Мир после коронавируса обсудили участники онлайн-школы проекта Escapes from Modernity
Эксперты, участники и модераторы встречи искали ответы на вопросы о будущем человечества после пандемии. Какая парадигма придет на место антропоцентризму? Что случится с глобализацией, потребительской цивилизацией и городами-мегаполисами? Как вирус повлияет на политику и демократию и какой окажется поствирусная этика и антропология?
Escapes from Modernity – проект с тринадцатилетней историей, основанный в 2007 году профессором НИУ ВШЭ Сергеем Медведевым*. С тех пор прошло более 30 школ, в которых участвовали сотни студентов. Традиционно школы проводились в удаленных от цивилизации местах: в лапландской тундре, в лесах Эстонии, в Альпах и на Кавказе, где, вдали от городского шума, участники изучали проблемы глобальной цивилизации. В 2020 году, в связи с пандемией коронавируса и закрытием границ, встречу решили провести в удаленном формате.
Организаторами первой дистанционной школы проекта Escapes from modernity, получившей название «Цивилизация коронавируса: Как пандемия изменит мир», выступили Центр университетской антропологии и культуры НИУ ВШЭ и «Республика ученых».
Онлайн-школа на платформе Zoom прошла в формате интенсивного гуманитарного хакатона. За 13 часов непрерывной работы участники, среди которых были представители «Республики ученых» и студенты, обучающиеся на гуманитарных дисциплинах, прослушали и обсудили экспертные мнения профессора факультета социальных наук Сергея Медведева*, доцента Школы философии Кирилла Мартынова и приглашенного преподавателя факультета коммуникаций, медиа и дизайна Оксаны Мороз. Также в рабочих группах были подготовлены и презентованы пять проектов, рисующих будущее поствирусного мира в сфере политики, общества, экономики, антропологии и географии.
Сергей Медведев*: «Возвращение природы – био- и эко- и танатополитика пандемии»
Ситуация с коронавирусом стала маркером не столько эпидемиологического кризиса, сколько кризиса современной цивилизации, главным фактором развития и изменения которой являлся человек. Текущая пандемия является признаком ухода от состояния модерна, характеризуемого эмансипацией людей от природы и локализации последней в контролируемых форматах: городских ландшафтных парках, заказниках и заповедниках. В 21 веке природа заявляет о себе в форме экстремальных климатических катаклизмов, и коронавирус (как один из множества вирусов последних двадцати лет) – это сигнал, что человек подобрался к природе слишком близко. То есть пандемия коронавируса – это мощный сигнал от природы, признак сломанного интефейса в отношениях человека и окружающей среды.
Каким образом пандемия изменит цивилизацию? В ситуации с коронавирусом политика становится медициной, а медицина становится политикой. Основной формой биополитики становится статистика, и на основе этих данных принимаются политические решения. Суверенитет на практике становится карантином. Смерть входит в повседневный обиход: мы возвращаемся в ситуацию средневековой пандемии. Одной из форм политического становится танатополитика – тяжелый этический выбор между спасением жизней и спасением экономики.
И поскольку вирус в основе своей имеет экологические причины происхождения, выход из кризиса также может развернуть нас в сторону экополитики – ограничение потребления, переход к возобновляемым источникам энергии, тренд на здоровый образ жизни: выход из пандемии вполне может быть зеленым.
Кирилл Мартынов «Власть алгоритмов. Новая политическая субъектность после пандемии»
Технологические и культурные предпосылки в условиях пандемии ускорили переход политической системы в новое состояние: политические решения начинают приниматься не столько на основе аналитических записок экспертов, сколько на базе вычислительных алгоритмов. Алгократия как политическая система, где ключевую роль в принятии политических решений играют алгоритмы, сталкивается с проблемами человеческой автономии: делегирование политических решений алгоритмам противоречит базовой интуиции западного мира о свободе личности. Другими проблемами являются кризис легитимности такой политики (в частности, прозрачности алгоритмов) и кризис либерального государства: как структура, обеспечивающая безопасность, оно сталкивается с бесконечными возможностями алгоритмов по выявлению угроз. Если угрозы бесчисленны, то полномочия государства ничем не ограничены.
Основным месседжем является понимание неоднозначной ситуации: с одной стороны, пандемия, капитализм и технологии последних 20 лет позволяют приблизиться к новому политическому порядку (алгократии), но, с другой стороны, в нем нет места для человеческих решений и классических представлений о свободе и автономии политического субъекта.
Оксана Мороз «Самоизоляция, карантин и эмансипирующая сила медиа»
Восприятие карантина в рамках реальности как социального пакта может затмеваться разными концептуальными схемами. В каждой стране присутствуют свои, релевантные ее культуре, диспозитивы «власти-знания»: от рекомендательных мер (как «самоизоляция») до введения локдауна («превентивных мер»), режимов ЧС и ЧП. Внешне все карантины устроены одинаково: они включают ограничения на передвижения и специфические свободы (владельцы собак не ограничены в перемещениях), но решения власти не всегда воспринимаются как обязательные действия, например, как в странах Восточной Европы. Практики карантинирования показывают трикстерский подход к восприятию карантина как набора объективных правил или же правил, которые субъективируются в контексте определенных сообществ. Анализ практик нормативности и их конструирования осуществляется на основе интерпретации публикаций Полины Аронсон «На полях карантина». В текстах показано, как формируются разные столкновения социальных фактов, отношение к диспозитивам власти, дисциплинарным практикам и самодисциплинированию, а также реакциям сферы СМИ на происходящее.
Карантин сопровождается тотальной диджитализацией, которая приводит к изменению соотношения публичности и приватности, их кастомизации и слиянию. Сейчас наблюдается деприватизация пространства: с одной стороны, она создает эффект близости и человеческого восприятия субъекта, но, в то же время, эта деприватизация не очень комфортна. Люди не привыкли, что их пространство убежища может быть не просто рабочим, а пронзаемым публичными взглядами.
В чем заключается эмансипирующая сила медиа? Новые медийные пространства и локации освобождают от рамок карантина, снимая барьеры в общении, но с другой стороны, они не в состоянии избавить от эффекта «четвертой стены» и чувства удаленности.
Мартынов Кирилл Константинович