«После войны не было брошенных детей»
Владимир Павлович Гаврилов, руководитель секретариата ректора НИУ ВШЭ с 1998 по 2000 год
14 апреля 1945 года — день расстрела моей мамы. За 20 дней до конца войны немцы проводили чистки, расстреливали всех, кого можно, тем более в лагерях. Так умерла моя мама. Но начнем с начала. Войну наша семья встретила в Кингисеппском районе Ленинградской области, там я рос. Отец ушел на фронт, а мы — бабушка, дедушка, мама, я и две мои старшие сестры — когда Ленобласть взяли немцы, ушли в леса к партизанам. Но нас предали. Читать дальше
«Нам нужны были живые немцы»
Геннадий Алексеевич Первов,до 1981 года возглавлял военную кафедру МИЭМ
В армию меня призвали в январе 1943 года. Я сразу попал в Винницкое военное пехотное училище, где проходил обучение до мая 1943-го. Когда началось сражение на Курской дуге, всю нашу роту направили на фронт. Читать дальше
«Никто не думал, что война продлится так долго»
Маргарита Федоровна Жарова, работала в НИУ ВШЭ с 2002 по 2012 год
В 1941 году мне было 13 лет, но уже тогда мы с друзьями пытались записаться на фронт, ходили в штаб, но нас отправили оттуда за паспортами, которых не было. И, конечно, нас никуда не взяли. А в 16-18 лет ребят уже брали. А если кто бежали на войну, из тех, кого я знала, — всех вернули. Читать дальше
«Смотрим: на пригорок выкатывают пушки, старинные…»
Борис Александрович Геренрот, доцент факультета права НИУ ВШЭ
Когда началась война, я был совсем мальчишкой. В 1941 году поступил в первую московскую авиационную спецшколу, и должен был явиться туда к началу занятий. Но поскольку справка о зачислении в связи с войной и всякими беспорядками опоздала, а жил я в Раменском, то пока получил бумагу — школа уже переехала. Читать дальше
«Гитлер зря рассчитывал на раскол страны»
Юрий Петрович Орловский, ординарный профессор ВШЭ
Я житель блокадного Ленинграда. Когда началась блокада, мне было 13 лет. По возрасту я не мог участвовать в боевых действиях, но хотел участвовать в обороне городе и попросился в отряды самообороны. Немцы интенсивно бомбили Ленинград, и наша задача заключалась в том, чтобы предотвращать пожары на крышах домов. Читать дальше
«А с кинематографией — что ж, не сложилось…»
Андрей Константинович Шрейбер, заместитель директора Центра развития регионов ГАСИС НИУ ВШЭ с 2012 по 2019 год
В 1941 году я уже учился в институте — ВГИКе. Война началась, когда мы оканчивали первый курс. И сразу после сессии нас вместе с ребятами из «Щуки» и ГИТИСа отправили под Смоленск рыть окопы. Здесь мы трудились месяца полтора. Жили в больших сараях, которые до этого использовались как сеновалы. Помню, всем зверски хотелось есть. Но лишь иногда к нашему суточному рациону добавляли крохотный кусочек сливочного масла. Как-то дневальный, вместо того чтобы разделить масло на всех, съел сам два килограмма! От обжорства чуть не умер. На сборе отряда мы условно приговорили его к расстрелу. Читать дальше
«Не нужно излишеств, лишь бы не было войны»
Екатерина Стефановна Клеменцова, до 2004 года работала техником-смотрителем в Управлении административных зданий НИУ ВШЭ
До сих пор не могу наесться хлебом. Голод, страшный голод — главное, чем запомнилась война. Даже сейчас беру батон и вспоминаю, как мама выдавала нам, детям, по маленькому кусочку на весь день. Мы суп пустой похлебаем, а хлеб прибережем. Наше поколение научилось ценить простые вещи: тепло, крышу над головой, горячую воду, свет... Не нужно излишеств, лишь бы не было войны. Читать дальше
«Сомнений в победе не было»
Иван Минаевич Рыженков, работал в МИЭМ НИУ ВШЭ 1953-2011
Война застала меня на строительстве второго пути железной дороги Ленинград-Мурманск, где я был разнорабочим. После того как ветку перерезали немецкие захватчики, нас направили на участок пути Мга-Ладога, на берег так называемой «дороги жизни». Читать дальше
«Сталину мы не поверили»
Аполлон Борисович Давидсон, ординарный профессор ВШЭ
Кольцо блокады сомкнулось в начале сентября 1941 года, мне тогда пошел тринадцатый год. О блокаде Ленинграда надо рассказать не только потому, что это страшная трагедия в истории нашей страны, но и потому, что о ней у нас все-таки долгое время мало говорили. Правда о ленинградской блокаде, о людях, живших там, стала широко появляться в последние 20-25 лет. В первую очередь это заслуга писателя и общественного деятеля Даниила Гранина. Если вы пролистаете газеты военного времени — вы едва ли найдете там материалы о том, как жили и как умирали ленинградцы в те жуткие годы. После войны был создан музей обороны Ленинграда, но и он просуществовал очень недолго — в 1949 году его ликвидировали. Тысячи уникальных экспонатов уничтожили. В сталинское время Ленинград был опальным городом. Читать дальше