«Первые полгода просто молчал, чтобы не спросили: ты чего такой тупой-то?»
Слушатель второго курса Сергей Акульчев о том, как почти все потерял, пришел на Программу — и приобрел намного больше.
Ко мне всегда приходили люди за советами — начиная от жизненных и заканчивая бизнесом и менторством. Я говорил что-то, что считал естественным и понятным, и их жизнь начинала меняться — как правило, к лучшему. Понятно, что от психоанализа и коучинга, где советы никогда не даются, это было далеко, но все же послужило некоторой базой.
Главным же событием, после которого я задумался о психологии, стал пожар на производстве в 2020 году. Фабрика, которую мы строили 25 лет, выгорела дотла. Один день — и обнуляешься полностью. Был май, с марта по России гулял ковид, так что получился двойной и очень мощный удар. Когда я попал в эту зону кризиса, начал задумываться — наверное, просто так в жизни ничего не происходит, к такому результату наверняка привели какие-то слова, мысли и действия. Значит, в первую очередь надо разобраться в себе.
Начал смотреть и изучать, что есть на рынке, в том числе в уважаемом Сколково, но все казалось слишком поверхностным. Перебрал кучу курсов и школ, которые есть в стране, посмотрел, повстречался — все не нравилось. Увидел ссылку на трехчасовое видео Андрея Владимировича Россохина, посмотрел, заинтересовался. Пришел на День открытых дверей — и сразу почувствовал очень мощный фундамент. Понравилось, что будет много материала, потому что я же нулевый, нужно сначала поднять базу, узнать главные вещи — а уже потом идти кого-то учить-лечить.
Знаний на Программе дается столько, что их, наверное, и за полжизни не усвоить. Нам сразу так и сказали: ребята, не стремитесь прочитать все сразу — на что глаз ляжет, то и берите. Если прочитаете даже 10 процентов, уже будет достаточно. Так у меня, в принципе, и получается.
Первые полгода на занятиях я просто молчал. Вообще ничего не понимал: что говорят, как говорят, о чем? Но всегда выручала наша огромная группа в 280 человек — кто-нибудь обязательно задавал вопрос, который был в моей голове, но сам я стеснялся спросить. Думал, скажут: ну что ты такой тупой-то? Оказывалось, не я один такой, а преподаватели всегда были готовы к тому, что в аудитории сидят нулевые ребята и задают идиотские вопросы.
Через полгода у меня уже начала выстраиваться структура — появились база и лексикон, я начал понимать, о чем идет речь. А когда началась практика, все стало совсем интересно и захватывающе: процесс пошел, и сейчас я уже консультирую клиентов на коммерческой основе.
Разумеется, произошла и личная трансформация, хотя ее лучше видно не изнутри, а со стороны. Изменились отношения с женой, близкими, коллегами — круг за кругом, от внутреннего к внешнему. Этот процесс, в принципе, бесконечный, но очень важные моменты уже разобраны. Бывало, сидишь на лекции, в какой-то фразе или ситуации видишь себя — и понимаешь, что у тебя в жизни было, почему и, главное, откуда оно родилось. Глубина потрясающая: буквально находишь ту минуту, в которую было заложено то, что делаешь сегодня — и все становится легко и понятно.
Но лучше всего про мою трансформацию говорит то, что год спустя на Программу поступила и супруга — видимо, ей изменения понравились. Правда, мотивация тут другая: у нас растет сын, и хочется воспитать его, не делая ошибок и не нанося травм. Будучи старше на курс, стараюсь не мешать ей выбирать нужные знания и индивидуальную траекторию обучения — разве что делюсь мнением о преподавателях, которые особенно «зашли». Среди них хочу выделить, конечно, Андрея Владимировича Россохина, Анну Сергеевну Кан, Екатерину Викторовну Шаповалову — она из бизнеса, с ней легко и просто. А вот Виталина Олеговна Чибис — мегамонстр своего дела, но мне на ее предмете до сих пор сложно, надо еще расти.
Самое же главное, что дала мне Вышка — неоценимую помощь в возрождении компании. Когда я поступил, мы были еще в глубоком кризисе: в первый год можно худо-бедно ехать на старых дрожжах, а вот через год у банков и кредиторов заканчивается терпение, и начинается трэш. Как раз тут Программа и открыла мне понимание, как мыслят люди — два человека могут видеть ситуацию абсолютно по-разному, но каждый будет ждать единственного варианта понимания. Я смог настраиваться на личность человека, понимать, что он видит, чего хочет — и как правильно донести до него информацию.
Дальше пошла работа с командой: увидел моменты, требующие корректировки, понял, как общаться с сотрудниками, чтобы мы быстрее и точнее достигли результата. В итоге мы не только отстроили заново все, что сгорело дотла — за 2,5 года мы выплатили все долги, закрыли обязательства, и сейчас развились до того этапа, когда готовы покупать другие компании. Уверен, что без Вышки это было бы невозможно.
Правду говорят, что после Программы никто не будет прежним. Мне кажется, что психолог — это такой по-хорошему деформированный человек, разбирающий каждую ситуацию в особом стиле мышления. Даже если ты не практикуешь, не работаешь с клиентом, общение все равно становится иным, более профессиональным. Почему задали этот вопрос? Почему у меня в ответ на эти слова вылезла обида или агрессия? Все так или иначе анализируется — это уже часть тебя, ты просто такой стал после Вышки.
Три слова о Программе? Глубина, Актуальность, Свобода!