Психоанализ как способ оставаться актуальным
К психоаналитическому психотерапевту, интервизору нашей программы Сергею Князеву мы пришли с нашим традиционным набором вопросов: с чего началось изучение психоанализа, что послужило толчком, какие изменения произошли благодаря учебе на МП, каким видится дальнейшее развитие в этой сфере... Но разговор оказался намного глубже — о профессиональной идентификации, о том, почему агрессия, которую пациент приносит на сессию, это, скорее, хорошо, а не наоборот; о завершении терапии и расставании с клиентами. Сергей рассказал, как в сложные времена справляться с тревогой неопределенности и нужно ли строить планы на будущее, а также о своем новом проекте, который тоже имеет отношение к психоанализу.
Погружение
— По первому образованию я — математик и системный программист, закончил факультет вычислительной математики и кибернетики МГУ, - рассказывает Сергей Князев - Еще во время учебы в университете начал работать в IT-сфере, но довольно быстро перешел в смежные аспекты IT: продажи, ведение проектов, работа с клиентами. Совмещал это направление с психотерапией до мая 2021 года. Мое последнее место работы в IT — Яндекс.
— Почему вы решили изучать психоанализ?
— Это было около десяти лет назад, еще до поступления в Вышку. Началось всё с личностного кризиса. Так как по образованию я технарь, подход у меня был соответствующий, как к компьютерам, IT-системам: если что-то не работает, нужно открыть литературу по теме, изучить ее и понять, что не так. И вот я начал изучать. А дальше, когда погрузился в эту сферу, стало понятно, что всё намного сложнее, чем я думал; что нельзя всё классифицировать, свести к теориям.
Чуть позже я задумался о том, чтобы получить профессию психотерапевта. В личный анализ пошел отчасти для того, чтобы понять, как это работает. Нашел несколько программ по данному направлению, сходил на дни открытых дверей. Посидел, послушал, интуитивно почувствовал: что-то не то...
Я понимал, что психоаналитические идеи больше нацелены на теорию и не очень хорошо ложатся на традиционную академическую среду. Чтобы преподавать психоанализ более эффективно, нести его в массы, необходимо готовить психоаналитически ориентированных терапевтов нового поколения.
А для этого нужен другой уровень свободы, более живая и динамичная культура, много практики.
Всё это я нашел в Вышке. В 2015-м году, когда поступал, программы по психоаналитической психотерапии еще не было — была МП по психоаналитическому консультированию в бизнесе. Год отучился на ней. Когда узнал, что открывается программа по психотерапии, перешел туда. Ничего не имею против коучинга — просто это не мое.
Устоять на ногах
— Учеба на программе, работа психотерапевтом изменили вас?
— Да, я стал лучше понимать себя, других, выросли мои интуитивные возможности, появилось больше креативности. Во многом благодаря психотерапевтической деятельности сформировалось стоическое отношение к различным сложным процессам и явлениям.
Самым трансформирующим опытом для меня стала практика. Именно через нее, а не теоретические знания, происходит идентификация с профессией. Супервизии с практическими кейсами, возможность иметь бесплатных клиентов, работать в кабинете, который предоставляет Вышка — всё это сильно облегчает профессиональную идентификацию.
Я в своей жизни занимался разными вещами, с нуля освоил несколько специальностей. Это сложный процесс. А быть психотерапевтом — процесс вдвойне сложный, потому что ты заявляешь о себе как о человеке, который нацелен помогать другим. Убрать какие-то внутренние сомнения относительно того, имеешь ли ты на это право, труднее, чем сказать, допустим, что ты хороший программист.
Как понять, что ты хороший терапевт? Как понять, помогаешь ли ты людям двигаться в том направлении, которое будет им полезно, ведь психотерапия занимает время? Люди приносят на сессии разные чувства. Очень часто — свои самые сложные чувства. Получая контейнирующий аспект, аспект поддержки, они могут приносить еще больше этих сложных чувств. То есть динамика с точки зрения психологического развития может быть положительной, а с точки зрения интенсивности давления на сессиях восприниматься отрицательной.
К примеру, в переносе, контрпереносе, в поле отношений проявляются те чувства, которые изначально были для пациента невыносимы.
Человек начинает проявлять агрессию по отношению к терапевту: становится злым, раздраженным, обвиняющим. Что может подумать начинающий психотерапевт? Скорее всего, то, что он плохой специалист. А опытный поймет: «Ага! Спектр эмоций у пациента увеличился — замечательно, великолепно! Теперь мы можем об этом говорить и что-то с этим делать!».
Начинающего терапевта легко обесценить. Особенно когда на сессию приходит человек с сильным нарциссическим компонентом. «Вы только на первом курсе учитесь? А свой анализ вы вообще проходили?». Этот удар нужно выдержать. И здесь бренд Вышки, магистерская программа с супервизионной работой дают поддержку, защиту, помогают устоять на месте и приобрести устойчивость.
— У вас таких ударов было много?
— Мне повезло: мои первые пациенты были достаточно добры ко мне. Потом приходили и сложные клиенты, но к тому времени моя психоаналитическая идентификация была уже достаточно сильной для того, чтобы эти удары не сбивали меня с ног.
Выдержать расставание
— Помните вашего первого пациента?
— Помню. Перед встречей с ним волновался, конечно. Но я уже мог опираться на знания, которые во мне были, а также на опыт собственной психотерапии. Кроме того, у меня самого присутствовали какие-то аспекты, которые помогли понять конкретно этого человека. В итоге у нас сформировался некий альянс. Этот пациент посетил три бесплатных сессии. Возможности продолжать работу на платной основе у него не было, но передать этому человеку какую-то ценность даже за три сессии мне удалось. 100% — это был хороший опыт и для меня, и для него.
— А какой пациент был самым сложным?
— Самые сложные для меня — нарциссические. Если вы берете в терапию пациента с сильным нарциссическим компонентом, то точно получите обесценивание и, возможно, нарушение личных границ. А еще должны будете почувствовать всю ту гамму эмоций, которую не может чувствовать он. То, что для него невыносимо. Это называется проективной идентификацией. Абстрагироваться от этого очень трудно (кстати, на программе этому тоже учат). Выдерживаемость — это, пожалуй, самый главный критерий любой интерпретации, любого вмешательства психотерапевта. Возможно, даже правдивость не так важна, хотя, конечно, психоанализ — это про правду и про знание о себе и другом. Но эта правда должна быть в тот момент и в такой форме, когда ее можно потребить. Только тогда она может стать частью личного опыта.
— Какой пациент стал для вас самым трансформирующим?
— Самым трансформирующим был первый пациент, с которым я закончил терапию. Мы работали с ним около четырех лет. Что становится критерием того, что анализ завершен? Психотерапия занимается мышлением.
По мере его развития симптомы, с которыми изначально обращается человек, в той или иной мере уходят, его страдания в жизни уменьшаются. Пациент приобретает внутренний инструментарий, который позволяет ему самостоятельно выдерживать то, с чем раньше его психика не справлялась.
В поле отношений появляются знаки, которые позволяют говорить о том, что его психический аппарат уже достаточно хорошо развит и дальше пациент готов идти сам, без поддержки терапевта. Причем сам человек может этого даже не осознавать. Задача специалиста — схватить эту идею, выдержать расставание, потому что после такого количества лет знакомства и сессий терапевт и пациент, конечно, привязаны друг к другу. Я тогда стал лучше понимать, что имеют в виду в книгах, когда пишут, что терапевт испытывает сепарационную тревогу из-за конца терапии, из-за того, что ему нужно отпустить пациента. Это интересный опыт, через который точно нужно пройти каждому специалисту, чтобы в процессе работы чувствовать и понимать, когда же наступает финал анализа и терапии.
Психоанализ и антибиотики
— Вы достаточно долго совмещали психотерапию и работу в IT-сфере. Почему всё-таки ушли из IT?
— Я всегда много занимался анализом, но в какой-то момент решил, что сосредоточусь именно на этом. Психоанализ, терапия многое дают и самому терапевту.
— Лично вам что они дают?
— Я сейчас редактирую перевод книги итальянского психоаналитика Антонино Ферро, мое издательство скоро выпустит ее — она как раз для начинающих аналитиков. В ней Ферро спрашивают, что анализ дает психоаналитикам. Он говорит: «Какой интересный вопрос! А что дают врачам антибиотики?». Ответ: то же самое, что и их пациентам, — возможность не болеть.
Так же с анализом и терапией. Они дают психотерапевту, психоаналитику то же самое, что и пациентам, — развитие психического аппарата. Возможность развивать, модифицировать, чинить то, что со временем потихоньку ломается.
Ведь наша психика под воздействием опыта, жизненных сложностей травмируется. В зависимости от того, в каком состоянии находится ваш психический аппарат, вы по-разному будете выдерживать трудности.
Возможность быть терапевтом, постоянно сталкиваться с чужими эмоциями, проживать их вместе с пациентом сильно развивает и позволяет оставаться в хорошей психической форме. Это классная профессия, которая помогает быть актуальным для общества, для людей, для своих близких и для себя самого многие годы.
Еще раз с нуля
— Вы упомянули об издательстве. Это ваш новый проект?
— Да, я недавно приступил к его реализации. Дело в том, что многих книг по психоанализу на русском языке нет. Я сам читаю их на английском и других языках. А в них изложены передовые идеи современного анализа! В какой-то момент понял, что хочу, чтобы эти работы стали доступны психоаналитическому сообществу в России, в том числе и моим студентам. Причем хочется сделать это живее, современнее, понятнее, доступнее с точки зрения как материала, так и формы его подачи.
Вообще, когда начал этим заниматься, понял, что между текстом в Word и готовой книгой — огромный путь. Прежде всего, нужно договориться об авторских правах. Сейчас это сделать стало гораздо сложнее, чем раньше. Потом книгу нужно качественно перевести, хорошо отредактировать ее, сверстать. А еще — сделать обложку, организовать продажи, задействовать цифровые платформы... Каждый шаг требует тщательного изучения. Вот я и изучаю, разбираюсь. Это не просто, но интересно.
Вот сейчас переверстываю книгу Антонино Ферро, которая ранее уже была издана на русском языке, — я приобрел на нее права. В ближайшее время она будет напечатана и размещена на цифровых платформах. Еще несколько книг находятся в процессе перевода, редактирования, верстки.
Пристегнуться и жить!
— Строите ли вы планы на будущее? Надо ли вообще что-то планировать, находясь в условиях неопределенности, как сейчас?
— Если вы предприниматель, то планировать все равно будете. Вопрос в том, какой он, этот диапазон планирования. У меня он небольшой — несколько месяцев, что в нынешних условиях нормально. Планирование помогает понимать направление развития — это важно. Но вцепляться в эти планы мертвой хваткой глупо. Как и откладывать жизнь до лучших времен, не делать свои дела, не быть терапевтом, преподавателем, не издавать книги. Я так не хочу.
Мир находится на пороге изменений, этот процесс всегда болезненный. Сколько времени он займет, трудно сказать. Что делать? Пристегнуться! На этих американских горках нас какое-то время еще потрясет. Мы живем на сломе эпох — это трудно, но интересно. Очень важно оставаться человеком, профессионалом — важнее даже, чем в обычные дни, потому что сейчас это сложнее. Поэтому главный совет — жить. Не забывая о своих близких, о своей работе. Делать то, что вам интересно. Будьте, чувствуйте, несмотря ни на что!
***
Еще больше публикаций тему психоанализа вы найдете в наших соцсетях ВКОНТАКТЕ или ТЕЛЕГРАМ.
Подробнее о программе можно узнать здесь – О ПРОГРАММЕ и ПАСПОРТ ПРОГРАММЫ.
Вы также можете посмотреть ПРЕПОДАВАТЕЛЬСКИЙ СОСТАВ или ЗАДАТЬ НАМ ВОПРОС.