Рассказывают ветераны. Историю рассказала Цых Галина Алексеевна

1941 год. Мне 10 лет. Лето. Истра, воскресенье. Мы с братом рано ушли в лес. Поспевала земляника. Возвращаясь, на шоссе увидели женщину, она кричала: «Война, война!». Дома родители собирали вещи, уезжали в Москву, а утром – мужчины в военкомат, там очередь. Ушел и наш отец.

Москва опустела. Уходили на фронт. Стали эвакуировать заводы на Урал. Уезжали семьями от бомбежек. Каждую ночь тревога. Мы часто видели вражеские самолеты, радовались, когда наши прожекторы брали их «в крест». Москва темная, темная ни огонька, маскировка. А мы вечерами дежурили со взрослыми на крыше дома, оберегали от зажигалок. Однажды от осколка сгорела во дворе сторожка. Бомба попала в школу на Переяславской, мы бегали смотреть. Стали быстро понимать новые слова: бомбежка, маскировка, эвакуация, мобилизация.

Наша рабочая семья жила в Москве в деревянном доме в районе проспекта Мира. Отец на войне, у мамы нас двое, я и младший брат. К Новому году мы организовали праздник для младших братьев и сестер. Собрали угощенья. Мы от школьного пайка сэкономили немного сладостей для малышей. И еще каждому малышу в подарок – воздушный шарик. Как же плакал мой брат, когда случайно шарик лопнул, он вспоминает об этом до сих пор.

Мама работала в ателье, шила маскировочные халаты, брала работу на дом. Мы ей помогали, и строчить, и собирать, и отвозить. Появились карточки. Холодно, голодно. Мама с подругой съездили на подмосковные поля, где уже была собрана капуста. Привезли мешок с замерзшими листьями, порубили, посолили на зиму. Дров нет. Собираем щепки, палки, доски от заборов. Был еще один способ обогреть дом и себя. Собирались подростки и ездили на трамвае на Пресню, там было депо для паровозов. Перед заправкой свежим углем топку паровоза освобождали от сгоревшего угля. Попадался полусгоревший уголь, его мы собирали, везли домой, сжигали в печке, согревались.

Летом после освобождения Подмосковья мама и я с братом поехали к бабушке в Истру. Города не было. Истру сожгли дотла. Бабушка с внуками спасались в деревне. Бабушка с соседкой пришли на родное пепелище, решили построить дом-времянку. Начали с того, что вырыли, как солдаты, землянку, чтоб жить там. А днем собирали полусгоревший материал для будущего дома, где ручка, где брусок, где гвоздь. Начали строить, да огород сажать (картошку успели закопать в яме перед уходом). Спасла бабушкина мудрость. Вбили столбы, между ними доски, утепляли землей. Мы, внуки, помогали, чем могли.

Каждое лето я работала со взрослыми на полях за маму. У мамы был маленький брат мой, и я заменяла её. Бригада мне помогала, учили, как надо окучивать, полоть. Я их не подвела. Мы обрабатывали огромное поле помидор. Конца грядок не видно, а как дойдешь до конца – отдых. К концу лета стали появляться красные плоды, нам разрешали срывать для еды. Мы не жаловались, что нам голодно. Есть хочется, нет теплой одежды, не хватает тетрадей, книг. Но, зато появились салюты в честь освобождения наших городов.

Я стала ходить в дом пионеров в кружок художественного чтения 2 раза в неделю. Учились правильно читать стихи. И раз в неделю шли в госпиталь к раненым бойцам (институт Склифасовского), выступали со стихами, песнями, сценками.

И, конечно, незабываемая Победа, которую все ждали. Победа! Все усилия не зря! Мы были на Красной площади. Радость, смех, крики, восторг. Кто был в военной форме, кидали вверх, целовали. Пели, плакали. Незабываемо.