«Студенчество — лучшее время в жизни»

Дмитрий Земцов был назначен проректором Вышки в октябре минувшего года. В сфере его компетенций — третья миссия университета, студенческое самоуправление, внедрение механизмов проектного обучения. О том, как он планирует развивать эти направления, Дмитрий Игоревич рассказал «Вышке для своих».

— Последние пять лет вы проработали на Дальнем Востоке. Как вы там оказались?

— Честно говоря, никогда этого не планировал. В 2005-м я окончил МГУ, первые годы после этого преподавал, занимался развитием образовательных технологий. У нас была небольшая команда педагогов-новаторов, мы разрабатывали образовательные игры на разные темы — от экономики и венчурного предпринимательства до политических процессов. Считали, что лекционно-семинарская модель устарела и социогуманитарную проблематику нужно «проживать». Однажды мы со студентами-международниками почти месяц моделировали политико-экономические процессы в Чили времен президентства Сальвадора Альенде — от аграрной реформы до создания «Киберсина». Примерно так я и попал в ректорат Московского университета, в команду Никиты Анисимова: сперва возглавил комиссию по современным методам обучения, потом — Центр интерактивных образовательных технологий. Это были 2009–2011 годы, похожие центры создавались в РАНХиГС, МГИМО, между ними шла очень живая дискуссия, собирались в Красногорске на несколько дней и штурмили.

На следующем этапе Никита Юрьевич пригласил меня в создававшийся тогда Московский политех. В 2014 году это был еще Университет машиностроения, к которому присоединились несколько других инженерных вузов, и весь этот конгломерат искал свою нишу в экосистеме российского инженерного образования. На соседней станции метро находилось основное здание Бауманки — одного из сильнейших российских политехов, и надо было как-то отстраиваться. Ответ мы нашли в проектной деятельности: студент нашего политеха, сказали мы и себе, и абитуриентам, — это такой человек, который с первой недели обучения попадает в инженерную команду. Вы — вчерашние школьники — разрабатываете и создаете собственный электробайк, на котором пилот из вашей же команды будет участвовать в гонках. А если вы выиграете университетский этап, то получите «железо» лучшего качества для подготовки к таким же гонкам в Барселоне и билеты на них. И вокруг таких комплексных инженерных проектов строились теоретические блоки образовательных программ: ты не просто изучаешь начертательную геометрию, а параллельно готовишь чертежи своего байка, тебе сразу и в САПРах нужно разобраться, и в инженерной графике, и геометрию подтянуть.

На этом проектном драйве мы вдохнули новую жизнь в университет: в 2014 году в проектной деятельности участвовало 850 человек, в 2015-м — 2000, а в 2016-м — уже весь университет. Мы создали фаблаб в основном здании на Электрозаводской, проектные мастерские в остальных зданиях. Кстати, именно тогда познакомился с Высшей школой экономики: у нас шел спор о здании на Старой Басманной, сперва мы эксплуатировали его совместно, но в итоге оно досталось Вышке.

И вот к тому моменту, когда Московский политех утвердился в новой модели жизни, наша команда получила приглашение на Дальний Восток. Это было лето 2016 года. Так далеко от Москвы я еще не бывал.

— Что вам дал опыт работы на Дальнем Востоке?

— В первую очередь понимание того, что страна большая, а жизнь разнообразная. В России живут разные, сильные и красивые люди, которые по-разному строят свою жизнь. И еще — бережное отношение к людям, которые готовы вкладывать душу в свое дело.

В Москве это сложнее понять, здесь на любой интересный проект можно найти и лидера, и команду довольно быстро. А вот представьте, что в ДВФУ на образовательную программу по космическим технологиям я искал лидера полгода. Встречался несколько раз в «Шоколаднице» в Москве со Стасом Карпенко, генеральным конструктором первого российского частного спутника, уговаривал его поехать работать во Владивосток. Уговорил: Стас отработал там три года, основал Центр проектной деятельности, выпустил магистрантов, которые составили костяк аэрокосмического направления в университете. Теперь в ДВФУ готовится к запуску свой микроспутник, есть собственная команда разработчиков управляющих систем для спутников формата кубсат, которой как стартапом уже интересуются инвесторы.

И это еще не самая трудная кадровая задачка. Например, лидера для создающегося Института математики и компьютерных технологий мы искали четыре года. Еще в 2016 году сперва обсудили с ректором, потом в первый раз встретились на острове Русский с Дмитрием Алексеевым, владельцем компании DNS, выпускником ДВФУ и большим энтузиастом ИТ и робототехники, и решили — нужно создавать отдельный ИТ-факультет, которого до этого в университете не было. И только в 2021 году сумели найти правильного человека — лидера местной ИТ-компании, который согласился сменить карьеру на академическую и довести дело до конца.

— Как вам первые месяцы работы? Какие первые впечатления от Вышки, что отличает ее от других университетов, на ваш взгляд?

— Я бы поставил вопрос иначе: что роднит Вышку с тем лучшим, что есть в других университетах. Это академическая культура, дух научного поиска, образовательная и исследовательская чистоплотность. Не зря по многим показателям, включая международные рейтинги, Вышка — лучший университет России.

На самом деле, я довольно давно взаимодействую с разными подразделениями Вышки по работе: и по линии Национальной технологической инициативы, и по рабочей группе «Цифровой экономики», отвечал за взаимодействие ДВФУ с Ассоциацией «Глобальные университеты».

Кроме того, я еще и вышкинский студент. Так получилось, что я вовремя не защитил диссертацию: меня увлекла сперва педагогическая, а потом административная работа. Но работать в университете и не заниматься наукой мне кажется странным. Поэтому прошлой весной, как только появилась возможность — я тогда выиграл грант на образование «Лидеров России», — поступил на индивидуальную образовательную программу «Исследования в образовании» Института образования Вышки. Тогда у меня еще и мысли не было, что я буду здесь работать. Сейчас участвую в аспирантском семинаре, недавно обосновывал тему исследования, в конце прошлого года вышла первая статья по теме будущей диссертации в «Вестнике образования» — еще на дальневосточном материале.

А если говорить о моей непосредственной зоне ответственности как проректора, то самое сильное впечатление производит, конечно, студенческое самоуправление. Во-первых, очень активные и работоспособные комитеты студсовета, хорошо понимающие реальные нужды студенчества и способные перевести их на язык конкретных предложений для администрации. Например, дважды мы вместе очень быстро находили решения студенческих вопросов на оперативном штабе по противодействию коронавирусу: по представлению комитетов студсовета выработали правила, разрешающие проведение внеучебных мероприятий в московском кампусе, и смягчили правила самоизоляции для студентов, имеющих прививки.

Во-вторых, живой электоральный процесс при выборах делегатов в студсовет. Я наблюдал всю процедуру организации выборов от создания избирательной комиссии, застал дебаты кандидатов, с большим интересом просмотрел их все — спасибо организаторам трансляции. Высокий уровень дискуссии, особенно на дебатах об инфляции оценок и о роли омбудсмена.

— Недавно вы выступали по теме психологического благополучия студентов. Расскажите об этом подробнее.

— Мне кажется очень важным, чтобы интересы студентов в университете были представлены в диалоге с администрацией. Например, первую неделю моей работы коллеги из студсовета поставили передо мной вопрос о психологическом благополучии студентов. Надо сказать, мало где этот вопрос так глубоко осмысляется, как в Вышке. Тем не менее мы совместно со студенческой рабочей группой, департаментом психологии, Центром психологического консультирования вопрос обсудили и подготовили первый драфт политики психологического благополучия.

Я считаю, что этот вопрос должен действительно решаться системно — и на уровне информирования, и на уровне доступности помощи специалистов, дестигматизации и т.д. Студенчество — это одновременно и самое лучшее время в жизни, когда ты можешь все, тебе все доступно, ты реализуешься в бесконечном количестве новых ролей и состояний. И в то же время это очень тяжелое время в плане психологических и физических нагрузок. Студенты должны получать психологическую помощь, и должны получать ее вовремя, а не спустя месяцы после начала проблем. Кстати, ректор уже поддержал это решение: бюджет Центра психологического консультирования на 2022 год увеличен в полтора раза.

Но вообще-то, международная практика говорит о том, что такие задачи должны решаться на уровне комплексной общеуниверситетской политики. В нашем совместном со студенчеством проекте такого документа учтены задачи и текущего мониторинга, и психологического просвещения, и дестигматизации психологической помощи, и форматы peer-to-peer, и ряд других решений. Планируем провести опрос студентов по этой теме силами Центра внутреннего мониторинга, думаем об организации регулярных простых и коротких пульс-опросов.

— Может быть, есть еще какие-то примеры работы студенческого самоуправления?

— Мне очень понравилось взаимодействие с комитетом по общежитиям. У нас десяток общежитий только в московском кампусе, условия разные, запросы на повышение качества жизни поступают регулярно. По моей просьбе коллеги из комитета провели опросы в общежитиях и составили одну очень удобную таблицу проблемных зон. По горизонтали — общежития, по вертикали — типы проблем: «окна», «кровати», «интернет» и так далее. Часть ячеек зеленые, часть — красные. Одновременно с этим ректор поддержал предложение Владимира Анатольевича Самойленко о выделении 40 миллионов на повышение качества жизни в общежитиях на 2022 год. И, имея в руках эти два инструмента — табличку и деньги, мы подготовили приказ о создании проектного комитета по повышению качества жизни в общежитиях, который будет определять приоритеты в этой области. В нем 12 человек, половина — студенты, направленные студенческим советом. Получилась вполне транспарентная институция. Первое заседание комитета уже состоялось, сейчас студенческая его часть обсуждает предложения в своем кругу, а основные решения по повышению качества жизни планируем принять к середине февраля.

— Вы отвечали за третью миссию университета в ДВФУ, а теперь этот блок задач входит в ваш функционал в Вышке. Насколько дальневосточный опыт здесь релевантен?

— Вопрос о третьей миссии более развернуто можно сформулировать так: должен университет быть цитаделью знания, башней из слоновой кости, или он должен принять ответственность за прогрессивные изменения мира вокруг? Последние пять лет я работал в университете, где на этот вопрос ответ существовал по умолчанию: ДВФУ создавался как институт развития российского Дальнего Востока. Мы пять лет строили столичный университет, который будет представлять Россию в Азиатско-Тихоокеанском регионе, то есть в геополитическом регионе, где происходит главный научно-технический прорыв, где очень сильные конкуренты. В академических кругах еще идут дискуссии о том, существует ли у университета третья миссия, как ее реализовывать, измерять, управлять, а на Дальнем Востоке она ощущалась как… как главная и абсолютно естественная. Там университет просто не может не быть драйвером развития макрорегиона — не только Приморского края, но и всех дальневосточных регионов, потому что в ДВФУ сконцентрированы компетенции, которых больше просто нигде нет.

Если ДВФУ — это институт развития макрорегиона, то Вышка создавалась как институт развития страны. В этом смысле и для нее третья миссия — быть драйвером общественного прогресса — на самом деле не третья, а первая. Я в свое время был под большим впечатлением от программы развития ВШЭ до 2020 года, где эта миссия была прописана прямо, и брал с нее пример при подготовке программы развития ДВФУ.

Один из мощнейших инструментов реализации этой миссии кроме научных и экспертных групп — это студенчество. Уже действует программа «Открываем Россию заново», она очень яркая и содержательная, надо ее расширять. Вот Вышка ведь заявила проектный поворот — могут ли эти проекты быть связаны с третьей миссией? Я думаю, что могут быть связаны непосредственно. К примеру, очень впечатляюще на недавней выставке в Сочи выглядел электробайк ледового класса от Московского политеха, принимавший участие в гонках по льду Байкала. Так ли должны выглядеть проекты Вышки? Я бы ожидал другого: «Мы пять лет восстанавливали экологию озера Байкал, создали математическую модель, собрали устойчивую кооперацию партнеров из бизнеса, власти и НКО, наши собственные студенческие организации запустили крауд-механики поддержки этого проекта, а каждое лето мы выезжаем туда с научно-практической экспедицией. Вот графики по годам, работы еще много, но результаты есть, как и уверенность, что проект будет развиваться». Такого масштаба проекты, работающие вдолгую и опирающиеся на энергичные студенческие организации, могут внести серьезный вклад в реализацию социальной миссии университета, в общественный прогресс и развитие страны.

— Вы говорите о студенческих организациях в связи с третьей миссией, уже проводили с ними несколько встреч. Почему вы уделяете им такое внимание?

— Я считаю, что опыт участия в самоорганизованных студенческих сообществах — это один из самых ценных эпизодов студенческой жизни. Это ведь первый опыт самостоятельного выбора, субъектного действия, опыт построения своей команды и отношений в ней. Где его еще можно получить так же быстро и с такой же полнотой?

Я на каждом месте работы стараюсь поддерживать такие объединения. В Политехе это были в основном инженерные команды, которые хотели делать что-то сверх того, что требовалось в дисциплине «Проектная деятельность». В ДВФУ — самые разнообразные активности, от ИТ-стартапов до команды по киберспорту или студии исторического танца. В Вышке только в официальном реестре студенческих организаций под две сотни, а сколько еще в реестр не включены? И наверняка у многих из них есть какие-то мечты, то, что они хотели бы сделать на максималках. Это как раз то, чем моя команда может помочь. Недавно, например, баскетбольный клуб обратился с предложением провести матч в атриуме на Покровке: есть такая международная практика — играть в баскетбол в исторических зданиях. Проведение такого матча мы уже запланировали.

Несколько лет назад в бизнес-консалтинге было модно читать Проппа и анализировать клиентский путь по модели его «Морфологии волшебной сказки». Если опираться на эту аналогию, то роль команды проректора по студенческой жизни — это «волшебный помощник». Субъектностью и инициативой обладает только протагонист — лидер студенческой организации. А наша задача — дать ему волшебный клубок, волшебную палочку, ну или что волшебное ему еще нужно. У меня в должностной инструкции это называется «поддержка студенческих инициатив».

— Ну и последний вопрос: какие планы и приоритеты на год?

— Главный приоритет — это единство пространства студенческой жизни во всех кампусах университета. Я считаю, что студенты всех подразделений университета во всех кампусах должны иметь одинаковый доступ как к инструментам поддержки студенческих инициатив, так и к диалоговым возможностям студенческого самоуправления.

Фото: Даниил Прокофьев

7 февраля, 2022 г.