Недофинансирование науки и образования трагически влияет на состояние технологических кадров
Высшее образование теснейшим образом переплетено с социальными, экономическими и политическими элементами устройства общества, его нельзя рассматривать в отрыве от этих процессов. В этом убеждены авторы книги «Университеты в России: как это работает» научный руководитель ВШЭ Ярослав Кузьминов и проректор университета Мария Юдкевич. Они представили недавно вышедшее в свет издание на семинаре «Институциональная память российских организаций высшего образования: богатое наследство или тяжелое бремя?».
Мероприятие, организованное Лабораторией экономико-социологических исследований, прошло 12 октября, его провел первый проректор Вышки Вадим Радаев. Система образования, напомнила Мария Юдкевич, имеет в своей основе определенные институты, и эти институты в существенной степени находятся под влиянием внешних институтов общества. Иными словами, университеты так устроены, что в значительной степени зависят от того, что находится за пределами университета. То есть вузы подвержены влиянию внешних социальных институтов, присутствующих в обществе.
«Метафора о башне из слоновой кости для российских университетов остается лишь метафорой», — говорит она.
Университеты в гораздо большей степени, чем обувные фабрики, любые заводы, фирмы, действующие на рынке, определяются тем, что находится вне их
Если смотреть на историю развития системы высшего образования в России начиная с XIX века и постараться разобраться в том, насколько серьезные изменения произошли в ней на сегодняшний момент, то бытуют две, совершенно противоположные, точки зрения. Согласно первой СССР оставил после себя лучшую систему высшего образования в мире, и постсоветская система ее унаследовала. Другая говорит о том, что в 1990-е годы произошел коренной слом основных институтов, случился резкий переход от плановой системы к рыночной. Люди, строившие и поддерживавшие ту систему, ушли, и она поменялась, поэтому новая основана на совершенно иных принципах.
Мария Юдкевич
Рассматривая динамику изменений системы вузов в России, Мария Юдкевич остановилась на факторах, которые говорят о том, как была устроена советская система вузов. Прежде всего она была сфокусирована на подготовке квалифицированных кадров для экономики. «Условно она занималась обслуживанием нужд экономики. Под это были подстроены все основные институты», — поясняет проректор. Что из этого следует — один из основных вопросов, на который отвечают авторы книги. В частности, была создана отраслевая система вузов, было очень мало университетов, в которых было представлено много наук. Также функционировало огромное число моноотраслевых и педагогических вузов. Кроме того, системе был присущ жесткий набор дисциплин, принцип распределения, заочное образование.
Однако со временем система высшего образования в России стала меняться, начался переход «от плана к рынку». На этом фоне в ней произошло несколько важных изменений. Появились негосударственные вузы, резко выросло их количество с конца 1990-х годов до 2010 года. Система высшего образования в это время становится более массовой, чем раньше. При этом появляются новые направления подготовки, платное образование, и практически каждый вуз превратился в университет.
«В итоге мы имеем институциональное наследие или постепенно уходим от прежней системы образования? — ставит вопрос Мария Юдкевич. — Мы имеем следующее: практически полностью из ландшафта системы образования ушли отраслевые НИИ как сосредоточение науки, мы отказались от системы экзаменов при вузах, ушли от феномена полностью бесплатного образования. При этом сохранилась более или менее географическая структура вузов, их распределение по карте РФ».
«Что является важным элементом генного кода университетов?» — таким вопросом в свою очередь задается Ярослав Кузьминов. «Это система организации образовательного процесса. Ей предлагается достаточно жесткое образовательное задание, в котором выбор для студентов невелик. Это имеет как позитивные, так и негативные стороны», — говорит он.
Ярослав Кузьминов
Если брать для сравнения зарубежные системы образования, и не только англосаксонскую, то там, по мнению научного руководителя Вышки, гораздо больше самоопределения, больший выбор направлений, меньше предметов. Кроме того, «наше высшее образование упорно делает вид, что получение высшего образования предназначено для овладения конкретной профессией», поясняет Ярослав Кузьминов. В течение 30 последних лет система образования в России работает в никуда, рабочих мест для выпускников вузов не хватает, технологии устарели. «Но все это продолжает крутиться. Каждый год система образования производит гораздо больше рабочих, чем число рабочих мест в стране», — считает он.
По его мнению, такой расклад — пример затяжной институциональной ловушки, куда попало российское высшее образование: после двух курсов около трети студентов перестают учиться, находят себя на рынке труда, университет посещают только изредка.
«Мы в основном сохранили традицию заваливания студентов заведомо избыточным количеством курсов и материалов. И то, что получается в результате, отнюдь не всегда плохо. Понятно, что 80–90% ничего не читают к семинару, потому что все заданное прочесть нельзя. Зато при этом каждый 10-й становится интересным собеседником», — подчеркивает научрук.
Но самой явной особенностью отечественной системы высшего образования, по его мнению, остается ее устойчивая недофинансированность: «Если мы сравним российскую систему с показателями стран ОЭСР, у нас вдвое более низкие затраты на одного студента и в 10–12 раз более низкое финансирование науки. И в сегодняшней ситуации такое положение дел совершенно трагически влияет на состояние инженерных или любых технологических кадров».
Основными дискуссантами на семинаре выступили Иван Павлюткин, доцент кафедры экономической социологии НИУ ВШЭ, и Игорь Чириков, старший научный сотрудник UС Berkeley, ассоциированный сотрудник Института образования ВШЭ, присоединившийся к дискуссии онлайн.
Тему вектора развития университетской системы России затронул Иван Павлюткин.
Природу университетов принято считать отчасти ригидной, университеты всегда опаздывают в движении, они неповоротливые и жесткие
Некоторые называют это мудростью: их «движок» не реагирует мгновенными действиями на то, что спускается сверху, оставляя время на то, чтобы обсудить, как обеспечить подушку безопасности.
«Получается, что вся история, которую мы видим, была основана на принуждении», считает Иван Павлюткин, но в 90-е годы никакого принуждения не было. По мнению эксперта, необходимо разобраться, куда мы движемся сейчас. «А мне что-то подсказывает, что мы все еще движемся, и не совсем назад», — заключил он.
Игорь Чириков
Игорь Чириков дал оценку непосредственному предмету обсуждения — вышедшей в свет книге Ярослава Кузьминова и Марии Юдкевич. В числе ее достоинств он назвал «гигантский массив исторической информации, эмпирических исследований». В результате создана объемная картина системы высшего образования России. По его мнению, российское университетское образование имеет глобальную значимость. И дело не только в том, что российские ученые включены в глобальные дискуссии. По его мнению, оно «по-прежнему влияет гораздо дальше, чем национальные границы, оно влияет на то, что происходит в других странах, опыт российских университетов очень важен». Эксперт приводит в пример, в частности, Китай, который активно использует советский и российский опыт. И уточняет, что речь идет не только о Китае.
В обсуждении также приняли участие преподаватели, аспиранты и студенты ВШЭ.