По ком звонит школьный звонок

Тревожные мысли накануне нового учебного года

Стартующий завтра учебный год станет для российских школ особенным. С 1 сентября часть из них в порядке эксперимента начнет учить по новому образовательному стандарту для начальной школы, который станет обязательным с 2011 года. А с января вступает в силу закон о реформе бюджетных учреждений, в том числе школ, позволяющий им оказывать платные услуги. Споров по поводу этих нововведений хоть отбавляй, но пока вопросов явно больше, чем ответов. А самое главное - непонятно, означают ли эти шаги начало серьезной реформы образования или дело закончится очередной имитацией.

Известное международное исследование PISA проверяет навыки 15-летних школьников в чтении и понимании текста, математике, естественных науках, а главное - выясняет, как ученик может применять полученные знания в жизни. И вот, оказывается, именно с этим у российских ребят, занимающих согласно PISA места в четвертом десятке из 57 стран, большие проблемы. Как выразился на заседании комиссии Общественной палаты по развитию образования ректор Московской высшей школы социальных и экономических наук Анатолий Каспржак, "у России своя система образования: знания замечательные, а их применение - ужасное".

Нагрузка у российского учащегося гораздо выше, чем у его западных сверстников. Но общее количество часов, потраченных за год на учебу в школе, в России составляет всего лишь 75% нагрузки в развитых странах, поскольку у нас самое большое число праздников и каникул. Получается, что в течение учебной четверти ученика загружают "по полной программе", а потом наступают длинные каникулы, во время которых знания благополучно забываются и учителю приходится начинать с чистого листа. Может ли быть такая система эффективной? "Мы проводили исследование в своей школе и выяснилось, что примерно треть предметов дети изучают основательно, еще треть - время от времени, а изучение остальных просто имитируют", - говорит директор образовательного центра "Царицыно", член Общественной палаты Ефим Рачевский. Он выступает за сокращение обязательной школьной программы в старших классах примерно до десяти предметов.

Давайте начнем с туалетов

Кстати, у самого Ефима Лазаревича в его 548-й школе специализация после 8-го класса введена уже несколько лет назад. Но широкий выбор дополнительных образовательных услуг возник в этой школе не вчера. В течение двух десятков лет подбирался коллектив единомышленников, учитывались пожелания учеников, родителей. А что делать обычным школам, от которых требуют чуть ли не с завтрашнего дня переходить на платные образовательные услуги? Кто будет оплачивать дополнительное углубленное образование - государство или родители? А ведь речь идет не только о зарплате учителей, но и о современной материально-технической базе. Во скольких российских школах имеется возможность проводить научные эксперименты с использованием цифрового оборудования, о котором говорится в проекте Федерального государственного образовательного стандарта основного общего образования? Вопрос риторический.

Неудивительно, что этот проект был подвергнут резкой критике на заседании упомянутой комиссии - в первую очередь за декларативность и отсутствие конкретики. По словам председателя комиссии, ректора Высшей школы экономики Ярослава Кузьминова, переход на новые стандарты требует колоссальных материальных вложений: "Должна быть четкая ответственность - кто модернизирует материально-техническую базу, иначе все повесят на директора школы". В новом же проекте стандарта общего образования об этом ни слова. Там лишь говорится, что "основная образовательная программа содержит обязательную часть и часть, формируемую участниками образовательного процесса". Первая составляет 75%, вторая - 25%. Значит ли это, что и материальное обеспечение должно разделиться по такому же принципу?

По словам научного руководителя Института развития образования Высшей школы экономики (ИРО ВШЭ) Исака Фрумина, чиновники намеренно не хотят прописывать в стандартах конкретные вещи, чтобы не нести потом за это ответственность: "На моей памяти образовательные стандарты принимаются уже в четвертый раз, и ничего не меняется, хотя каждый раз тратятся огромные деньги". По его мнению, вместо того чтобы опять пытаться поменять "все и сразу", нужно начать хотя бы с малого: "Например, в первый год поставить задачу, чтобы учителя перестали бить детей, во второй - чтобы во всех школах были теплые туалеты (20 тысяч - почти половина! - их не имеют). На третий - чтобы старшеклассники научились вслепую печатать на компьютере". Кстати, в проекте стандарта основного общего образования о такой прозаической вещи, как теплые туалеты, ничего не говорится. Зато там есть много красивых фраз о том, что будущий выпускник школы - это человек, "любящий свой край и свою Родину, уважающий свой народ, его культуру и духовные традиции, осознающий свои обязанности перед семьей, обществом, Отечеством".

Впрочем, попытка приблизить условия обучения в школе к "общечеловеческим" предпринята в Федеральном стандарте начального образования, который в порядке эксперимента начинает действовать в некоторых российских школах с этого учебного года. Именно там впервые прописано, в каких условиях должен вестись образовательный процесс. Это и соответствие всем санитарно-гигиеническим нормам (те же теплые туалеты), и бытовые условия (например, наличие комнат для психологической разгрузки учителей), и создание полноценной информационной среды с доступом в интернет и современной библиотекой, и лаборатории для проведения исследовательских работ, и даже техника для аранжировки музыкальных произведений. Само упоминание о создании необходимых условий для учебы - уже поистине революционный шаг для российской системы образования, которая всегда была озабочена лишь требованиями к учителю и ученику. Правда, пока такие идеальные условия создали всего для 200 тысяч первоклашек по всей стране из почти полутора миллионов. Для эксперимента были выбраны наиболее благополучные школы по всей стране (в Москве таких нашлось 180), но даже им потребовалось дополнительное финансирование для того, чтобы начать учить по новому стандарту. Со следующего года этот стандарт должен стать обязательным для начальных школ по всей стране, а перечисленные в нем условия - нормой жизни. Кто обеспечит под него необходимую материальную базу? Пока ответа нет.

Резервации для бедных?

Проблема равного доступа к качественному образованию сегодня стоит в России очень остро. Разделение российских школ на элитные и бедные - свершившийся факт. В ИРО ВШЭ недавно огласили итоги исследования, посвященного неблагополучным школам. Результаты впечатляют. Примерно треть наших школ можно назвать проблемными, то есть не обеспечивающими своим учащимся удовлетворительного уровня образования. Еще 23% являются наиболее неблагополучными, а 6% находятся в крайне опасном положении. Это значит, что количество правонарушений в них в несколько раз выше среднего уровня, как и число учащихся, стоящих на наркологическом учете. А средние баллы тамошних выпускников по ЕГЭ значительно ниже показателей по региону и по стране. "Мы вплотную приближаемся к ситуации, схожей с той, что была в Нью-Йорке в конце 1980-х, когда неблагополучные школы в Гарлеме стали рассадниками наркомании и преступности", - считает Исак Фрумин.

Как правило, в неблагополучных школах учатся дети из малообеспеченных, неполных и проблемных семей, а также сироты и дети мигрантов, для которых русский не является родным языком. По понятным причинам их родители не всегда могут обеспечить им даже элементарного места для занятий, не говоря уже о компьютере и доступе в интернет. В этом случае у ребенка, обладающего способностями и желанием учиться, вся надежда на школу, которая в идеале могла бы служить социальным лифтом. Но если школа неблагополучная, она вряд ли сможет ему чем-то помочь. Ведь в таких школах работают наименее подготовленные учителя, отсутствуют психологи и другие специалисты, весьма ограничен выбор дополнительных образовательных услуг, говорится в исследовании.

Согласно духу нового закона о реформе бюджетных организаций деньги "будут идти" вслед за учеником. То есть родители всегда могут забрать ребенка из одной школы и перевести в другую, более подходящую. Но это в крупном городе. А на селе или в небольшом городке? К тому же такой перевод зависит от желания самих родителей. А если им совершенно все равно, где учится их ребенок? По мнению Исака Фрумина, России срочно нужна программа поддержки слабых школ, способная помочь им компенсировать негативное влияние социальных факторов. Иначе мы получим своего рода "резервации", куда будут вытесняться дети из социальных низов. Пока ни в новых стандартах, ни в проекте "Наша новая школа" об этом нет ни слова.

Что делать обычным школам, от которых требуют чуть ли не с завтрашнего дня переходить на платные образовательные услуги? Кто будет оплачивать дополнительное углубленное образование - государство или родители?

В 548-й московской школе все готово к новому учебному году.