет выставка «Любимов и время. 1917–2017. 100 лет истории страны и человека», приуроченная к столетию режиссера. Образовательную программу выставки, включающую экскурсии, лекции и кинопоказы, подготовили сотрудники Проектной лаборатории по изучению творчества Юрия Любимова и режиссерского театра XX-XXI вв. Куратором образовательной программы выступила заведующая лабораторией Евгения Абелюк.

В Вышке начала работу новая лаборатория факультета гуманитарных наук

Проектная лаборатория по изучению творчества Юрия Любимова и режиссерского театра XX-XXI вв. займется собиранием и систематизацией архивных материалов о творчестве режиссера и исследованием его постановок в России и за рубежом.

Преподаватель Школы дизайна разработала новый имидж фестиваля «Золотая маска»

В 2015 году театральный фестиваль «Золотая маска» обновил имидж, автором которого стала Наташа Шендрик, преподаватель Школы дизайна НИУ ВШЭ.

Студенты ВШЭ признаны лучшими актерами на фестивале в Неаполе

Спектакль «Позитивное безумие» (La folie positive) студенческого театра Высшей школы экономики «Le Defi» признан лучшим на театральном франкоязычном фестивале «Красный занавес» (Rideau rouge), прошедшем в Италии.

Многоуважаемый шкаф

30 января цикл открытых лекций ВШЭ в музеях Москвы продолжила доцент кафедры наук о культуре Ольга Рогинская, выступившая с лекцией «"Настоящая вещь" в современном театре: музей — барахолка — вещевой рынок» в Доме-музее М.Н. Ермоловой.

Кирилл Серебренников: «Не жду чудес, но верю в их возможность»

19 февраля в Культурном центре ВШЭ прошла первая в этом году встреча из цикла «Важнее, чем политика», организованная фондом «Либеральная миссия» и НИУ ВШЭ. В этот раз ее гостем стал известный режиссер театра и кино Кирилл Серебренников. Модератором вечера выступил филолог и журналист Дмитрий Бак.

«Культуре необходим менеджмент, а не руководство»

19 июня гостем очередной встречи из цикла семинаров научного руководителя ВШЭ Евгения Ясина «Важнее, чем политика» стал театральный режиссер и актер Виктор Рыжаков.

«Не дорого ценю я громкие права...»

17 апреля в Культурном центре Высшей школы экономики состоялась очередная встреча из цикла «Важнее, чем политика», организованная НИУ ВШЭ и Фондом «Либеральная миссия». На этот раз гостем стал художественный руководитель театра «Сатирикон», народный артист России Константин Райкин.

«Где вы взяли такого вдумчивого Гамлета?»

30 ноября на факультете филологии ВШЭ состоится театральная постановка пьесы Уильяма Шекспира «Гамлет». Недавно этот спектакль стал участником британского фестиваля школьных шекспировских театров. О работе над ним и о своих впечатлениях от поездки рассказывает художественный руководитель постановки, доцент факультета филологии ВШЭ Ольга Виноградова.