• A
  • A
  • A
  • АБB
  • АБB
  • АБB
  • А
  • А
  • А
  • А
  • А
Обычная версия сайта

Человек университета

Сегодня — юбилей у Оксаны Черненко

© Высшая школа экономики

19 января празднует круглую дату директор по образовательным инновациям НИУ ВШЭ Оксана Эдуардовна Черненко. О долгом пути к преподаванию, постоянном поиске интереса и важных людях в ее жизни именинница рассказала «Вышке для своих».

Клуб книгопутешественников

Я совершенно точно родом из детства. Это было хорошее, счастливое время. Моя мама — врач, фтизиатр. Папа — инженер-полковник. То есть военный, который всю жизнь занимался сложными инженерными системами. Высокий, красивый, строгий, всегда в черной военно-морской форме. Повзрослев, я долго не могла привыкнуть к мужчинам в гражданских костюмах. В детстве я таких нечасто видела. Младший брат и любящие бабушка и дедушка. Собака.

Как я сейчас понимаю, мое стремление собрать за одним столом семью, сделать так, чтобы в доме было уютно, обжить каждый уголок, — это все выросло из моего детства. Мне самой удивительно, как в совершенно ином, моем пространстве прорастает дом моих родителей. Как раз сейчас, объединяя свою библиотеку и родительскую, я обнаружила довольно много одинаковых книг. С удовольствием собрала полку любимых авторов из тех, которые в детстве стояли в книжном шкафу в моей комнате. Джек Лондон, Марк Твен, Жюль Верн, Александр Дюма — старший. Я прочитала их от первого до последнего тома. Задолго до того, как я начала путешествовать по миру, я путешествовала по этим книгам. Первый том, второй, пятый, двенадцатый… Это было захватывающе.

Я училась в школе в Большом Каретном переулке, которая называлась «школа с углубленным изучением предметов на английском языке». Этими предметами были английская литература и технический перевод, к которому прилагался учебник английского языка по переводу инструкций. Во всяком случае, так это мне представлялось тогда. Наверное, с тех пор я терпеть не могу инструкции. А вот с учителями мне повезло. У нас были прекрасные учителя английского языка, и лишь много лет спустя я поняла, что никто из них никогда не был в Великобритании, стране, где говорили на том языке, которому они всю жизнь учили. Я помню все эти бесконечные топики. Они мне очень пригодились, когда я впервые попала в Лондон: Saint Paul’s Cathedral, Westminster Abbey, Big Ben… Я шла по городу в первый раз как по темам уроков, точно зная, что будет за поворотом.

Кем я не стала

К сожалению, беззаботное детство не перешло в безоблачную юность. Мамы, которая сама была врачом и прекрасным диагностом, довольно рано не стало. И я, девочка, которая всегда мечтала стать врачом, как мама, узнала, что мама была против такого выбора. Так я не стала врачом. Но мне легко давались иностранные языки (помимо школьного английского, я учила французский). И раз уж нельзя быть врачом, я могла стать переводчиком. Но тут против был папа. Он сказал: «Переводчиком? Это ты всю жизнь будешь сопровождать группы иностранных туристов? Не стоит». Так я не стала переводчиком. В этот момент к нам в школу пришла группа студентов-социологов рассказать об отделении социологии, которое только-только открылось на философском факультете МГУ. Мне все понравилось, кроме того, что, выбирая социологию, надо было сдавать вступительный по математике. Это было не то, чего я хотела. Я подумала-подумала и пошла на… юридический. Особенно мне нравилось, что юридический факультет МГУ размещался на Моховой и туда от нас ходил автобус номер пять. Но пока я поступала, он переехал на Ленинские горы. В итоге я все годы учебы проездила туда на метро.

Две совсем разные вселенные

После беззаботного детства как-то сразу без переходов началась взрослая жизнь. В ней все решения я принимала сама. Несмотря на то что школу я окончила с золотой медалью, для поступления на дневное отделение я недобрала баллов, а возможности автоматически перевестись на вечернее не было. Но я уже уперлась и видела себя только юристом, поэтому с 1 сентября пошла работать в прокуратуру РФ и параллельно стала готовиться к поступлению. Спасибо моей начальнице, которая мужественно делала вид, что не замечает учебников на моем рабочем столе, и не мешала мне заниматься в то время, когда я сделала свою работу.

© Высшая школа экономики

Через год я подала документы снова — сразу на вечернее отделение. Все-таки учеба на дневном и на вечернем — это две совсем разные вселенные. Мне повезло. Я не чувствовала какого-то перенапряжения или надрыва: с удовольствием работала днем и с не меньшим удовольствием неслась вечером на лекции в университет. Мне нравился этот образ жизни, появились новые друзья. Мы были отличницами, у нас были общие увлечения, и мы очень близки до сих пор.

Поступив на юрфак, я ушла из прокуратуры и устроилась в Институт общей и судебной психиатрии имени В.П. Сербского. Там работала замечательная команда дефектологов. Моей начальницей была Светлана Леоновна Таптапова, доктор медицинских наук, логопед, подвижник, невероятно яркий, увлеченный своим делом человек. Она создала методику, которая помогала людям, получившим во время Великой Отечественной войны ранение в области гортани и полностью или частично лишившимся этого органа, восстановить звучную речь методом чревовещания. В Институте Сербского Светлана Леоновна руководила Лабораторией патологии речи, и ее профессионализм, неподдельный интерес к людям и стремление помочь оказали большое влияние на меня.

Лучшие из лучших

Мне кажется, моя жизнь богата не столько на события, сколько на встречи с особенными, экстраординарными людьми. Среди моих преподавателей были светила науки, по учебникам которых выучилось не одно поколение юристов. Нам читали Сурен Адибекович Авакьян, Давид Львович Златопольский, Леонид Дмитриевич Воеводин, Виктор Николаевич Герасимов. Личность Герасимова, талантливого криминалиста и преподавателя, повлияла на выбор кафедры — мой и моих друзей. Цивилистика? Трудовое право? Ах, что вы, какая скука! Мы с подругой единогласно выбрали кафедру криминалистики юридического факультета. Я писала дипломную работу по расследованию автотранспортных происшествий (возможно, поэтому я довольно аккуратный водитель).

На последних курсах я уже работала в Институте государства и права Академии наук, в секторе административного права. Там я встретила еще одного важного для меня человека. Это Ирек Шарифович Муксинов. Он занимался проблемами федерализма и позже стал первым председателем Конституционного суда Республики Башкортостан. Это был невероятно эрудированный человек, блестящий юрист, работоспособный исследователь, и при этом очень деликатный. То, как бережно он относился к людям, с которыми работал, запомнилось мне на всю жизнь. Я думала, что и дальше, уже после выпуска, буду работать в Институте государства и права под его началом, но все сложилось иначе. Я ушла в декрет, а когда пришло время возвращаться, наступили 1990-е годы, и мир очень изменился. Казалось, что Институт государства и права, откуда люди шли в бизнес целыми секторами, опустел. Но вместе с тем возникало множество новых направлений, возможностей, фирм, компаний.

Многие мои ровесники без тени сомнения шли в преподаватели и звали меня с тем, что это довольно простой заработок. А я не представляла, как это — войти в аудиторию, не имея такого жизненного опыта, какой был у наших профессоров. Я была убеждена, что преподавать в университете — невероятно круто и солидно, но это не для недавней выпускницы. В качестве преподавателя я вошла в аудиторию только пятнадцать лет спустя, уже работая в Вышке.

Человек, который понимает университет

Следующее место работы мне предложил кто-то из друзей. Он сказал, что есть такой российско-британский университет Московская высшая школа социально-экономических наук и что туда нужен администратор на факультет права. Создал этот университет и руководил им Теодор Шанин. Этот человек просто переворачивал сознание. И, собственно, если говорить обо мне не как о юристе, а как об университетском администраторе, человеке, воспринимающем университет, как его воспринимаю и понимаю я, я сложилась именно тогда. Тогда пришло понимание, что главное в университете — это преподаватель и студент. Именно в такой последовательности. Что в университете все должно быть нацелено на создание творческой, критической атмосферы поиска знаний, пусть это и звучит пафосно.

© Высшая школа экономики

У нас были интересные правила учебного процесса, отличные от тех, по которым учили меня. Позже что-то было также реализовано в Вышке. Сейчас невозможно представить, что могло быть как-то по-другому, а тогда все было в первый раз: модульная система с перерывом на неделю самостоятельной работы, анкеты обратной связи и студенческая оценка преподавания, она тоже пришла оттуда. Затем анонимное двойное слепое оценивание студенческих работ. 100-балльная система выставления оценок. Учебные программы, в которых уже тогда прописывались реальные проверяемые результаты обучения. Все это было невероятно интересно. Пригодился и мой английский, поскольку в российско-британском университете он был таким же рабочим, как русский язык. Меня окружали прекрасные преподаватели, многие из которых потом пришли работать в Вышку, и студенты, многие из которых теперь работают тоже здесь.

Конечно, меня все это захватило. Правда, тогда я еще не думала навсегда связать свою жизнь с университетом. Думала, поработаю здесь и уйду в юридическую практику. И по старой привычке совмещать учебу и работу поступила на магистерскую программу LLM. Наверное, так бы все и произошло, если бы я завершила обучение за год, как планировала. Но Теодор поставил условие — учиться два года. Потом я поняла зачем. За два года я проросла в университете. Коготок увяз. А потом к факультету права добавился новый факультет политической науки, и это снова было что-то новое и невероятно интересное для меня.

Другой масштаб

Я не очень люблю выражение «стеклянный потолок». Тем не менее я в какой-то момент в него уперлась. И тут Вадим Валерьевич Радаев, который преподавал в Шанинке на факультете социологии, предложил мне перейти в Вышку в качестве его советника как первого проректора. По моим представлениям, это была совершенно фантастическая позиция. Оставался один вопрос: что я могу посоветовать? Решили, что я начну работать, огляжусь, и… идеи сами появятся.

Оглядеться и правда было нужно. По сравнению с маленькой постдипломной Шанинкой на четыре (тогда) факультета, даже в 2003 году, когда я сюда пришла, Высшая школа экономики была огромной. Но не такой огромной, как сейчас. Это позволяло каждую неделю собираться на деканском совещании для обсуждения и стратегий, и насущных вопросов университетской жизни. Мы начинали проекты, которые работают по сей день. Например, программе «Фонд образовательных инноваций», исполнительным директором которой я являюсь, уже без малого двадцать лет. В ее рамках мы запустили проект «Учебный ассистент», который давал студентам возможность узнать кухню преподавания изнутри. Сейчас это уже обычная, рутинная практика. А тогда была инновация. Коллеги шутили, что в тот момент, когда у меня в кабинете рухнули полки с папками заявок, этот проект передали на факультеты. Сейчас, в должности директора по образовательным инновациям, продолжаю делать проекты, которые направлены в первую очередь на преподавателей университета.

Teaching and Learning

Я по-прежнему считаю, что преподавание — это космос. Но с годами все-таки появился какой-то опыт, понимание того, как преподавать. И потом, занимаясь программами Фонда образовательных инноваций, я подсознательно понимала: для того чтобы говорить с преподавателями на одном языке, я должна сама преподавать. Получилось это так. Однажды мы обсуждали какой-то рабочий вопрос с Оксаной Михайловной Олейник, на тот момент деканом факультета права, и, узнав, что я окончила юридический факультет МГУ, она спросила, почему я не преподаю. Мы поговорили, я рассказала о темах, которыми увлекалась, и о том, почему я не чувствую себя вправе идти в аудиторию. Она сказала: «Ну подумайте».

© Высшая школа экономики

Я ходила на лекции своих коллег, изучала новое законодательство, но не это мне казалось сложным. Сложнее всего был сам процесс преподавания. Это стало для меня главным вызовом. Я спросила совета у друзей-преподавателей. Запомнились и очень пригодились эти три. Во-первых, смотри на тех, кому рассказываешь, никогда не смотри поверх голов или в окно. Во-вторых, если студенты задают вопрос, на который ты не знаешь ответа, не бойся: это нормально, что ты чего-то не знаешь, но важно вернуться в следующий раз с ответом. И в-третьих, всегда имей материал на занятие с запасом.

Примерно через месяц я решила, что готова встретиться со студентами. Мой любимый формат — семинары. Позже я сделала свой курс на английском языке по зарубежным моделям местного самоуправления, где были и лекции, и семинары. Я вела этот курс в течение трех лет по субботам в девять утра. Это был замечательный опыт работы с прекрасными студентами. Сейчас веду семинары на майноре по публичному праву.

Хотя я начала преподавать относительно поздно, в сорок лет, я вряд ли вспомню свое первое занятие. Но хорошо помню, как первый раз в середине курса, не дожидаясь СОП, дала своим студентам простейшие мини-анкеты. Мне казалось, что это важный семинар, и я хотела собрать обратную связь. И этот первый опыт меня не разочаровал. Потом в анкете на англоязычном курсе я предлагала выбрать прилагательные, характеризующие занятие. Собирала эти примитивные листочки, садилась в машину и дрожащими руками начинала их разбирать. И когда видела, что большинство студентов обвело кружочком слово «интересно» или близкое к нему, — это было очень приятно. Ведь они узнали что-то новое или посмотрели на что-то под новым углом зрения. И возможно, как преподаватель я свою задачу выполняю. Закон может поменяться. И поменяется. И они, может быть, никогда не будут судьями, как они сейчас мечтают, станут не адвокатами, а, наоборот, прокурорами. Неважно. Главное, у них появился интерес к праву.

Преподавайте с удовольствием

Я уже задавала себе вопрос, кого во мне больше — юриста, университетского администратора или университетского преподавателя, — и провалилась с ответом. Потому что, наверное, я бы не стала тем университетским администратором, каким являюсь сейчас, без юридического образования. С другой стороны, опыт преподавания очень пригодился мне и как директору по образовательным инновациям, и как руководителю программы повышения квалификации «Мастерская по преподаванию». Мне кажется, правильный ответ в слове «интерес». Если честно, я всю жизнь, с момента выбора профессии (в моей семье я первый юрист), стремилась удовлетворить свой интерес, чего и всем желаю. Возможно, поэтому моя дочь пошла своим путем и стала архитектором — тоже первым в нашей семье.

© Высшая школа экономики

Я могу бесконечно рассказывать о проектах, которые мы придумали для студентов и преподавателей ВШЭ: Международный летний университет, студенческие экспедиции «Открываем Россию заново», «Цифровые консультанты»... Из последних — «Teach4HSE / Преподаем в Вышке». Негласный девиз Teach4HSE: «Преподавайте с удовольствием». Мы задумывали этот проект как преподавательское сообщество, внутри которого наши преподаватели могли бы обсуждать все, что связано с teaching and learning, чтобы они знали, что с похожими проблемами сталкиваются многие и решение у этих проблем есть — Teach4HSE. Мы никогда не делим коллег по предметному признаку. Поначалу это вызывало изумление, а теперь понимаем, что это, наоборот, хорошо. Университет очень большой, коллеги знакомятся с ним через других коллег, понимают, кто что преподает и какие есть универсальные академические правила. Мы стараемся пробовать разные форматы работы. Ведем дискуссии, устраиваем мастер-классы, создали преподавательский киноклуб. Мечтаю сделать преподавательский театр. Не такой, в котором преподаватели играют в свободное от работы время, а театр-рефлексию, чтобы можно было пропустить преподавание через театральную игру и, просматривая какие-то сценки или в процессе читки, разбирать сложные случаи из преподавательской практики.

19 января

«Вышка» в Telegram