Кто получит грант от президента? Школы без компьютерного класса на него могут не рассчитывать

За что будут платить учителю? Какие школы получат деньги по национальному проекту "Образование"? На эти и другие вопросы "РГ" отвечает член Российского общественного совета по развитию образования, директор Центра развития общего образования ГУ - "Высшая школа экономики" Анатолий Пинский.

Российская газета: Главная болевая точка российского образования - это неадекватная система финансирования школы и оплаты труда учителя. Как будут решаться эти проблемы?
Анатолий Пинский: Ожидается, что положение поправят два механизма. Во-первых, переход школы на нормативное подушевое финансирование, когда деньги в школы идут за учеником. Впрочем, это не наше изобретение. Так реформировались школьные системы во многих странах. И в постсоциалистических Венгрии, Чехии, Македонии, Сербии, Армении. И в таких развитых, как США, Англия, в скандинавских странах. Второе. Наша система оплаты учителям без особых изменений воспроизводит схему 30-х годов прошлого века. Причем нигде в мире так, чтобы платить учителю только за часы, не делают. Да, есть у нас надбавки за стаж и звание, но это не оплата за результат, а за "погоны". В соответствии с национальным проектом "Образование" будут оценивать качество работы учителя.
РГ: И как это сделают? Через традиционные "тройки-двойки"?
Пинский: Во всем мире сейчас это актуальнейшая тема. В ряде американских штатов, к примеру, ряд лет апробируется модель "оплата за качество". Однако всем, я надеюсь, понятно, что если Марьиванна ставит "пятерку" своему любимому ученику Коле, это еще не значит, что он отлично знает ее предмет. Однако качество обучения все же можно проверить. Скажем, с помощью ЕГЭ или аналогичных внешних тестов после 4, 7 или 9 классов. Хотя в каждой школе и без тестовых заморочек прекрасно известно, к каким учителям рвутся в класс.
В основу идеологии национального проекта положен принцип стимулирования. Не равномерной поддержки всех и размазывания средств тонким слоем, а поддержки именно лучших. В рыночной системе этот принцип действует автоматически. А в образовательной системе, где невозможно тотальное введение рыночных механизмов, этот принцип должен обеспечиваться государственной политикой, распределением грантов.
РГ: Представьте себе обычную школу где-нибудь в глубинке: мизерные зарплаты, женский коллектив. И вдруг на кого-то сваливается этот самый грант...
Пинский: Понимаю подоплеку вопроса. Действительно, принцип стимулирования лучших вызвал много споров. Когда три-четыре года назад я начал проект по школьным управляющим советам, тоже говорили, что идея эта в наших условиях не приживется. Ну, в Англии или Канаде куда ни шло, а в России?.. Менталитет-де не тот. У нас общественность якобы пассивна, а активны лишь городские сумасшедшие. Прошло два года и споры утихли. Директора и школьные советы не погрязли в бессмысленных войнах, а находят механизмы сотрудничества. Точно так же и при распределении грантов. Мне кажется, что все-таки не все у нас живут по принципу: "Пусть я окривею на один глаз, лишь бы сосед окривел на два". Сами "правила игры" национальным проектом заданы так, что не будут приводить к конфликтам и склокам. Ведь сформулированы очень понятные людям критерии отбора школ и учителей на гранты.
РГ: Что за критерии?
Пинский: Механизм официально еще не утвержден, но по сути все ясно. Во-первых, даже не каждая школа сможет участвовать в конкурсе. К примеру, она должна обязательно являться самостоятельным юридическим лицом. Иметь лицензию и госаккредитацию. Не пройдет конкурс и учебное заведение, где чисто армейская система: командуют только директор и завучи. В школе обязательно должны быть органы общественного соуправления. Еще один критерий отбора: разработана, утверждена и действует программа развития школы. А также - учебное заведение является методическим или ресурсным центром для других образовательных учреждений в городе. Даже очень хороший коллектив, но замкнутый только на себя, не имеет шансов. Без компьютерного класса тоже в конкурс не пропустят. На этом этапе многие отсеются.
РГ: Ну вот начинается сам конкурс на грант...
Пинский: На втором этапе требования более глубокие. К примеру, "использование современных образовательных технологий, в том числе информационных". Если учитель работает, как в XIX веке: ученики за партами в ряд, он что-то диктует или пишет на доске, и нет даже намека на проектную или групповую работу, - он не выиграет гранта.
"Продуктивность реализации программы развития": попросту говоря, отремонтировать туалет или спортзал - это, конечно, вещь хорошая. Однако цели у развивающегося в ногу со временем учебного заведения должны быть более значимыми. Будут учитываться сочетание принципа единоначалия с демократичностью школьного уклада, участие в муниципальных, региональных, федеральных конкурсах, фестивалях, а также создание условий для внеурочной деятельности учащихся и дополнительного образования.
РГ: Как будет происходить отбор?
Пинский: Поскольку у нас нет каких-то универсальных "измерительных линеек", центральным станет принцип экспертизы. Школы представят о себе данные. Их внесут в таблицы со строчками - критериями, и столбцами - очками. После этого будет выведен рейтинг школ.
РГ: О рейтинге вузов много пишут. А было ли когда-нибудь подобное рейтингование школ?
Пинский: Нечто подобное, например, делали в начале 90-х годов, когда в рамках соросовской программы премировали лучшие школы.
РГ: Можно ли предположить, что в результате рейтингования не получит грант какая-нибудь "крутая" московская школа?
Пинский: Конечно. В деле школьного образования я бы вообще не преувеличивал какую-то московскую "особость" или, наоборот, "отсталость" регионов. Все это далеко не так. Скажем, новая прогрессивная система оплаты труда уже действует в Тюмени. Москва только собирается вводить подушевое финансирование школ, а в Чувашии, Самаре или Ярославле такая форма уже давно существует. Государственное общественное управление - это Красноярск, Карелия, недавно подключилась Тамбовская область.
РГ: Сколько в процентном отношении школ в регионе получат деньги?
Пинский: Квота будет выделена в зависимости от числа детей на субъект Федерации. К примеру, в Москве гранты получат более 100 школ. В Ханты-Мансийске - 31.
РГ: Кто будет входить в экспертную комиссию внутри региона? Если опять чиновники у правлений образования, то предсказать номера школ, в которые поступят деньги, нетрудно.
Пинский: Схема примерно такая. В каждом регионе будет создан совет по национальному проекту "Образование". Он должен сформировать региональную рабочую группу, в которую, в первую очередь, должны входить гражданские институты. Например, ассоциации выпускников школ, экспертные сообщества, совет руководителей техникумов, объединения работодателей, родительские комитеты. Они и будут осуществлять экспертизу. Важно, что среди них чиновники управления образования составят единицы. Ведь именно они порой лоббируют "свои" школы.
РГ: Отобрать школы по заданным критериям будет очень сложно?
Пинский: Конечно. Но предстоит и беспрецедентная работа по проведению "президентских" денег. И их нужно довести без потерь до конкретной школы. Будет обеспечен серьезный контроль со стороны финансовых спецслужб, чтобы средства не "рассосались" в пути.
РГ: Тысяча рублей, которые обещают каждому классному руководителю, исправит ситуацию, когда учителя во многих школах в лучшем случае качественно оказывают детям образовательные услуги, а в худшем - без души отрабатывают свои часы. Где они Марьиванны и Галинпетровны из нашего детства, которые знали о своих учениках все: от болячек до влюбленностей?
Пинский: Это еще один камешек в огород системы "оплаты за часы". Ведь за то, что учитель возится с детьми в свое свободное время, навещает заболевших учеников, занимается дополнительно, - не платят, и это факт. Работу классных руководителей переоценить трудно. Однако она не сопоставима, простите за прозу, с вознаграждением. И тут, может быть, лишняя тысяча "соблазнит" талантливых молодых педагогов. Ведь, если в регионе учитель получает 4- 5 тысяч рублей, это будет 20-25-процентная надбавка.
РГ: А есть ли какие-то "прописанные" в документах обязанности классных руководителей?
Пинский: Конечно, где-то в старых министерских бумажках написано, что он должен "проводить классные часы не реже..." или "организовывать родительские собрания", или "уделять особое внимание детям с задержкой развития" . Но на самом-то деле учителю взять классное руководство - это все равно что жениться. Колоссальная ответственность.
РГ: Вписывается ли ЕГЭ в национальный проект "Образование"?
Пинский: С моей точки зрения, ЕГЭ хорош тем, что намного сокращает беспредел вузов по отношению к абитуриентам на вступительных экзаменах, дает возможность выбрать учебное заведение. К тому же это хорошая "линейка" или термометр в оценке качества. Но с другой стороны, в "едином" очень скверные тестовые материалы, построенные на логике вызубривания. Это, конечно, не международная PISA, которая измеряет навыки, способности и сообразительность. И еще один минус - принудительность ЕГЭ. Он должен быть не повинностью, а обыкновенной услугой: хочешь - сдавай, хочешь - нет. Москва в этом отношении занимает правильную позицию, введя принцип добровольности.