Демография: неприлично мало внимания
В экспертных обсуждениях последних лет пристальное внимание к темам инфляции, финансов, международной торговли стало обычным. Демографические проблемы, хоть и нашедшие свое отражение в приоритетных национальных проектах, мало заметны российской публике. Однако научное осмысление таких вопросов, как динамика смертности/рождаемость, миграционные потоки, семейные отношения в XXI веке гораздо более значимо для развития общества, чем самые захватывающие политические и экономические сюжеты.
На повестке дня — гуманитарные проблемы
28—29 ноября в Высшей школе экономики прошла международная научная конференция "Семья в потоке перемен: демографические вызовы социальной политике", организованная Институтом демографии ГУ-ВШЭ и Независимым институтом социальной политики (НИСП). Научной основой конференции стала программа ООН "Поколение и гендер", в этом году ей исполняется пять лет. Координатором программы является Европейская экономическая комиссия ООН.
Как отметил представитель комиссии г-н Андерс Викот, вопросы семьи, демографии, гендера, старения населения имеют ярко выраженное политическое измерение и постоянно стоят в повестке дня Объединенных наций. Программа "Поколение и гендер" вызвала огромный интерес во многих странах — членах ООН, а Европа стала своеобразной научной лабораторией, в которой информация накапливается, анализируется и интерпретируется.
Независимый институт социальной политики пять лет назад выступил инициатором присоединения России к этой панъевропейской, а теперь и международной программе: в ней принимают участие 30 стран, в том числе из Северной Америки и Япония. Как отметила директор НИСП Татьяна Малева, уже можно подводить первые итоги.
— Сегодня мы представляем книгу "Родители и дети, мужчины и женщины в семье и обществе", изданную нашим институтом, которая и есть конкретный результат проведенных нами исследований, — сообщила г-жа Малева, демонстрируя внушительный том.
Проведение конференции в стенах Высшей школы экономики неслучайное событие. Уже не первый год НИСП именно в Вышке рассказывает обо всех успехах и неудачах в рамках программы "Поколение и гендер".
— Это стало возможным благодаря поддержке Евгения Ясина и Вадима Радаева, — людей, научно близких к проблемам, которыми мы занимаемся.
Евгений Ясин благословил в кратком приветственном слове начало конференции, предположив, что по ее окончании станет видна общая картина происходящего, на основе которой можно выработать соответствующие рекомендации правительственным кругам.
$2—3 млрд. инвестиций, но каков эффект!
Старт экспертному обсуждению (заметим, уже традиционно для конференций НИСП) дал академик Абел Аганбегян, выступивший с докладом "О радикальном сокращении смертности".
— Потенциал сокращения смертности у нас составляет, как минимум, 1 млн. человек в год. В таких странах как Бразилия и Польша смертность составляет 12%. В развитых странах — 8%. А в России — 15%. Треть умирающих — это трудоспособное население. На Западе не более 10%.
Наиболее распространенные причины смертности: инфаркты, инсульты и травматизм. Причем если первые две причины характерны для всех стран, то травматизм в России намного выше. От него умирает 12,5%.
Г-н Аганбегян напомнил, что Президентом России поставлена задача к 2025 году сократить смертность в 1,6 раза, а детскую и материнскую смертность в два раза.
— Что для этого нужно? — задался вопросом академик, и сам попытался на него ответить.
— В здравоохранении — переход к программно-целевому управлению по сокращению смертности и болезней, новое нормативно-правовое регулирование, и, конечно, увеличение расходов. Сейчас на здоровье ежегодно, если считать вместе с теми средствами, которые тратят сами граждане, уходит не более 5% ВВП. В развитых странах не меньше 8%. А нам надо этот показатель повысить даже более существенно, поскольку требуются экстренные меры.
В частности, по мнению докладчика, надо делать гораздо больше операций коронарного шунтирования. В США их ежегодно проводится 600 тысяч (кстати, на 100 тысяч меньше, чем это необходимо по показаниям), нам надо оперировать не менее 300 тысяч больных. В настоящий момент в России проводится менее 10 тысяч таких операций.
— Конечно, в данное направление необходимо инвестировать $2—3 млрд., но это дало бы сокращение смертности на 8% и прямую экономическую выгоду, — заметил Аганбегян.
Еще одна проблема — количество инвалидов. Ежегодно на инвалидность уходит почти 2 млн. человек. По оценкам академика можно было бы добиться возвращения в строй 200—300 тысяч человек ежегодно за счет совершенствования системы диагностики и лечения заболеваний. Причем затраты, необходимые для этого, окупились бы в течение одного года.
Спасение утопающих — дело рук самих утопающих
Руководитель экспертного управления Администрации Президента РФ Аркадий Дворкович, нередко дающий нелицеприятные для власти оценки реформ, считает, что на данный момент удалось добиться слишком малого по сравнению с теми задачами, которые заложены в планах демографического развития страны до 2025 года. Государству многое предстоит сделать, но, по мнению Дворковича, многое зависит и от самих граждан. Это касается инфарктов, инсультов, травматизма, в том числе, в результате ДТП.
— Я сам, кстати, теперь в машине и на пассажирском кресле пристегиваюсь, после того как в ДТП погибли несколько моих друзей, — подтвердил Дворкович народную мудрость о громе, мужике и проявлениях религиозного сознания.
Президентский эксперт считает, что наши граждане уже начали больше заботиться о своем здоровье. Объяснение этого факта г-н Дворкович видит в росте производительности труда.
— До сих пор экономика росла за счет увеличения количества рабочих часов. Но это негативное явление, поскольку люди все время на работе, нормальной семьи нет, детьми никто не занимается. Но если начинает увеличиваться объем продукции, вырабатываемый в единицу времени, то у граждан появляется свободное время и возможность заниматься личной жизнью.
Заметим, что по производительности Россия отстает от США (в 8 раз), Европы (5—6 раз) и даже от Португалии (в 3,5 раза), которую несколько лет назад мы мечтали "догнать и перегнать".
Назад к реестру!
От демографической ситуации и госполитики в этой сфере участники конференции перешли к обсуждению проблем, с которыми приходится сталкиваться ученым-демографам при проведении исследований. Главная проблема — статистические данные. С докладом на эту тему выступил заместитель руководителя Росстата Александр Суринов. Начал он с того, что у его ведомства есть серьезные ограничения в получении статданных.
— Сейчас мы готовим перепись 2010 года. Но принят закон о персональных данных. Теперь мы не можем делать перепись так, как это делалось раньше, нам на все у людей надо будет спрашивать соответствующие документы — паспорт, свидетельство о браке, диплом и т.д. Это станет колоссальной проблемой!
Правда, г-н Суринов надеется, что до 2010 года удастся внести поправки в действующее законодательство.
Представитель статистического ведомства посетовал на то, что в СССР были акты записи гражданского состояния, и отделы ЗАГС передавали информацию в органы статистики. Разумеется, в 1990-х годах данная процедура прекратила свое существование. Теперь Росстат прикладывает огромные усилия, чтобы восстановить систему передачи данных, но, к сожалению, без закона сделать это почти невозможно. Надежда теперь, как обычно, на "сильную волю" следующего политического цикла.
— Нас упрекают, и вполне заслуженно, в недостатке данных. Но ученым нужны детали, а Минфину только численность. Лично я выступаю за передачу в органы статистики официальных данных, то есть за составление статистики на основе регистра. А идеальным вариантом было бы одновременное использование регистра и данных переписи, — уточнил г-н Суринов.
Сегодня Росстат не собирает информацию о таких явлениях как курение, потребление алкоголя, однако все это скоро станет возможным. В планах Росстата провести в 2008—2009 годах обследования по рождаемости, бюджетам домохозяйств и доходам населения. Но эта статистика будет представлена только на федеральном уровне, для проведения региональных опросов у Росстата просто нет ресурсов.
Официальный брак не в моде
После проблем статистического учета эксперты погрузились в тонкости социологических исследований на уровне межстрановых сопоставлений. Демографические аспекты рассматривались применительно к четырем странам — Франции, Литве, России и Грузии.
Французские исследователи Паскаль Себиль, Алан Блюм и Арно Ренье-Лойлье рассказывали о семейных стратегиях и предпочтениях Франции с середины XX века по сегодняшний день. Например, во Франции жизнь с родителями возможна для некоторых женщин, но не для мужчин. Дети быстрее, чем в России, покидают родительский дом. Французам свойственно откладывание даты появления в семье первого ребенка и существенный разрыв между временем окончания учебы и рождением первенца. Причем это справедливо как для французов, состоящих в браке, так и для одиноких. Тенденция с годами только усиливается. В России, напротив, разрыв между получением диплома и рождением ребенка невелик, он находится на постоянном уровне многие годы.
Госпожа Станкуниене рассказала, что главной тенденцией в Литве является рост числа нерегистрируемых браков. При этом литовцы предпочитают создавать официальную ячейку общества как можно позже, а вот незарегистрированные браки с каждым годом омолаживаются. Инициаторами создания таких "свободных союзов" становятся женщины.
О ситуации в Грузии рассказывал специалист Грузинского центра демографических исследований Георгий Миладзе. В Грузии, как и в Литве, все большую популярность приобретают нерегистрируемые браки. А вот количество разводов стремится к нулю, в отличие от Франции, Литвы и России. Впрочем, по мнению Миладзе, это не признак устойчивости грузинских семей, а скорее отражение бедственного экономического положения, — у грузин просто нет денег на официальный развод.
Весной этого года стоимость процедуры развода в Грузии была снижена с 75 до 45 лари, при том, что средняя зарплата в Грузии составляет около 120 лари ($75), если ее платят.
Еще одна отличительная особенность Грузии заключается в том, что незарегистрированный брак, как правило, является церковным.
О том, какими критериями при создании семьи и расторжении брака руководствуются россияне, сообщила доцент кафедры экономической социологии ГУ-ВШЭ Яна Рощина. Ее тезисы выглядели оригинально.
Итак, наибольшими шансами быстро создать семью в России обладают высокие военные с крепким здоровьем и без вредных привычек. А наиболее успешными в поиске партнера женщинами оказываются разведенные дамы, но не вдовы. Конкурентным преимуществом первых является опыт, а последние, видимо, вызывают у мужчин некоторые опасения. Курение как отодвигает возраст вступления в брак, так и создает дополнительные риски его расторжения. Наилучшие шансы сохранить семью у полных многодетных женщин с Кавказа.
Не чужды российские граждане и определенного меркантилизма:
— Возможен обмен возраста на деньги, — пояснила Рощина, — У молодого человека больше шанс получить богатого партнера старшего возраста.
Сравнения принесут богатые плоды
О научном и политическом значении программы "Поколение и гендер" экспертному каналу ВШЭ — OPEC в небольшом интервью рассказала Татьяна Малева:
— С одной стороны, страны с одинаковым уровнем экономического и социального развития демонстрируют разную рождаемость. С другой стороны, одинаково низкую рождаемость демонстрируют страны совершенно разного исторического, экономического и социального типа развития. Идея программы состояла в том, чтобы объединить эти страны и сделать методологически единый проект для того, чтобы выяснить, в чем причина разницы демографических профилей разных стран.
Выбор стран, обсуждаемых на нашей конференции, конечно, не случаен, потому что мы попытались собрать страны совершенно разного типа. Франция ярко демонстрирует тип западной страны с западными ценностями, эволюционно развивающейся экономической историей рыночного типа. Литва относительный новичок в Евросоюзе, долгое время находилась в составе СССР. Россия находится в каком-то промежуточном состоянии — в чем-то она ориентируется на Запад, но при этом остается достаточно патриархальной. И, наконец, Грузия — пример самой патриархальной страны, во всяком случае, в том, что касается таких базовых демографических тенденций, — заключение брака, выстраивание партнерских отношений и рождаемость.
От сравнений мы ждем ответа на вопрос: почему все эти совершенно разного типа страны сталкиваются с проблемой низкой рождаемости? И кто-то смог ее преодолеть, кто-то пытается, кто-то не может с этим ничего поделать.
Программа привлекательна тем, что в ней участвует более 30 стран. Когда все проведут исследования в полном объеме, и базы данных будут открыты, любой исследователь, аспирант, магистр смогут проводить самостоятельные изыскания, а не опираться на интерпретацию.
— Можно ли использовать результаты исследований и межстрановых сравнений для выработки госполитики в области демографии?
— Разумеется. Мы попытаемся проанализировать, какую политику в этой сфере проводили разные страны, зная макроэкономический фон, политические действия правительств. Мы знаем, какие из них дали ожидаемый эффект, какие неожиданный, каков разрыв во времени между политикой и результатом, и есть ли этот результат вообще.
Конечно, это позволит прямо влиять на демографическую политику.
— Государство принимает участие в этом проекте?
— Нет. Но справедливости ради должна сказать, что вторая волна исследований была поддержана Пенсионным фондом РФ и ведомствами, которые имеют отношение к демографии. Они не закладывали дизайн этой программы, но они посчитали возможным и полезным поддержать это исследование, так как от этих данных в конечном итоге будет зависеть нагрузка на пенсионную систему.
— Но это только финансовая поддержка? Информацией государство не делится?
— Нет. Но процесс диалога имеет место, на конференции выступал Александр Суринов, так как Росстат является нашим наблюдателем. Ценные и полезные советы они дают нам, но есть взаимодействие и обратного рода. Тот опыт, который мы приобрели в рамках данного масштабного исследования (11 тыс. респондентов) ложится в основу того, что делает Росстат. Статическая служба не опровергает наши исследования, наоборот, пытается воспользоваться опытом, чтобы в будущей переписи постараться отразить новые реалии.
Итак, мы имеем полностью независимое исследование, но оно полезно абсолютно всем участникам процесса.
— Каков потенциал российской демографической науки?
— Сегодня демография в России в очень тяжелом положении. В частности из-за того, что в стране неприлично мало демографов.
Я бы хотела заметить, что мы сотрудничаем с ГУ-ВШЭ еще и в надежде, что мы прирастем не только качеством знаний, но и просто количеством. Нас очень интересует тот кадровый потенциал, который когда-нибудь будет исследовать результаты программы "Поколение и гендер", формировать рекомендации к демографической политике.
Вышка — это бакалавры и магистры, которых мы надеемся увидеть в рядах российских демографов. Сейчас этих демографов можно пересчитать по пальцам.
Кто, как не Вышка, должен помочь российской демографии?
Дмитрий Европин, обозреватель экспертного канала ВШЭ — OPEC
Ссылки: