«Любому времяпровождению предпочитаю работу»

Иван Аржанцев возглавляет ФКН с момента его основания в 2014 году. Специалистом в Сomputer Science при этом он никогда не был, всю жизнь занимался математикой. Как это обстоятельство помогло ему сделать лучший вышкинский факультет, в свой юбилей (22 октября ему исполняется 50 лет) он рассказал «Вышке для своих».

«По меркам этой группы я был довольно коммуникабельным»

Я родился в Киеве и жил там до окончания школы. Точнее, первые 11 месяцев жизни я провел в общежитии Киевского политехнического института: мама, когда я родился, училась на втором курсе, отец — на третьем. Но соседи родителей по общежитию оказались не готовы долго жить рядом с таким веселым ребенком, и я переехал к бабушке в город Белая Церковь, откуда вернулся в Киев ближе к 8 годам, чтобы пойти в школу.

Учился в обычной школе, в какой-то момент заинтересовался астрономией, но не как обычно это делают дети, конструируя телескопы и разглядывая в них звездное небо. Я был теоретиком: завел тетрадку и записывал туда информацию о созвездиях, которую находил в книжках Воронцова-Вельяминова. А в конце шестого класса случайно попал на городскую олимпиаду по математике и занял там второе место. С тех пор астрономию забросил и начал решать олимпиадные задачи по математике. Собственно, с тех пор всю жизнь математикой и занимаюсь. 

С восьмого класса я учился в физико-математической школе №145. К ее окончанию был уже профессиональным олимпиадником: два диплома второй степени на Всесоюзной олимпиаде, отбирался в сборную СССР на международную математическую олимпиаду. Правда, не прошел, был третьим запасным. А жаль, в тот год олимпиада была в Австралии. В последнем классе, когда олимпиады уже заканчивались, решил посмотреть, что такое настоящая математика, и стал читать книги по топологии: прочитал учебник Келли по общей топологии и первую часть монографии Фоменко — Фукса по гомотопической топологии. 

Поступил на мехмат МГУ, на втором курсе выбрал кафедру высшей алгебры. На математических факультетах социальные навыки студентов, как правило, находились в обратной пропорции к математическим способностям. Были очень веселые группы, которые ходили в походы, пели песни, и с математикой у них было не очень. А в сильных группах люди часто не знали, как друг друга зовут. Я был в сильной. При этом по меркам этой группы я был довольно коммуникабельным.

Еще в конце школы я начал играть в бадминтон. С моими физическими данными риски стать серьезным спортсменом были нулевыми, но увлекался бадминтоном я фанатично. Это очень тяжелый спорт, профессиональный бадминтонист пробегает за партию в 40 раз большее расстояние, чем теннисист. Я играл и в Киеве, и в Москве, и во Франции, на арендованных крытых площадках и в парках. Лет 12 назад, играя в Гренобле, порвал связку, и на этом эта часть жизни моей была отрезана.

«Ну и я подналег»

Если не считать бадминтона, большинству видов времяпровождения я предпочитаю работу. Ощущение, что время уходит, было у меня с юности, я и сейчас это остро чувствую. Многие не любят Чернышевского, а я в школе читал его с удовольствием. В романе «Что делать» один из героев по фамилии Рахметов подходил к нужному ему человеку, задавал вопрос, который хотел задать, и, получив ответ, немедленно разворачивался на каблуках и уходил. Я так не делал, но этот типаж мне близок: все по делу.

Параллельно с аспирантурой в МГУ я преподавал в Московском педагогическом государственном университете, а после защиты меня взяли на кафедру высшей алгебры на мехмате, которую я окончил и где защищался. С тех пор я работал на кафедре: был в какой-то момент старейшим младшим научным сотрудником факультета.

Потом как-то пошло живее: я стал ассистентом, доцентом, под моим руководством было защищено уже 10 кандидатских, и в 2010-м я сам защитил докторскую. До 40 лет мне оставалось еще два года, на мехмате в то время «прилично» было защищаться после 40, и мне сказали, что если я не хочу ждать, то придется сделать что-то выдающееся. Ну и я подналег.

Расцвет мехмата пришелся на время, когда я еще не родился. Но я не считаю себя обделенным, я застал многих из великих. Моим научным руководителем был Эрнест Борисович Винберг, начиная с третьего курса и заканчивая докторской. Два года назад его забрал из жизни ковид, это большая потеря для меня. Я видел и других выдающихся математиков. Однажды вынужден был уйти с доклада на нашем семинаре, который делал Александр Александрович Кириллов: послушал 15 минут и пошел в театр, поскольку обещал. Хорошо запомнил, что театр не шел ни в какое сравнение с докладом: Кириллов рассказывал так, что дух захватывало.

«Для меня там было много удивительного»

Развилки, на которых можно было бросить математику, периодически возникали. Рождались дети, их нужно было растить. В 90-е многие математики начали программировать, еще как-то зарабатывать. Я для себя решил: если станет совсем туго, программировать не буду, попробую изучить фондовый рынок, что-то делать с ценными бумагами. Но благо до этого не дошло, я продолжал заниматься алгеброй.

Практически каждый год на несколько месяцев ездил за рубеж, работал в Тюбингенском университете и в Институте Фурье в Гренобле. Научился работать с зарубежными коллегами, писать работы в соавторстве, это очень помогло профессиональному развитию.  

Преподавание в университете занимало не так много времени. В значительной степени это связано с практикой организации российской науки: в академической среде у нас не принято регулярно ходить на работу. Это плохо. За границей люди ходят на работу, и, когда наши приезжают работать в зарубежные университеты, они вдруг осознают, как это правильно — иметь нормальную жизнь, разделенную на рабочее время и отдых. У нас же работают всегда и никогда: в дороге, ожидая ребенка в школе, наш ученый пытается параллельно о чем-то думать, что-то записать. Это очень утомительно. Куда приятнее работать на рабочем месте. Но кафедра высшей алгебры состояла из одной комнаты, и там работали 18 человек — все вместе они не поместились бы там даже стоя. Каждый из нас был на работе несколько дней в неделю, преимущественно в учебных аудиториях, иногда в библиотеке.

В 2012 году коллега по кафедре Елена Бунина предложила мне сотрудничество с «Яндексом». В тот момент у меня была запланирована длительная поездка в Университет Людвига — Максимилиана в Мюнхене, но после возвращения, продолжая работать на кафедре, я начал сотрудничать с компанией в качестве руководителя группы академических программ. Мы отвечали за сотрудничество с вузами и за работу со школьниками, принимали участие в работе по Школе анализа данных. Мне это было понятно и интересно. Но я точно знал, что корпоративная среда для меня никогда не будет столь же близка, как среда академическая. До 40 лет я не работал в компаниях, и там для меня было много удивительного. Например, в «Яндексе» все обращаются друг к другу по имени и на «ты». Когда я только устраивался на работу и молодая сотрудница отдела кадров сказала мне вслед «…тебе, Ваня, нужно принести еще то-то и то-то», я даже не обернулся, так как не мог предположить, что это говорят мне. К этому, впрочем, привык и ко многим сотрудникам «Яндекса» до сих пор обращаюсь на «ты». Также мне стало нравиться, что, в отличие от чистой науки, в бизнесе виден и осязаем результат твоей работы. Для меня таким результатом были счастливые школьники, прекрасные студенты, которым «Яндекс» предложил отличные курсы, все выросли профессионально, поступили в ведущие университеты, узнали много нового. В то же время в этой работе все течет, все меняется, тогда как математика изучает то, что неизменно.

«Деканом может быть только ученый»

Когда в 2014 году «Яндекс» инициировал создание факультета компьютерных наук в Вышке, я с удовольствие принял предложение перейти на новый факультет — вернуться в академию в чистом виде, и сразу в статусе декана. Опыта организационной и руководящей работы у меня не было, но было интересно попробовать.

При этом я осознавал, что собственно компьютерными науками я не занимаюсь и не планирую заниматься. Для Ярослава Ивановича Кузьминова в этом ничего дурного не было. На одной из первых встреч по созданию факультета он уточнил, являюсь ли я человеком науки, и, получив утвердительный ответ, сказал, что этого достаточно: «Деканом может быть только ученый, иначе уважать не будут, а смежная тематика — не проблема». Достаточно быстро я нашел и плюсы в том, что не занимаюсь Сomputer Science. Компьютерные науки очень обширны, никто не занимается всем сразу, и каждому специалисту кажется, что именно его область является самой интересной и важной, он стремится ее развивать, привлекать в нее ресурсы. Я же могу быть равноудаленным. Если бы я начитался популярных книг и с дилетантским энтузиазмом начал бы что-то объяснять людям, которые работают в этой области всю жизнь, это было бы большой ошибкой. Надеюсь, я так не делаю. Когда нужно принимать то или иное решение, необходимо опираться на мнение специалистов. К счастью, на ФКН работает много замечательных исследователей из самых разных областей науки, и посоветоваться всегда есть с кем.

Компьютерные науки действительно очень разные. Есть области, по духу близкие к математике: теоретическая информатика, анализ алгоритмов, теория сложности вычислений. Там люди доказывают теоремы, это мне близко и понятно. А есть «настоящие» компьютерные науки: анализ данных, машинное обучение, нейронные сети, программная инженерия, системное программирование, биоинформатика, финансовые технологии. Это либо инженерные области, либо исследования, которые ближе к естествоиспытанию. Например, люди исследуют интернет примерно так же, как зоологи изучают слонов в Африке: съездили, поставили камеры, проследили, провели замеры. Интернет — некий объективно существующий организм, и его исследуют, наблюдая, как он живет.

Что касается организационной работы, большое влияние на меня оказали мои руководители — Вадим Радаев и Ярослав Кузьминов. Тогда только создавались мегафакультеты, и факультет компьютерных наук стал вторым в этой череде. Ярослав Иванович говорил так: «Товарищи деканы, вы понимаете, чем отличается мегафакультет от того, что у вас было раньше? Раньше вы могли на своих факультетах всех обойти и со всеми поговорить, обсудить проблемы, быть на связи. А сейчас у вас настолько большие коллективы, что вы не можете делать это в ручном режиме, вам надо использовать управленческие инструменты и формировать команду, которой вы можете полностью доверять». 

У меня-то раньше никакого факультета не было, но эти слова я запомнил. И команду формирую все эти годы, и очень горжусь своей командой. До сих пор храню опубликованные в «Окнах роста» интервью Вадима Валерьевича о сопоставлении университета с системой РЖД и о том, что университетский администратор, как кентавр, должен состоять из двух половин. 

«Будем стараться дальше»

ФКН свой первый набор провел летом 2014-го. Тогда у нас было только две бакалаврские и две магистерские программы. Сейчас у нас 5 бакалаврских программ, 9 магистерских, всего около 3500 студентов. В этом году к нам поступили 80 победителей и призеров заключительного этапа Всероссийской олимпиады школьников, мы абсолютные лидеры в России по этому показателю. А еще у нас 13 научных лабораторий, Центр непрерывного образования, Центр студенческих олимпиад, множество других подразделений и проектов. Факультет компьютерных наук стал брендом, его знают, ему завидуют, и наши выпускники теперь с гордостью говорят, что они окончили ФКН. Очень приятно быть причастным к этому большому и успешному проекту.

Как опытный олимпиадник, я ничего не могу с собой поделать и все время с кем-то в чем-то соревнуюсь. Было радостно узнать, что по действующей в Вышке системе оценки показателей эффективности факультетов в 2021 году наш факультет занял абсолютное первое место. Будем стараться и дальше держать высокую планку.

За более чем восемь лет работы факультет стал для меня родным, трудно сейчас представить себя в другом коллективе, в другой среде. Но важно не становиться «административным работником». В том, чтобы этого не случилось, очень помогают семья и занятия математикой. Я руковожу небольшой научно-учебной лабораторией, там мы занимаемся алгебраическими группами преобразований, пишем статьи, ездим на конференции, организуем семинары и школы, изучаем что-то новое и интересное. Недавно заметил, что с 1997 года у меня каждый год выходила как минимум одна статья в приличном математическом журнале. В этом году выйдет шесть работ: обзоры в «Успехах математических наук» и в «Алгебре и анализе» и статьи в зарубежных журналах, среди которых Selecta Mathematica и IMRN. Как-то много, обычно меньше получается. 

Автор текста: Дранкина Екатерина Александровна, 21 октября, 2022 г.