«Хождение по нотам». Акт 1. Отношение Фрейда к музыке

Отношение Зигмунда Фрейда к музыке — искусству, сакральному для австро-немецкого мира — было как минимум странным для венского еврейского интеллектуала рубежа веков. К музыке Фрейд испытывал глубокую, осознанную антипатию. При том, что он в целом умел ценить прекрасное, хорошо разбирался в литературе и поэзии, интересовался живописью.

В детстве будущий основатель психоанализа так тяжело переносил занятия старшей сестры на фортепиано, что однажды заявил: «Или я, или оно». Ультиматум был настолько убедительным, что родителям пришлось не только прекратить уроки, но и избавиться от инструмента. Фрейд твердо придерживался убеждений – став взрослым, никогда не музицировал, не терпел музыки в доме, не дал соответствующего образования никому из детей – его сын Мартин позже назовёт это единственным приходящим ему на ум актом эгоизма отца. Фрейд неоднократно говорил, что не понимает музыку, и утверждал, что не имеет слуха. Уклонялся от посещения концертов, не водил знакомств с музыкантами и даже избегал ресторанов, если в них играл живой оркестр.

Неужели основатель психоанализа, исследователь, которого завораживали механизмы работы сознания, и правда был глух к музыке? В «Толковании сновидений» можно найти пассаж о том, что Фрейд отлично осознавал силу ее воздействия на психику человека. Рассуждая о стимулах, вызывающих фантазии, он пишет: «Готовая фантазия не должна вовсе проявиться во сне во всей своей полноте; совершенно достаточно, если ее только “касаются”. Я разумею здесь следующее. Если на музыкальном инструменте раздаются несколько тактов и кто-нибудь (...) говорит: “Это из „Свадьбы Фигаро“ Моцарта”, то в душе сразу всплывает хаос воспоминаний, из которого не доходят до сознания отдельные детали. Эти несколько тактов служат раздражением. Раздражение возбуждает психическую инстанцию, открывающую доступ к фантазии (...)»

Что же могло стоять за враждебностью Фрейда к музыке? Исследователи выдвигали множество теорий. О них — в следующий раз.