Ниров Хазретали Сефович

Павел Алексеевич Сапонов и Павел Николаевич Пятов (факультет математики НИУ ВШЭ):

22 июня 2021 от последствий коронавирусной инфекции скончался наш друг и коллега Хазрет Ниров. Еще пару месяцев назад мы встречались, обсуждали текущие дела, строили совместные планы и ничего не предвещало беды...

Мы познакомились с Хазретом более тридцати лет назад, еще в годы учебы на физическом факультете МГУ. За эти годы с нами многое произошло – кардинально изменилась страна, изменились жизненные ориентиры, ценности и стандарты, наш мир стал более жестким, прагматичным, более циничным... А Хазрет Ниров всегда оставался человеком с удивительным внутренним достоинством, скромностью и благородством, порядочным, надежным и доброжелательным. Он относился к другим людям с неизменным уважением и вниманием, поэтому беседы с ним даже на самые острые темы никогда не срывались в ссоры и раздражение, он умел доносить свои аргументы и свою позицию, а также слушать аргументы собеседника. Никогда не торопился с выводами и суждениями, не стремился все знать и понимать лучше других, всегда был готов помочь и советом и делом.

Хазрет был прекрасным ученым, верным и надежным другом, крепкой опорой для своей семьи, жены Лауры и дочки Дарины, которых он любил искренне и глубоко, как и все, что он делал в этой жизни...

Сергей Михайлович Хорошкин (факультет математики НИУ ВШЭ):

За время моего недолгого знакомства с Хазретом я успел провести с ним немало времени в совместной преподавательской работе: мы дважды вели вместе (а в 2020 году еще и с Антоном Щечкиным) семестровый курс «Прикладные методы анализа» – каждую неделю 3-4 часа вместе в одной аудитории. Теперь мне кажется, что я знал Хазрета бесконечно давно, хотя никуда дальше работы наши взаимоотношения не простирались. Человек с удивительным тактом и неназойливой доброжелательностью. Я любовался его разговорами со студентами: Хазрет умел расположить к себе любого и спокойно, не унижая ничьего достоинства объяснял ошибки и способы их исправить. И в своих ошибках не боялся признаться. Он создавал спокойную, почти домашнюю обстановку на занятиях. И в этой обстановке студенты, как мне кажется, с удовольствием работали, а некоторые «прыгали выше головы» – разбирались в материале и делали то, что мы от них и не ожидали. Школьная физика вполне гармонично уживалась с обобщенными функциями и асимптотиками.

Я долго буду помнить свет доброжелательности, окружавший Хазрета. Его часто не хватает.

Герман Эрнстович Боос (Университет г. Вупперталь, Германия):

Мне тяжело передать мои ощущения, когда я узнал, что не стало моего близкого друга Хазрета Нирова. Я до сих пор не могу в это поверить, настолько шокирующим для меня стало это известие.

Я познакомился с Хазретом на третьем курсе физического факультета МГУ, когда мы оба оказались на кафедре физики высоких энергий. Мы сразу стали друзьями, видимо, почувствовав родство душ и близость интересов. После окончания Университета мы "осели" в разных институтах. Хазрет – в Институте ядерных исследований в Москве, я – в Институте физики высоких энергий в городе Протвино Московской области. Тем не менее мы не потеряли контакт друг с другом, не раз бывали друг у друга в гостях. Мы обсуждали всё, но, конечно, в основном научные и околонаучные темы. Хазрет обладал очень широким кругозором, его мнение было всегда свежо и потому крайне интересно. Он его никогда не навязывал, поэтому с ним было всегда очень комфортно. Когда я волею судьбы оказался в Университете Вупперталя в Германии, я, как только у меня появилась такая возможность, сделал всё, чтобы пригласить туда моего друга, с которым у нас к тому моменту уже возник общий научный проект. Надо сказать, что и мои немецкие коллеги как-то очень быстро приняли Хазрета в свой круг. Конечно, основной причиной стало то, что Хазрет очень глубоко разбирался во многих темах, связанных с классическими и квантовыми интегрируемыми системами, теорией поля, теорией квантовых алгебр и их представлений.

Он прочёл ни один курс лекций для студентов, аспирантов и более "умудрённых" опытом коллег, многие из которых, включая, конечно, и меня, потом постоянно консультировались у него по различным вопросам. Он был со всеми дружелюбен, никому не отказывал в помощи и совете. Вообще мне представляется, что наука для Хазрета была основной страстью всей его жизни. Я помню, как он радовался любым, пусть даже самым мелким продвижениям. Он был очень упорен и в хорошем смысле щепетилен, в статьях любил добиваться совершенства в формулировках, что делало статьи "читабельными" для более широкого круга читателей, о чём мне многие говорили. Я всегда отвечал, что это всё благодаря Хазрету и его способности донести сложные вещи до других. Он всегда двигался своим путём, не останавливаясь и не отвлекаясь. Конечно, бывало и так, что мы спорили, в чём-то не соглашались друг с другом, но я не помню, чтобы это как-то сказалось на наших с ним отношениях, на нашей с ним дружбе.

Хотелось бы отметить наряду с уже сказанным два основных качества его характера: абсолютную порядочность и надёжность. На него можно было положиться на 100% всегда и во всём. Я думаю, что среди тех, кто был знаком с Хазретом, не было таких, кто бы к нему относился плохо, не уважал бы его. По крайней мере, все те из них, с кем мне довелось общаться, отзывались о Хазрете очень тепло и всегда уважительно.

Конечно, для меня уход из жизни моего дорогого друга Хазрета является невосполнимой потерей. Мне даже кажется, что можно сойти с ума от осознания этого. Поэтому я предпочитаю думать, что Хазрет не ушёл совсем, он где-то рядом, куда-то вышел и скоро вернётся, мы с ним как всегда заварим крепкий чай и опять предадимся нашим долгим и увлекательным дискуссиям, которые, как правило, заканчивались глубоко за полночь.

Александр Витальевич Разумов (Институт физики высоких энергий):

От нас ушел друг и коллега Хазрет Сефович Ниров, просто Хазрет для многих из нас. Именно такие события открывают действительный смысл слов "этого не может быть". Вся его научная жизнь прошла на моих глазах, начиная с аспирантуры и кончая активным соавторством.

Хазрет обладал многими качествами, отличающими настоящего ученого. Во-первых, он никогда не боялся менять поле деятельности. Даже беглого взгляда на список его трудов достаточно для того, чтобы отметить такие направления как теория лагранжевых и гамильтоновых систем со связями, теория классических интегрируемых систем, основанная на теории алгебр и групп Ли, и теория квантовых интегрируемых систем, базирующаяся на теории квантовых групп. При этом его исследования находились на самом передовом уровне, о чем свидетельствует уровень изданий, в котором публиковались его результаты. Его всегда были рады видеть на научных конференциях. Его имя было хорошо известно в России и за рубежом. Во-вторых, Хазрет беззаветно любил науку. Надо было видеть выражение его глаз после того как очередная научная загадка была им разгадана. Научное общение с ним доставляло настоящее удовольствие. Еще одной важной чертой характера Хазрета было то, что можно назвать "въедливостью". Он мог долго оттачивать содержание своих работ и искренне огорчался обнаружив впоследствии пропущенные опечатки. Его тексты отличались подробностью и ясностью, что он очень ценил и у других.

Отношение Хазрета к другим людям можно охарактеризовать как смесь доброжелательности и доброй иронии. Он никогда не предъявлял к другим завышенных требований, но был неизменно строг в отношении себя. Это выразилось в том, что он достаточно поздно создал семью и очень её ценил. Трудно представить как тяжело им было потерять его. Память о нем навсегда сохранится и в их и наших сердцах.